Я ничего не понимала. Думала, что в моей жизни разыгралась настоящая драма и детектив после смерти Кристины, а оказывается, не только у меня были вещи, о которых сложно говорить с окружающими без эмоций и комка в горле.

— Это долго рассказывать, — она тяжело вздохнула. — Наверное, сегодня ничего не получится, Поль… Мне что-то нехорошо. Живот тянет. Будет лучше, если я поеду домой и отлежусь. Давай созвонимся на днях, и договоримся о встрече?

— Да, хорошо. Ты знаешь… — немного помешкав, я продолжила: — Все наладится.

— Может быть… — Надя снова пошатнулась, а я поторопилась открыть приложение на телефоне, и заказать нам такси.

Повернулась, чтобы спросить у подруги адрес, но она вдруг обмякла и потеряла сознание.

— Надя! — я склонилась над ней и похлопала ее по бледным щекам. — Я сейчас… Потерпи, — хотя она навряд ли могла услышать мои слова.

Вернувшись в здание, я позвала охрану, а спустя десять минут подругу определили в одну из палат, и вызвали врача. Я осталась ждать в коридоре. Возможно, Наде потребуется помощь в присмотре за Диной. После смерти ее отца, Сергея Борисовича, у них с дочкой никого не осталось из близких людей, кроме Глеба, но я была не уверенна, что ее мужу следовало звонить в такой ситуации.

Спустя полчаса я заглянула в палату к Наде. Она пришла в себя, но выглядела уставшей и бледной. Чем-то в этот момент она напомнила мне саму себя, когда я была беременна Сафиной и осталась совершенно одна…

— У тебя есть с кем посидеть с Диной? Врач сказал, что у тебя угроза выкидыша, и домой вас пока не отпустят. Я могла бы ее забрать…

— Дай мне телефон, — слабо произнесла она. — Я позвоню Кате. Она присмотрит за Диной. Не нужно никуда ее пока забирать.

— А отцу своего ребенка ты не хочешь позвонить?

— Нет, — Надя отрицательно покачала головой. — Не хочу.

Я не стала больше ни о чем у нее спрашивать, видя, как она слаба. Пообещала навестить ее завтра и попросила звонить мне, если потребуется помощь с Диной.

Остаток дня прошел спокойнее нежели его первая половина: я вернулась домой, выпила чаю с Аленой, проводила ее до машины, и собиралась покормить Дамиру перед сном.

— Мама, — Сафина тронула меня за руку и потянула на себя, чтобы я присела на корточки.

Она всегда так делала, когда хотела со мной посекретничать.

— Что моя хорошая? — я погладила Мышку по голове, и обняла.

— Ты просила меня приглядывать за бабушкой и сестричкой, пока тебя не будет дома. Я играла на втором этаже, когда случайно увидела, как тетя Лиза выходит из папиного кабинета с какими-то бумагами. Она попросила меня никому об этом не говорить, но у меня нет от тебя секретов…

Я впилась в красивое лицо дочери озадаченным взглядом. Что Лизе понадобилось в кабинете Роберта? Тем более в его отсутствие? Она шпионила за ним? Или может быть в отместку, что ее чувства отвергли, решила ему как-нибудь насолить?

Уложив детей спать, я отправилась в детскую, чтобы напрямую спросить у Лизы, что за документы она взяла из кабинета Роберта. А еще собиралась сказать ей, что она могла собирать вещи и освобождать детскую комнату, потому что я не нуждалась в ее услугах. Меня не просто напрягало ее присутствие в доме, я не видела в нем больше никакой необходимости.

Роберт

Несколько дней, проведенных в командировке, тянулись бесконечно долго. Безумно сильно хотелось домой, к Полине и детям, но я понимал, что эта разлука всем пойдет только на пользу. А в большей степени мне, потому что я всерьез рассматривал вопрос о покупке жилья для Полины и ее дальнейшем отселении. Мои чувства и влечение к ней набирали мощь, но становиться сталкером, и бегать за своей жертвой по всему дому, чтобы добиться хоть капли внимания, не входило в мои планы. Я сознательно загонял себя в жесткие рамки и не позволял себе расслабиться. Правда, временами получалось так себе, а я все равно срывался.

Сон не шел, я лежал в кровати и, закрыв глаза, вспоминал отца. Я часто о нем думал, и не мог отпустить эти мысли. В тот день, когда они попали с Кристиной в аварию, он позвонил мне. Я ответил н звонок, сказав, что перезвоню, как освобожусь, а потом выяснилось, что перезванивать больше некому. Меня по нему часто накрывало тоской, а вина, что не выслушал его в день, когда они попали с Кристиной в аварию, лежала на сердце тяжким грузом. В этой бесконечной гонке и суете я не нашел пяти минут, чтобы с ним поговорить… И кто знал, что в итоге все так обернется?

За день до окончания командировки, на объекте, где мы с инспектором из государственного строительного надзора осматривали здание, произошел несчастный случай. Сложились строительные леса, двое рабочих упали с высоты, а часть рухнувшего каркаса задела меня и этого самого проверяющего, который стоял рядом. Я пришел в сознание в машине скорой помощи, чувствуя себя так, словно побывал под бетонными завалами. Голова раскалывалась от боли, тело не слушалось, а я не мог пошевелить ни одной конечностью и сделать полноценного вздоха. К счастью, все обошлось ушибом грудной клетки и парой мелких ссадин на затылке. К вечеру я отошел, а наутро покинул стены больницы под свою ответственность. Когда случались подобные вещи на стройках, хотелось бросить все к чертовой матери, чтобы не видеть, как люди рисковали собственной жизнью, а иногда и погибали по вине своих же работодателей.

Из-за этого инцидента и общения со следователем из прокуратуры, в Екатеринбурге мне пришлось задержаться еще на несколько дней. Надеюсь, Полине хватило этого времени, чтобы все для себя решить?

Едва я переступил порог дома, как из гостиной выбежала Сафина, и бросилась ко мне, повиснув у меня на ноге.

— Папа! — словно обезьянка она взобралась наверх, и обвила меня тонкими руками за шею. Поцеловала в колючие щеки и широко улыбнулась.

— Ты почему не спишь, Мышка? Меня ждешь? — спросил я, слегка поморщившись от боли.

Грудь ломило от резких движений, я был на сильных обезболивающих последние три дня.

— Жду! Мама сказала, что ты сегодня прилетаешь!

Полина показалась из гостиной следом за Сафиной. Поздоровалась со мной и, закусив губу, задержала взгляд на моем подбородке. Я не брился с прошлой недели, и слегка себя запустил. Не до того мне было в эти дни. Ей не нравился мой новый облик и отросшая щетина?

— Мы ждали тебя… — она протянула ко мне руки, чтобы обнять, но я перехватил тонкие запястья и сжал их, смотря ей в глаза внимательным взглядом.

Притворялась или в самом деле была рада видеть меня? Я боялся, что она выберет раздельное проживание и съедет с Сафиной от меня. Мне не хотелось ее отпускать. Даже думать о подобном было невыносимо. Особенно после всего, что произошло в Екатеринбурге.

Ослабив хватку, я позволил Полине обнять себя. Она вжалась в меня и обвила руками за шею, почти как Сафина. Нет, скорее всего не притворялась…