— Берите больше, все пригодится! Сержант, остаешься здесь, прикрываешь сборщиков и охраняешь склад, а мы с Сазаном возвращаемся. Сержант шутливо козырнул:

— Есть, командиг!

— А мы пройдем? — нахмурился украинец. — Военсталы уже знают про нас и будут следить за проходом.

— У нас есть сборки и артефакты, они защитят от пуль, — напомнил Цыган.

— Да, да! — заволновался Ботаник, поправляя очки средним пальцем. — Там есть защитные, есть лечебные, они же будут при вас, так что в случае чего…

— Рассовать часть сборок и артов по карманам, — сообразил Цыган. — Они же должны быть на теле. Какие защищают, Вова? — «Те, что в карманах, останутся при мне», —добавил он про себя. Услышав свое имя, Ботаник расцвел:

— Я знал, что вы не безнадежны, Рамир! Ваша напускная грубость меня не обманула!

— Соблюдай этикет, когда ты в Зоне! — рявкнул Цыган. — Еще раз назовешь меня по имени — получишь пулю в болтливый рот! — Он зло сплюнул под ноги лаборанту. Тот отодвинулся, не прекратив улыбаться, но теперь его улыбка немного подвяла.

— Вот эти и эти, — быстро указал он на два контейнера, разделенные перегородками на четыре ячейки каждый, — от пуль. Вот здесь от радиации. — Он подвинул к Рамиру и Сазану контейнер на шесть ячеек, в котором матово поблескивали пять белесых яйцеобразных сборок, похожих на плохо отшлифованный лунный камень.

Сборщики выдали им по стопке свежих листьев зеленухи, еще пахнущих спиртом. Листья выудили из трехлитровой банки, стоявшей в темном углу на нижней полке одного из стеллажей, там, куда не доставал свет.

— Так они лучше сохраняются, — пояснил Вова. — Слушайте, Цыган, можно я с вами пойду? Здесь мне нечего делать.

— Вот еще, — начал Цыган, — ты же и оружие держать не умеешь… Но его перебил Сазан:

— Авось, парень, больше унесем! Подлечим раненых, надерем задницу этим военсталам! А то чуете, вроде пушки замолчали? Не прорвались бы!

Все отложили дела и прислушались. Действительно, стрельба утихла… но тут же началась с новой силой. Сазан качнул головой:

— Ошибся чуток…

— Бери арты, Ботаник, пошевеливайся! — скомандовал Цыган, пряча еще один контейнер в сумку на боку.

Сборщики и их помощники тем временем упаковывали контейнеры в рюкзаки. Ботаник схватил по два контейнера в каждую руку:

— Готов!

— Огужие бы мне оставили, — выступил вперед Сержант. — С чем я буду их охганять? Эй, дал бы мне один «скаг», пагень? — обратился он к Сазану. Тот даже отступил на шаг от такой просьбы:

— Ишь, выискался! Иди снаружи подбери, авось что осталось, а это мое, — сказал он, мягко произнося «а», почти скругляя ее до «о», но не окая. — Тоже мне, отдай ему…

Цыган улыбнулся, отвернувшись от Сазана. Пожав плечами, десантник скрылся за дверями, оттуда донеслись его шаги, скрежет гравия под подошвами, звон падающего оружия.

— Так, ну идем. — Цыган махнул Ботанику, вышел из тоннеля и первым начал карабкаться по бетонному скату.

Как на этот раз пойдем? — Цыган высунулся и быстро убрался. Над головой вжикнула пуля, срезала пару кудряшек на макушке. Сталкеры лежали на бетонном скате тоннеля и не могли двинуться с места.

— Никак не пройдем, дурная затея, — пробурчал Сазан. Ботаник возбужденно заерзал, пачкая свой халат. «Надо заставить его снять эту хламиду, — покосившись на ученого, раздраженно подумал Цыган. — Он всех нас выдаст…»

— У нас же защитные сборки! — возбужденно проговорил Ботаник таким шепотом, что его, наверное, все военсталы в лагере услышали. — Мы пройдем! Пули нам не страшны! Сазан огладил усы, задумчиво посмотрел на Цыгана:

— Сборка, конечно, хорошо. Но сколько пуль она выдержит? А если по пуле на брата? То есть на сестру. В нас столько выпустят, что все твои сборки не сдюжат.

— Выдержат, выдержат, я абсолютно уверен! — горячо возразил лаборант и вскочил. Худое тело выросло над поросшим травой бетоном, белый халат заколыхался на ветру. — Идем! Я верю!

И он шагнул вперед и важно пошел по бетонному склону, гордо подняв голову, высоко поднимая тонкие ноги, как аист. Военсталы даже не сразу отреагировали на такую наглость.

