– Неужто влюбился? – Варвара по-свойски поддела брата в бок. – Это что-то новенькое! Обычно девицы по тебе сохнут. Неужели теперь ты начал?
– Все когда-нибудь случается в первый раз!
Виктор засмеялся. А Соня подумала с замиранием сердца: ну а вдруг это правда?.. Девушка вздохнула. Парочка выскочила за дверь. Испугались, что она проснется? Да Соне теперь и просыпаться незачем! Пусть ей подольше снится Виктор, смущенный, серьезный, влюбленный. Влюбленный не в какую-то девицу, а в нее, Соню Ленорову! А остальное неважно. Ни сокровища, ни тайны – важны только чувства.
А что, если Виктор и не шутил?
«Все когда-нибудь случается в первый раз!..»
Вот пусть и случится ЛЮБОВЬ!
И все же… Соня вдруг осознала – ее напоили специально, чтобы еще раз поискать в квартире. Потому и ватагу служанок привели, потому и за уборку во всех комнатах так рьяно взялись. Значит, Виктор и Варвара тоже надеялись что-то найти. Вот только они не знают, что искать. И потому никогда не найдут…
На другой день Соня не удержалась и спросила Варвару:
– Зачем вы меня вчера подпоили? Вы тоже, как и те хулиганы, искали у меня что-то?
Варвара зарделась и шмыгнула носом:
– Думаешь, мы из их шайки? Всеми святыми клянусь – нет!
– Тогда почему искали?
– Просто Виктору пришло в голову, что ты и сама не знаешь, что у тебя есть. Вот он и подбил меня вместе поискать: вдруг что-то обнаружится. Ведь зачем-то отодрали обои! И на тебя нападали зачем?
Соня вздохнула с облегчением. Что ж, объяснение вполне понятное. Но все равно следует быть осторожнее. Она вновь вспомнила свою образцовую роль невинной дурочки, лихо разученную в гимназии, и опустили очи долу:
– Если бы я только знала, Варя, что все эти хулиганы ищут, я бы тут же тебе сказала! Да лучше самой отдать от греха подальше, чем такой опасности подвергаться. Но это-то и ужасно: я ничего не знаю! – Соня схватила Варвару за руку и еще раз прошептала страстно на едином дыхании. – Я не знаю! Неужели ты мне не веришь?
И Варвара дрогнула. Да и кто бы не дрогнул от таких невинных, широко распахнутых глаз?
– Верю я тебе, Соня! И Виктор верит. Только мы боимся, что опять что-то случится. Поэтому и хотим уехать поскорее. Я уже сказала Виктору, что и я с вами поеду.
– Вот и отлично! – выдохнула Соня. – Только бы поскорее!
Однако скоро только сказка сказывается. Выехать оказалось не так-то легко. На рождественских каникулах учреждения, которые должны выдавать нужные для отъезда в Европу бумаги, естественно, не работали. Потом там обнаружились очереди. Потом не хватило одних бумажек, потом других. Поверенные Виктора бегали по инстанциям и совали, кому следует, «барашка в бумажке». Но дело продвигалось медленно.
Виктор заключил с Соней особое соглашение по найму в качестве переводчицы и оформил его как положено у стряпчего. Теперь у Сони даже «документ положенного образца» имеется. А главное – аванс: деньжищи огромные, аж сто рублей! Так что Соня вызвала мастеров, и те переклеили обои – нельзя ведь жить в квартире с лохмотьями на стенах. Еще Соня выдала дворнику Степану деньги, и он выкупил дедово кольцо с двумя змейками, глядящими друг на друга аметистовыми глазами.
Девушка даже видела через окно, как Степан возвращается из ломбарда, провожаемый чубатым Гришкой, который теперь вечно маячил то у подъезда, то у дверей квартиры. Но Соне было уже наплевать на Гришку. Да и кольцо, полученное из ломбарда, девушка не надела. Спрятала в ридикюль, который всегда лежал на ее прикроватном столике. Носить кольцо, побывавшее в жадных чужих руках, которые вертели его и оценивали в ломбарде, было противно. Пусть просто полежит в доме, глядишь, и очистится от ломбардного душка.
Одно было неудобно: Сонина квартира, действительно, стала походить на Дом крестьянина: Варвара со служанками обосновалась серьезно. Служанки спали в коридоре и на кухне вповалку. Соня попыталась переговорить с их хозяйкой:
– Пусть хотя бы в гостиной на полу спят – там ковер лежит!
