Мы поставили в центре обелиск из пемзы. Я побегал вокруг, примеряясь к выхватыванию пистолетов с бедер и нагрудной кобуры. В итоге всю ременную систему пришлось перекраивать, у меня ведь еще и сабля.

Получилось, что один пистолет на правой груди, второй вообще за спиной, на пояснице.

— Они без предохранителей, — удивленно заметила Джи-А.

— Ага, — подтвердил я. Это охренеть как меня волновало, ведь по глупой случайности могу прострелить себе задницу или левое бедро, или кое-что правее него и куда более ценное. Но выбора нет, в бою просто не будет возможности снимать огнестрел со взвода и ставить обратно. Либо так, либо гоняться за противником до посинения.

А мои визиты в больницу как бы намекают, что это все эффективно, но не слишком полезно для здоровья. Попадется кто-то очень опытный серебряного ранга, раскусит мой стилёк, и всё. Не успею задавить темпом, и повезет, если удастся позорно бежать с поля боя. А если отступать нельзя? Если рядом истекает кровью близкий? То-то и оно. Изменения назрели давно, пора идти к ним, через пот и кровь, как всегда, как во все времена.

Еще какое-то время ушло, пока «руки вспомнили». Пристрелялся, привык к весу оружия, дал поиграться соратникам, чтобы тоже притирались и понимали, чего ждать от меня в спарринге. А вот потом началось веселье.

— Стартуем с техник пятого ранга и постепенно будем повышать сложность, — сказал я, пока вообще даже примерно не понимая, как моя тяга к ближнему бою будет сочетаться с возможностью атаковать издали. — Безымяныш, используешь только одну стихию.

Такеши вышел против меня первым. Сперва эта тренировка не отличалась от всех предыдущих. Ученик спамил воздушные серпы. Я легко уворачивался, сокращал дистанцию, атаковал, а вот потом стал применять пистолеты, и танец боя сменил ритм.

Все оказалось проще, зря только себя накрутил. Мне ведь не требовалось садить с тридцати шагов точно в глаз, достаточно было попадания по силуэту, а это куда проще.

Если раньше на расстоянии мне приходилось лишь спасаться акробатическими пируэтами и редкими активациями табура, то теперь я мог вставлять выстрелы на бегу и между техниками Безымяныша, иногда тем самым сбивая каст. Он стал использовать стихийные щиты и выдохся в четыре раза быстрее обычного.

Повышение уровня сложности спарринга, эксперимент с Джи-А и закрепление пройденного с несдерживающимся подопечным внушали оптимизм. Расход БК, конечно, страшный, но зато какой результат.

Все отлично потрудились, а в конце из последних сил даже провели слаживание, работая тройкой. Окончилось все феноменальной победой над грудой базальтовых блоков. Возвращались уставшие и довольные.

— Отличные новости, босс, — встретила нас Мальта.

Я лишь устало махнул рукой, мол, всё потом. После были душ, ужин, а затем уже заслушал доклад девчонки.

— Ну ты и пчелка, — уважительно сказал я, зачитывая предоставленную Мальтой подробнейшую аналитику. Может, мне за такой подарок Безымяныша меньше напрягать? Хотя нет, обойдется.

Тут ведь в чем дело, мало добыть информацию, её еще нужно уметь подать.

— У тебя аналитический табур? — спросил я. Такое сравнение являлось высшей формой восхищения навыками во всех культурах мира, часто подобным образом я хвалю кулинарные таланты Джи-А.

— Польщена вашей пахлавой, ой, тьфу, я хотела сказать, пох… пох…похвалой. Вот, — она засмущалась и затихла. Я лишь рассмеялся. Волнуется.

— А что с юристом?

— Тут интересно. Отличный универсал, был известен в Сеуле, разваливал дела клановых адвокатов как дипломную работу второкурсника, но вляпался в сексуальный скандал. Возможно, его подставили. Но во сколько бы я ни приходила, так и не смогла застать его на рабочем месте.

— Дай мне адрес, буду мимо проезжать, заскочу, — сказал я, продолжая листать бумаги. — А карту острова-то ты где взяла? С перепадами высот! — не смог сдержать я удивления. — Хм, а это многое меняет. Смотри…Нет, не смотри. Я сам завтра скатаюсь и погляжу. Всё, не могу такую умницу видеть, уйди с глаз моих, пока от радости тебе чего-нибудь хорошее не сделал.

