Илэр и Дейкон вскоре поднялись на ноги и принялись ходить вдоль узких окон, делая вид, что заинтересовались виднеющимся пейзажем. При каждом их шаге в воздух вздымался небольшой шлейф из мелкого золотисто-желтого песка. Следов и углублений практически не оставалось.

Я, замерев, с грустью следила за ними, как за песочными часами. С каждым их шагом близилось время прихода Арвиса и конец моих мучений. И где этого дракона носит?! Не знаю даже, то ли мне расцеловать его при появлении, то ли за задержку превратить в кресло и нагло сесть в него у всех на глазах.

Я так и не решила для себя этот вопрос, когда, наконец, дверь комнаты без стука осторожно приоткрылась. Из коридора донесся громкий, якобы непроизвольный кашель, и лишь после этого звукового предупреждения на порог ступил посол. Вряд ли он таким способом спасал наши нервы от расстройства, скорее, опасался, что мы примем его за нежданного посетителя и угостим магией или тяжелым предметом. Он не обольщался, что мы расслабимся и из боязни причинить вред лично ему беспечно отнесемся к ломящимся в дверь лицам.

Арвис медленно вошел, закрыл дверь и аккуратно разулся, поставив свою обувь рядом с нашей. Я при этом отметила, что существа в нарядных камзолах довольно странно смотрятся босиком. Интересно, я тоже так глупо выгляжу? О Кейне и Дейконе вообще молчу. С их нелепо сидящими платьями и напудренными лицами такая мелочь, как снятая обувь, роли не играет.

Пока дракон не смотрел на нас, я поспешила вынуть из парика шпильки, которыми искусственные локоны крепились к моим волосам. Остальные занялись тем же. Ведя неприметную борьбу с камнями, я совсем забыла о парике и теперь срочно от него избавлялась. Илэр накладные волосы, похоже, тоже не сильно мешали, раз она так долго мешкала. А Кейн с Дейкон, наверное, волновались, что их застанут здесь без париков и грима. Первого знали все обитатели дворца, а второй слишком выделялся своими ушами. Вряд ли василиски оставят такое без внимания.

Стереть грим парни не успели, а переодеться им было просто не во что. Обоим и в голову не пришло «одолжить» что-нибудь у хозяина комнаты, пока его не было. Кейн изящно поднялся на ноги, не обращая внимания на свой вид. Даже взгляд не бросил в сторону зеркала. Он не привык заботиться о мнении окружающих. Дейкон сложил руки на груди и выпятил челюсть, всем своим видом намекая, что делать ему замечания и смеяться над ним чревато последствиями.

Я с кряхтением слезла с камня и принялась тереть поясницу. И плевать мне на мнение дракона!

Но посол, как истинный дипломат, сохранил невозмутимое выражение лица, глядя на нашу живописную группу. Он вообще предпочел больше внимания уделить песку. Целее мысли и личные переживания будут.

— Вас ищут, — сухо сообщил Арвис. — Не четырех блондинок, а именно Льеру, Кейна и черноволосого парня с заостренными кончиками ушей. Второй вашей спутницей не интересуются. Ситуация не афишируется, но стражники болтают между собой и присматриваются к похожим личностям. Когда я осторожно спросил у Фарга, что за переполох во дворце, то он, лицемерно морщась, пояснил, что племянник с двумя своими приятелями-иномирянами стащил у него ценный медальон и теперь где-то скрывается. Он, дескать, должен найти парня и по-родственному пожурить. Сказал, что это всего лишь небольшие семейные разборки. Но ищут не только во дворце, но и по всему городу.

— Ничего я у него не крал! — возмутился Кейн. — Разве что забрал из его комнаты медальон, принадлежащий нашим с Льерой родителям! Мама, будучи еще простой бедной горожанкой, подарила его отцу. На более дорогую вещь у нее не было тогда денег. Мне рассказывали, что Фарг возражал против неравного брака наших родителей. Но отец не послушал младшего брата. Я не знаю, зачем дяде понадобился простой медальон, но мне он дорог как память о родителях! У меня и Льеры больше прав на него!

— Не горячитесь, молодой человек, — примирительно сказал Арвис. — Лично я вас ни в чем не обвиняю. А для Фарга медальон — всего лишь предлог, оправдывающий столь масштабный поиск. К тому же у меня есть и худшая новость.

— Куда уж хуже, — проворчал Кейн. — Выкладывайте давайте.

