Я расплакалась, а фейри прижал меня к себе.

— Успокойся. Ты эту жемчужину заслужила. Правда, мастер Зорий не имел права обещать тебе что-то от имени богов. А какой маяк создали, расскажешь?

Я потерлась носом о его шею.

— Так не делай.

— Хорошо.

Чуть погладила плечо.

— И так тоже, — прошипел Дан.

Нашла его губы и нежно поцеловала.

— А так — тем более. И оденься.

Пришлось послушаться, а потом рассказывать, как мы создавали маяк. Дан молчал долго.

— Ну что же… Тогда стоит вернуть богам равноценный дар, не находишь?

— Ты о чем?

— Этот жемчуг наполнен их магией.

Так. И при чем тут я?

— В тебе, как и в любом горицвете или маге, есть крошечная частичка силы богов.

Ух ты!

— Просто горицветы не могут создавать жемчуг, а ты…

— Думаешь, получится?

— Это после маяка-то? — усмехнулся Даниэль. — Кстати, сгораю от желания на него посмотреть.

— Иллюзия только вечером…

— Я — фейри, ты — моя невеста. И твоя магия на мой призыв откликнется. Уверен. Так что… посмотрю твою сказку.

Жених вдруг тепло улыбнулся.

— Сейчас я добуду тебе подходящую раковину, а ты сотворишь жемчужину. А потом вместе помолимся богам. Путь должен открыться.

Я кивнула, словно зачарованная, смотря, как Дан легким и гибким движением поднимается, сбрасывает рубашку и ныряет в лагуну.

Вскоре ракушка лежала у меня в руках, а я пыталась собрать искры, превратить их в жемчужину.

— Давай помогу.

Дан ласково коснулся поцелуем шеи, искры тут же поменяли цвет и свернулись в клубок. Замерцали.

Это не может быть так просто.

— Будешь мне должна…

— Что?

— …одно желание.

— Ты… ты…

— В нашу первую брачную ночь на тебе останется только жемчуг. Будешь вспоминать, как мы были здесь, а ты… сотворила невозможное.

У меня случился шок. Просто помолвку мы с Даном всегда считали фиктивной. Всегда. А тут… первая брачная ночь! Да если она когда-нибудь случится, я сама соглашусь надеть жемчуг!

— А теперь пойдем.

Дан помог мне подняться, мы оказались у воды.

— Опускаемся на колени, мотылек.

Я послушалась.

— А теперь положи жемчужину в воду и попроси принять твой дар в обмен на тот, что взяла себе. И попроси прощения. Обязательно.

Видимо, придется.

— Вслух, мотылек.

Как же это было непросто!

— Прошу принять в дар мою жемчужину, — прошептала я, опуская ее в море. — И простить, что по незнанию взяла то, что принадлежит вам.

— Отпустите женщину, которая так мне дорога, — тихо произнес Даниэль.

Море плеснуло, обдавая нас брызгами, послышался легкий смех.

— Это было даже забавно.

Я почувствовала, как Дан вздрогнул. Фейри склонил голову, заставляя меня сделать то же самое. В мыслях прозвучало незнакомым шепотом:

— Прощаю. Отпускаю. За подарок спасибо. И маяк… он великолепен! Я чуточку добавила своей силы, теперь он простоит так же долго, как будет плескаться море.

— Благодарим, — ответил Дан, потому что я и рта не могла открыть.

— Братишку своего не хотите у меня оставить? Тут он наядам приглянулся.

— Нет, Мать-море.

Ох! То есть с нами разговаривает само олицетворение стихии? То самое, что губит корабли и требует жертв, если разгневано? Уж я-то за это время легенд начиталась о всяких морских чудовищах, появляющихся из пучины.

— А что это меняет, дитя? Ты же меня не боишься.

Просто Дан рядом. И страх за него сильнее.

— Берегите друг друга. А того, кто тебя обманул, я накажу. Думаю, ему полезно прожить годик-другой без русалочьего хвоста.

Голос стих, а небо вдруг посветлело.

— Со мной впервые говорили боги, — вдруг сознался Даниэль, помогая подняться.

Ответить я не успела, из-за кустов появился Тристан.

— Ну как водопады? — поинтересовалась я.

— Вы нашли выход? — вместо ответа смущенно поинтересовался Трис.

Дан усмехнулся.