Но Варвара только плечами пожала:
– Служанок на ковры укладывать – не велика ли честь? Им и в коридоре просторно!
Но однажды, когда Соня пробиралась ночью по коридору, то случайно наступила на… тяжеленную металлическую цепь. Та лежала как раз в изголовье одной из служанок.
Утром Соня поинтересовалась у Варвары:
– Зачем же они с цепью спят?
Та взглянула на подопечную, как на малое дитя:
– Так ведь со сна нож не метнешь в противника, а цепь – страшное оружие. Особенно если тяжелая да в ловкой руке.
Соня ахнула – как же она сама не додумалась, что служанки спали в коридоре неспроста – они охраняли «барышень». А точнее, ее, Соню. Варя со своими навыками бывалой путешественницы в охране явно не нуждалась.
Выходит, и Варя, и Виктор не верят в то, что ничего особенного больше не случится. Сами опасаются…
А Соня теперь даже не может прочесть те листы из записок Помпадур, что еще не успела прочитать. Не лазить же при всех в заветную шляпную коробку с коричневыми розами!..
Конечно, неприятно обманывать и Виктора, и особенно неугомонную Варвару, которые каждый день интересуются: не вспомнила ли Соня о чем-то тайном или заветном, что хранится у нее в квартире. И каждый раз Соне приходится врать… А что делать?
Зато Виктор теперь заходит к ним чуть не по два раза на дню. Рассказывает новости, зовет то покататься на тройке по зимнему снежку, то в театр сходить, то на концерт. Да и Варя постоянно подбивает подопечную на рождественские визиты: то к одной даме зовет, то к другой. У самой Сони только и знакомых, что Лидочка Збарская да мадам Бове, директриса гимназии. Но у Вари знакомых много – хоть по пять раз на дню разъезжай. Соня охает, благодарит и отказывается. Не в чем ей с визитами разъезжать и по театрам расхаживать. Конечно, Варе об этом знать не нужно – Соня ей то про мигрень, то про головокружение рассказывает. Ну и Варе совестно бросать девушку одну – вот и сидят по вечерам дома.
Правда, Соня себе занятие нашла. Решила, раз не может прочесть записки Помпадур, стоит познакомиться с историей Версаля. Уж это вполне невинная тема – скоро ведь туда поедут. А история строительства этого дворца оказалась интереснейшей.
Версаль – дитя Праздника. А вернее, дитя Зависти. Молодой французский король Людовик XIV, тот самый, которого потом назовут Королем-Солнцем, побывал на празднике во дворце Во-ле-Виконт. То празднование устраивал специально для молодого монарха его генеральный контролер (по современному говоря, министр) финансов – Николя Фуке, виконт де Во, маркиз де Бель-Иль. Это произошло более двухсот лет назад – 17 августа 1661 года.
Николя Фуке слыл эстетом и коллекционером всяческой роскоши, любимцем женщин и меценатом. О себе говорил гордо:
– Мне не нужно всего, хватит и одного – но самого роскошного!
И действительно, в его новом, только что выстроенном замке Во пред молодым королем предстала роскошь неимоверная: редчайшая мебель и венецианское стекло, прославленные картины Возрождения и знаменитые античные мраморы.
– Я мечтаю ошеломить, пленить и поразить всех гостей, пожаловавших на мой праздник! – говорил он.
И действительно – ошеломил! Поразил своего главного гостя – молодого короля так сильно, что тому стало до смерти завидно: простой министр живет богаче и роскошнее, чем он – властитель страны. На какие только поступки не толкает человека зависть! Людовик предпринял не слишком-то достойные действия. Уже давно финансист Жан-Франсуа Кольбер нашептывал королю: откуда у Фуке такие деньжищи на его непомерную роскошь? Сам-то Фуке не из дворянского и даже не из купеческого сословия – из бедного чиновничества выбился. Не иначе как крадет из казны!
Молодой монарх долго не верил наветам злобного Кольбера. Но, побывав на празднике в Во, задумался: откуда средства на такой грандиозный дворец? Ох, страшна зависть королей! Николя Фуке был привлечен к суду, а имущество его конфисковано в казну короля. И так уж получилось, что вместе с прекрасными картинами, скульптурами и мебелью, хваткий король «конфисковал» у незадачливого министра главное – мастеров, которые создали его роскошный замок Во: архитектора Луи Лево, художника Шарля Лебрена и создателя парков Андре Ленотра. Это были лучшие мастера Франции – «Три Великих Л», как их тогда называли.