— Минутку, — попросил дракон и, ничуть не смущаясь, отошел от нас как можно дальше, встав за крупным валуном. — Да вы лучше садитесь, — предложил он.

Кейн не заставил себя упрашивать. Дейкон и Илэр вежливо примостились рядом с ним на том же камне, благо, площадь его поверхности худо-бедно такое позволяла. А вот я упрямо помотала головой, сложила руки на груди и уставилась на посла. Арвис в свою очередь нервно покосился на меня. Под его кожей выступили контуры не до конца оформившейся чешуи. Эк, его пробирает! Хотя он, бедняга, наверное, не знает, что я не из-за плохой новости так вредничаю и вовсе не собираюсь бросаться на него с кулаками, просто больше не хочу садиться на этот пыточный станок! Интересно, с моей стороны не будет бестактно попросить разрешения сесть на кровать? Кейн от моей наглости не покраснеет?

— Льера, может, вы все же сделаете мне одолжение? Выбирайте любое место, — попросил дракон.

Я с неудовольствием посмотрела на камень рядом с ним.

— Только подальше от меня, — оговорился Арвис.

Ладно, любое так любое. Буду считать, что разрешение я получила. Не мучиться же мне месяц стоя!

Я быстрым шагом приблизилась к кровати и с блаженством опустилась на нее. Какое счастье — мягкая! А то я начала уже подумывать о доставке сюда моего личного гроба. Имею право на свое имущество!

— Льера, ты села на кровать неженатого мужчины! — возмутился братец. — Так не принято! Встань!

Нет, я, конечно, пытаюсь сделать Кейну приятное и вести себя как полагается, но сейчас к такой жертве не готова!

— Кровати женатого мужчины здесь нет, — отмахнулась я. — Так что за неимением таковой… Арвис, ты против? Мне пересесть на камешек — хотя бы вон на тот, рядом с тобой?

— Нет, нет! — замотал головой дракон. — Сидите! Я об этом никому не скажу. Не могу отказать в небольшом капризе моему политическому союзнику.

Вот и славненько. Я смотрю, этот дракон — неплохой парень… если понять, как надавить. Великим Ужасом для всего соседнего народа вряд ли смогу стать, но лично для него — запросто. Первый шаг сделан. Или второй? В статую-то он больше не хочет превратиться. У меня даже настроение улучшилось. Не люблю чувствовать себя самой слабой. Хоть морально, но все же я умею подавлять.

— Так что еще случилось? — спросил у Арвиса Кейн.

— Ваш дядя объявил дату своей коронации!

— Это он, конечно, малость поторопился, — поморщился мой братец. — Но если Фарг хочет приготовить все заранее, за месяц до события, запретить ему никто не может. Официально, по крайней мере. А тайно его осудят многие из тех, кто ждет возвращения Льеры.

— Вы немного не поняли, — заметил дракон. — Фарг отнюдь не собирается растягивать удовольствие от приготовлений на месяц. Коронация через три дня!

— Как?! — подскочил Кейн. — Он не имеет права так поступать до совершеннолетия Льеры! Столица этого не должна допустить! Фарг должен соблюдать хотя бы видимость законности. Он ждал тысячу лет, так неужели один месяц играет такую большую роль?!

— Он убедил всех, что день рождения Льеры как раз через три дня. Число совпадает, а тех, кто помнил месяц, уже почти не осталось. За годы правления Фарга многие погибли в результате несчастных случаев. Кто-то просто молчит, а кто-то сомневается. За тысячу лет не мудрено забыть, когда родилась исчезнувшая правительница.

Кейн принялся нервно ходить по комнате, распространяя вокруг слабое сияние. Его самоконтроль явно ослаб.

— Коронацию нельзя допустить! — заявил он твердо. — Льера, ты должна помешать дяде!

Ага. Как?! Заявиться в тронный зал и громко напомнить о своих правах на престол, понадеявшись, что Фарг умрет от смеха?! Или выйти на главную площадь и вызвать на дуэль всех дядюшкиных наемников? Да меня просто никто не воспримет всерьез! Фарг с помощью угроз легко убедит всех, что я — самозванка, которую Кейн-авантюрист притащил сюда, чтобы сыграла роль его сестры. Да и чем я могу доказать свое происхождение? Чтение мыслей не предъявишь! Дядя скажет, что он ничего не слышит, а остальные решат, что мысли Кейна я выдумываю. Я же ничего не помню ни об этом мире, ни о себе! Дядюшке, чтобы отклонить мои претензии, всего-то и надо, что прилюдно задать любой вопрос и попросить ответа.