Поскольку секретарь написал ему из Лондона и попросил вернуться, Алекс решил сразу же по прибытии поговорить с ней и попытаться понять, каковы ее чувства к нему.

В четверг его мать дает небольшой обед, и у него будет возможность побыть с ней наедине. Конечно, мать сделает все возможное, чтобы помочь ему. Утром в пятницу он выберет лучшее обручальное кольцо и, отправившись в Блайдон-Мэншн, сделает предложение. Тогда с сомнениями будет покончено.

«А возможно, – Алекс миролюбиво улыбнулся, – тогда как раз все и начнется».

О Господи! О чем она думает? Во вторник днем Эмма стояла на ступеньках крыльца холостяцкого жилища Алекса, расположенного в шести кварталах от Блайдон-Мэншн на Гросвенор-сквер, и пыталась понять, что она здесь делает.

Дом был не слишком велик, поскольку герцог не любил принимать гостей, и Эмма предположила, что после женитьбы он намеревается переехать в родительский дом.

Подняв руку к большому медному дверному молотку, Эмма на мгновение обернулась.

– Может, тебе лучше уйти сейчас? – прошипела она Неду, дожидавшемуся прямо на нижней ступеньке.

Нед пожал плечами:

– Все равно кто-то должен проводить тебя домой.

– Меня может проводить Алекс.

– А если он ответит отказом?

– Просто скажет «нет»? О, я так не думаю.

– А что ты думаешь?

– Что тебе тут нечего делать.

Нед попятился на несколько шагов, затем быстро повернулся:

– Ухожу, ухожу.

Убедившись, что Нед исчез за углом, Эмма сделала глубокий вдох и снова взялась за дверной молоток.

Грохот от удара заставил ее отскочить, и ей с трудом удалось удержать равновесие. Она вцепилась в перила крыльца, и при этом тело ее согнулось под неописуемым углом и наклонилось вперед.

Она находилась именно в этой позе, когда дворецкий открыл дверь и удивленно посмотрел на нее сверху вниз.

– Здравствуйте! – Эмма постаралась как можно быстрее выпрямиться и изобразить на лице подобие улыбки. – Надеюсь, его светлость принимает?

Дворецкий ответил не сразу. Он не сомневался, что перед ним леди, но, с другой стороны, настоящие леди не являлись в дом холостого джентльмена без сопровождения.

Дворецкий все еще колебался, размышляя, уместно ли впустить ее; когда Эмма внезапно подняла на него огромные фиалковые глаза, он был побежден.

– Пожалуйста, входите. – Он впустил ее в маленькую гостиную, соединенную дверью с холлом. – Сейчас я узнаю, может ли его светлость вас принять.

Когда дворецкий появился в кабинете Алекса на втором этаже, тот даже не поднял головы.

– В чем дело, Смидерз? – Алекс по-прежнему смотрел в бумаги, которые должен был подписать.

– Ваша светлость, к вам молодая леди, прибывшая без сопровождения.

Отложив бумаги, Алекс наконец пристально взглянул на дворецкого:

– Не знаю никаких молодых леди, которые ходят ко мне без сопровождения.

Он снова вернулся к бумагам.

– Как угодно, ваша светлость.

Выходя из комнаты, Смидерз остановился перед самой дверью.

– Вы уверены, ваша светлость?

Взгляд Алекса выразил досаду.

– В чем уверен, Смидерз?

– Вы уверены, что не знаете эту леди? Похоже, что она к вашей светлости по серьезному делу.

– И как она выглядит?

– Она очень маленького роста, и у нее ярко-рыжие волосы.

На этот раз Алекс вскочил с такой стремительностью, что ушиб колено о письменный стол.

– А еще у нее самые огромные фиалковые глаза, какие я только видел с тех пор, как миссис Смидерз отошла в лучший мир.

– Господи, Смидерз, почему ты мне сразу об этом не сказал? – Алекс с небывалой скоростью ринулся вниз по лестнице, и Смидерз не торопясь последовал за ним значительно медленнее.

– Я не знал, что вашу светлость интересует цвет глаз моей покойной жены, – бормотал он себе под нос.

– Эмма! – воскликнул Алекс, врываясь в гостиную. – Что, ради всего святого, привело тебя сюда? Что-нибудь случилось? Твои родные знают, что ты здесь?

Прежде чем ответить, Эмма нервно облизнула губы.