— Я попрошу море донести нас до берега.

Так мы и поступили. Правда, скользить по волнам было страшновато. Я всю дорогу прижималась к Дану, вдыхая запахи соли и водорослей, которыми он успел пропахнуть насквозь, и чувствуя себя неимоверно счастливой.

На русалов наше фееричное возвращение произвело впечатление, а мастер Зорий, который явно не ожидал нас увидеть, даже не попытался сбежать. Дан церемониться не стал, просто отпустил меня, сделал замысловатый взмах рукой, словно плел какую-то фигуру, и песчинки перед нагло обманувшим меня русалом стали собираться в кокон.

Я и до десяти сосчитать не успела, как песчаная дева со щупальцами вместо ног и похожими на змей волосами замерла, наставив на мастера Зория трезубец. Жуткая, воинственная, словно живая… Это фейри кого-то из морской нечисти изобразил, что ли? Судя по замершим в ужасе русалам, так и было. Даже мне при одном взгляде на песчаную деву стало страшно. Захотелось спрятаться за спину Дана. Оказывается, его гнев в отношении меня — это цветочки. Не стал же после моих проказ призывать подобную фурию? Впрочем, и подлости в моих действиях никогда не было.

Зорий же бледнел и тяжело дышал, а потом осторожно шагнул назад, споткнулся и упал. Копье вонзилось в сантиметре от его головы. Песчаная дева выпрямилась и по мановению руки Дана рассыпалась. А на пирсе воцарилась небывалая тишина. Слышался только шелест бьющихся о скалы волн. Уверена, каждый понимал: захоти Дан — и копье не промазало бы.

— Это за то, что подверг опасности мою невесту. За ложь тебя наказала Мать-море.

Мастер Зорий приподнялся, беззвучно, как рыба, открыл рот и не произнес ни слова. Русалы, собравшиеся вокруг, тоже молчали.

Дан отошел от мужчины, что-то прошептал, потянул рукой воздух, будто стягивал невидимую вуаль, и иллюзии маяка ожили. Русалы зашептались, расселись рядом, снова собираясь наслаждаться происходящим.

А я просто смотрела, как мелькают серебряные рыбки, как сверкает падающая звезда. И слышала под своей щекой стук сердца единственного, самого лучшего на свете мужчины.

Когда все стихло, русалы снова зааплодировали, а Дан поднял мой подбородок и жарко поцеловал прямо при всех. Золотая Рыбка, что же я так счастлива, когда он рядом?

Фейри меня отпустил, поймал ладони, бережно поднес к губам.

— Ты удивительная, талантливая и безумно смелая.

Я замерла, тая от его восхищенного взгляда.

Дан снова поцеловал мои пальцы.

— Сладкая моя девочка…

Золотая Рыбка, что этот фейри со мной творит?

— Сокровище мое… Твое.

И вот сейчас Дан просто обязан сказать о своих чувствах. В этот волшебный момент.

Не сказал. Лишь подарил еще один поцелуй. И когда мы возвращались обратно, сердце стала грызть глухая тоска. Я с трудом сдерживалась, чтоб не расплакаться. Золотая Рыбка, что же у меня все так непросто?

— Однажды все встанет на свои места. Просто верь в это и не сдавайся.

Я вздрогнула от голоса Матери-моря, а потом улыбнулась. И правда, зачем переживать и волноваться? У меня есть прекрасное утро, где Трис готовит завтрак, а Дан привязывает к нашему многочисленному багажу облегчающие вес амулеты. Есть волшебный кораблик, который летает по комнате и заставляет глупо улыбаться. Я просто знаю — он подарен от сердца. И есть любовь. Такая же огромная, как море.

— Спасибо, — шепотом сказала я богине и отправилась помогать фейри готовиться к отъезду.

К моему сожалению, Дан с нами не остался. Радуга вспыхнула, когда мы почти собрали вещи и прикрепили к сумкам оставшиеся амулеты, которые где-то раздобыл Тристан. Они облегчали багаж и не позволяли ему потеряться за счет каких-то мудреных энергетических потоков воды. Идея была хороша. Добираться по-прежнему предстояло в открытом дилижансе, и если Трис в дороге решит вздремнуть, то никакая левитация нас уже не спасет. А так наши вещи будут тянуться за дилижансом, словно воздушный шарик на ниточке.