— Это будет тяжело услышать.

— Я хочу знать правду, — сказала Лука.

Когда Лука впилась в него взглядом, врач даже отпрянул, вжавшись в спинку стула.

— Я понимаю. Конечно, ты хочешь знать, что произошло.

Он помолчал немного. Потом, как бы решившись, продолжил:

— Если быть честным до конца, я и сам не понимаю, как это могло случиться. Ведь и твой, и его организмы так хорошо справились с операцией. Мы не смогли найти никакой явной причины того, почему это должно было случиться именно сейчас.

Он замолчал. Взгляд его забегал по стене позади нее.

— Ну, так что?

Врач совсем затих.

— Говорите же, — настаивала она. — Я хочу знать все.

Лука пыталась поймать его взгляд.

— Ну, хорошо.

Прежде чем снова решиться продолжить рассказ, он поднял глаза к потолку.

— Я никогда не слышал, чтобы донорское сердце так себя повело. Что-то должно было произойти с ним в последние сутки. Что-то, чего оно не выдержало. Но это же… твое сердце. Должно было случиться что-то, чего не выдержало твое сердце.

Он поцарапал штанину брюк ногтем указательного пальца, покрытого заусенцами.

— Под конец это сердце не смогло прогонять достаточно крови по его телу. Пришлось сделать надрез, вскрыть грудную клетку. Чтобы подключить механическое сердце. Когда вскрыли грудную полость…

Он поднялся и отошел к окну, повернувшись к Луке спиной.

— Когда вскрыли грудную полость, то увидели, что сердце совершенно почернело. И оно уменьшилось в размерах, оно не заполняло больше сердечную сумку целиком. Я видел это своими глазами, вот только что. Там, у него в груди, пряталось сморщенное, отвердевшее и почерневшее сердце. Мы не имеем ни малейшего представления, почему так случилось. Это необъяснимый случай необратимой сердечной недостаточности.

Она смотрела вниз, на свои руки. Они неподвижно лежали у нее на коленях.

— Я знаю, — прошептала она. — Я знаю почему.

Твои похороны были такими красивыми, Гард. Но ты это знаешь, разумеется. Как это было странно — стоять возле открытой могилы, пожимать руку всем этим людям, которые произносили слова, не соизмеримые с тем, что произошло. Слова, место которым на машинописных открытках с изображением креста.

Я встречаюсь взглядом со своим отражением в окне. Теперь-то я вижу это. Я, наконец, вижу то, что чувствовала всю неделю с тех пор, как тебя не стало. Я не одна. Я знаю, что ты здесь.

Внутри меня. Я чувствовала это все время. И чувствую еще сильнее теперь, когда тебя нет, чем тогда, после операции.

Синий металлический отблеск освещает мои черные глаза. Но в этом нет твоей вины, Гард. Это ведь я шагнула на дорогу. С наушниками на голове.

Я вижу облака, уплывающие за горизонт. Небо, чистое и надежное. Оно никогда не упадет. Мы сумели сделать то, о чем мечтали. И мы продолжаем делать это.

Держим небо.