– Никто не знает, кроме Неда, – он привел меня сюда.

– Кузен привел тебя сюда и оставил одну? Он что, рехнулся?

– Нет, но он считает, что рехнулась я, – произнесла Эмма печально, полагая, что Алекс не в восторге от ее визита. – Она поспешно встала. – Если я не вовремя, то сейчас же уйду.

– Нет-нет, что ты! – Алекс прошел через комнату и закрыл дверь. – Пожалуйста, останься. Просто я удивился, увидев тебя здесь.

– Знаю, что это необычно, – начала Эмма, не представляя, как приступить к разговору о свадьбе. – Я хотела поговорить один на один, а ты знаешь, как трудно, находясь в Лондоне, урвать хоть несколько минут для такого разговора.

Алекс молча кивнул.

– Нед сказал мне, что ты только вчера вернулся: он видел тебя в «Уайтсе».

Алекс гадал, рассказал ли ей Нед также о том, что большую часть вечера он провел, расспрашивая о ней.

Внезапно Эмма поднялась и принялась бродить по комнате, нервно покусывая губу.

– Ты часто это делаешь, – заметил Алекс со снисходительной улыбкой.

– Делаю что?

– Кусаешь губу. Впрочем, я нахожу это прелестным.

– Благодарю.

Алекс подошел к ней и взял ее за плечи.

– Эмма, – сказал он тихо, заглядывая ей в глаза. – Пожалуйста, скажи мне, в чем дело. Кажется, ты чем-то расстроена…

Эмма конвульсивно сглотнула, пытаясь преодолеть желание прижаться к Алексу всем телом и растаять в его объятиях, а он, хотя и заметил томление, тлевшее в ее взгляде, все же усилием воли заставил себя удержаться от поцелуя. Алекс был совершенно уверен в том, что его гостье не нужна еще одна интимная сцена.

Наконец, с трудом переведя дух, Эмма тихо произнесла:

– Мне надо кое о чем поговорить с тобой, а когда ты так близко, я не могу ясно мыслить.

Алекс тут же счел это признание добрым знаком.

– Конечно, – согласился он великодушно и, выпустив плечи Эммы, усадил ее на софу, после чего стал в раздумье поглаживать подбородок, пытаясь оценить ситуацию. Он собирался сделать Эмме предложение в пятницу, но и этот день был ничуть не хуже. Наверняка она питает к нему нежные чувства, иначе никогда бы не отважилась прийти одна в его дом.

К тому же он определенно сможет поцеловать ее после того, как она скажет «да», и лучше, если это произойдет здесь, а не в доме ее кузена. Как только она скажет, что ее так сильно волнует, он попросит ее руки, и это будет потрясающе!

Эмма осторожно подвинулась на край софы.

– Понимаешь, Алекс, – решилась она наконец, – я пришла попросить тебя кое о чем, но боюсь, что ты скажешь «нет».

Алекс уселся на стул как можно ближе к ней, так, что их лица почти соприкасались.

– Ты никогда не узнаешь, что я скажу, если не попросишь.

– Еще больше я боюсь, что ты скажешь «да», – пробормотала она.

Теперь уже Алекс был по-настоящему заинтригован. Тем временем Эмма глубоко вздохнула и расправила плечи. Она знала и раньше, что ей придется нелегко, но даже представить не могла, до какой степени.

– Алекс, – проговорила она наконец, – мне нужно… То есть я хочу… Нет, я не могу! – Она подняла на него огромные сияющие глаза: – Мне очень трудно это сказать.

– Вижу, – отозвался Алекс сочувственно. – И все же?

– Видишь ли, Алекс, я… я хочу попросить твоей руки.

Эти слова были произнесены так быстро, что Алекс от растерянности заморгал, не зная, что сказать и что ему вообще делать дальше.

Эмма обратила к нему обеспокоенный взгляд:

– Алекс!

– Ты, кажется, просишь меня жениться на тебе?

Эмма принялась теребить складки своей темно-зеленой юбки.

– Да, я сказала именно это.

Алекс все еще пребывал в растерянности. Только что он убедил себя, что пора сделать Эмме предложение, а она опередила его. Едва слышный голос говорил ему, что это очень хорошо, но еще более громкий голос утверждал, что все это неправильно и что Эмма лишила его чего-то очень важного, чего он так сильно желал.