Рамир с Сазаном переглянулись, подскочили и побежали за Вовой, пригибаясь. Защелкали пули, выбивая из бетона крошку. Сталкеры подхватили Ботаника под руки и потащили за собой. Бежали они быстро, как никогда, согнувшись чуть не вдвое, и от каждой чиркнувшей у лица пули Цыган невольно вздрагивал и дергал головой.

Из барака люди Долга открыли огонь по укрытию военсталов, и вражеские выстрелы стали реже, сталкеры побежали быстрее. Дыхание сбивалось; тяжелый рюкзак с контейнерами бухал по спине, казалось, сейчас переломит хребет; пот застилал глаза.

Но они добрались до барака целыми и невредимыми. Когда чьи-то руки помогли им забраться в окно, Цыган перекрестился от облегчения. Чертов Ботаник!

Сазан опередил его: тяжелая ладонь брякнула лаборанта по расплывшемуся в счастливой улыбке лицу.

— Слушай команду, а не рвись под пули, щенок! — выплюнул украинец сквозь зубы.

На бледной щеке остался красный след пальцев. Ботаник пошатнулся от удара, схватился за челюсть.

— Вы чего деретесь? — тонким голосом вскричал он. — Я же помог!

Цыган отвернулся от него, скинул с плеч лямки, осторожно опустил рюкзак на засыпанный обломками досок и штукатурки пол:

— Налетай, парни! Кому подлечиться, кому вооружиться? Артефакты и сборки! Из темноты выступил Долг.

— Я рад, что вы вернулись, — сдержанно сказал он. — Как там?

— Отбили! — доложил, вытягиваясь в струнку, Сазан. Долг кивнул, и украинец расслабился. Рамир задумался, глядя на оттопыренные карманы Сазана, не прихватил ли и тот тайком парочку артефактов для себя.

В темноте послышались удивленные и радостные возгласы, отдаленные стоны притихли, шепот наполнил барак, с лежанки на лежанку передавалась новость про артефакты. Те, кто мог ходить, потянулись к рюкзаку с контейнерами.

— Что там? — спросил Долг.

— Спросите у Ботаника, он в курсе. — Цыган кивнул на ошалевшего лаборанта. — Пусть расскажет, он там всем командовал. Эй, Ботаник! Сюда давай!

— Я что, я ничего, я только помогал, — смутился, делая шаг вперед, Вова. Очки сползли на самый кончик носа, Ботаник растерянно потирал щеку и с испугом косился на Сазана. Тот уже снял свой рюкзак и выкладывал на пол в ряд контейнеры, щелкая фиксаторами. Из-под крышек выбивался слабый красноватый свет, освещая ноги украинца в кирзовых сапогах.

— Займись раздачей артефактов раненым, — приказал Долг. — Сборки мы включим в общий план атаки.

— Общий план атаки? — Цыган, который уже отодвинулся в темный угол, поднял голову. Долг посмотрел на него поверх спины склонившегося над контейнерами Ботаника:

— С нами связался штаб. Они собрали два отряда, и мы переходим в наступление. Скоро подойдут человек тридцать, ударим по военсталам. Задача — выбить их из лагеря. Ты с нами?

— Мне надо подумать, — пробормотал Рамир.

Долг кивнул, как будто именно такого ответа и ждал, и отвернулся, раздавая указания.

Цыган проверил G-36, отщелкнул магазин из прозрачного пластика, где оставалось пять патронов, и вставил новый: во время бегства некогда будет менять. А «винторез» остался у Рваного, черт! Хотя дьявол с ним, Рваный уже наверняка отстрелял запас ствола или скоро отстреляет. Жаль, конечно, но придется новую снайперку покупать. Хотя о чем это он? Скоpo Рамир будет вне Зоны, и никакая винтовка ему не понадобится. Если, конечно, он не вернется к старой профессии…

— Перенесите телефон сюда, — командовал Долг.

Из дальнего конца барака, освещенного только падающим через проломы в крыше лунным светом, сталкеры потащили катушку с проводом. То тут, то там щелкали выстрелы. Цыган заметил, что уже почти не обращает на них внимания, они стали фоном. Он сидел у окна, выходящего на склады. Справа, в восточном торце барака, царило оживление: готовились к атаке на засевших у стены военсталов. Благодаря Долгу военсталы застряли в палаточном лагере. Но у Долга мало людей, проблемы с боеприпасами, его теснят с тыла — вряд ли спешащий сюда отряд сталкеров успеет ему помочь. Один решительный рывок военсталов — и маленькому отряду конец. И ему, Рамиру, пора подумать о собственной безопасности…