Девушка поклонилась, щеки вспыхнули, и она выскочила на улицу.

— Ты чего новенькую обижаешь? — посмотрела на меня вошедшая Джи-А. — Выскочила как ошпаренная.

— Это называется похлава, тьфу, заразила, похвала. Человек столько лет слова доброго не слышал. Хватка у нее о-го-го. Будь осторожна. Неделька-другая, она нас всех построит, будешь чай подносить, пока я ей стопы массирую.

Помощница рассмеялась.

— Тут всё в бумагах, может, уже офис найдем?

— Пока некогда. Предстоят поездки в Россию и Китай. Потом можно и офис. Завтра прокатимся по этим холмам и сопкам. Столько земли бесхозной пропадает, есть идеи.

Джи-А вздохнула. Ей не нравилось то, что мои интересы здесь пересекаются с интересами российского императора.

— Я тоже от этого не в восторге. Но не пыхчу. Лучше подумай, что завтра наденешь, госпожа урожденная Чон, — хитро добавил я.

Брови девушки сначала взметнулись вверх, потом вернулись на место, чуть сошлись над переносицей. Она подозрительно смотрела, а потом выдала многозначительный хмык и сказала:

— Ну ладно, — в голосе по-прежнему были обличительные нотки, но она всё равно не догадается, что я задумал.

Утро началось с поездки к юристу. Вывеска яркая, а вот внутрянка… Маленький темноватый офис, в котором застоялся воздух и было очень пыльно. В куче бумаг за столом сидел совсем молодой черноволосый парень в мятой рубашке и брюках с подтяжками. Он скорее напоминал детектива. Юный возраст и наличие еще одной двери в дальней части помещения намекали, что это не тот, кто мне нужен.

— Добрый день, — обратился я на корейском.

Помощник адвоката вздрогнул. Он ведь слышал, как дверь открылась, неужели, через секунду забыл об этом факте? Впрочем, когда заработаешься, и не такое бывает.

— Добрый день, господин. Чем могу помочь?

— Юрист О Суволь на месте? Все никак не можем его поймать.

— У босса очень много работы, — извиняющимся тоном начал говорить парень. — Вечно в разъездах, если его дом сгорит, он и не узнает об этом, потому что там не бывает, — вымученно улыбнулся собеседник.

Я поддержал шутку, слегка растянув уголки губ. Возможно, он и не врет. Но как будто есть за этим еще какой-то подтекст. Ладно, в другой раз заеду.

— А не подскажите, когда он будет на месте, хотя бы примерно?

На это помощник юриста лишь развел руками.

— Хорошего дня, — чуть поклонился я. — И откройте окна.

Даже потенциально смертельная схватка с отцом вызывала в Безымяныше меньше волнений, чем поручение господина. Найти девушку звучало как что-то на инопланетянском. Парень понятия не имел, что именно нужно делать.

Теперь Никто каждый вечер торчал на берегу, тренируясь и поглядывая на начинающих ныряльщиц. Он пытался понять, какие вообще женщины ему нравятся. В прежней жизни для таких рассуждения просто не было места. Выжить и стать сильнее казалось гораздо важнее. Ему и в голову не приходило, что обрести силу можно в людях.

Юные красотки переговаривались на диалекте, когда проходили мимо, неся домой улов, переглядывались и посмеивались, глядя на Безымяныша. Поначалу он отворачивался. Внутри что-то загоралось, трудно было понять, какое чувство его захватывало, но со временем, японец привык и перестал реагировать на их внутренние шутки и явные подтрунивания над ним.

Каждый день парень говорил себе: «Сейчас подойду и заговорю», но снова и снова находил повод отложить это на следующий раз.

Я запарился бриться. Честно. Каждый долбанный день. А все почему? Две женщины в доме, правильное питание, близость моря, смертельные опасности и регулярные тренировки поднимали уровень тестостерона в небеса.

Надо было какое-нибудь страшилище в помощницы взять, и Безымянышу наказать, чтобы в следующий раз привозил кого-то чуть красивее смерти.