— Так, достаточно, — остановил плевалище секретарь-четыре. — Теперь быстро снять штаны. Побегаете голенькими, образумитесь.

Сопротивляться, конечно, никто из них не стал — опасно да и бесполезно. В багажник подъехавшего «жигуленка» были брезгливо брошены джинсы и исподнее, а их бывшие владельцы, присевшие на корточки, чтобы прикрыть рубашками срам, получили расписки.

В этих расписках указывалось, что данные предметы гардероба или их стоимость они могут получить в таком-то месте в обмен на подробное письменное объяснение причин, во которым они были их лишены и с обещанием не подавать впредь повода к повторным акциям.

За штанами, естественно, никто на явился и объяснений не принес. Пришла только повеселевшая мама мальчугана, горячо поблагодарила за оказанную помощь и рассказала, что уже несколько вечеров бывшие хулиганы встречают ее на остановке трамвая, провожают до дома и вежливо предлагают донести сумки с продуктами, а сынишке подарили совсем новенький скейт и заботливо помогают осваивать этот капризный и модный спортивный снаряд.

Она внесла в кассу положенную сумму и предложила кооперативу свои услуги. Секретарь, принимавший ее, немедленно дал согласие и, сообщив, что в таком случае плата за услуги не взимается, вернул ей деньги.

Кооператив, пока еще незаметно для постороннего глаза, набирал силу, расширял скрытое влияние на жизнь горожан.

Особый вклад в это дело вносила группа мгновенного реагирования, которая, как я уже говорил, держала под контролем горячие точки города. Причем ее действия сказались очень быстро, потому что совершались, как правило, при свидетелях, имели большое воспитательное значение, и преувеличенные слухи о проведенных акциях мгновенно становились достоянием граждан, чем весьма способствовали росту популярности кооператива.

Вскоре практически все почувствовали, что жизнь в городе несколько изменилась, появились в ней какие-то необычные и потому тревожные признаки.

Люди сдержаннее вели себя в очередях, не грубили за прилавками, пьяницы не показывались на улицах, драчуны поглубже засунули зудящие кулаки в карманы, сквернословы теснее сжали зубы, за которыми бушевала блевотина мерзкой ругани.

Магазины теперь всегда открывались вовремя и никогда не заканчивали работу раньше положенного времени. Справки в учреждениях выдавались в срок и без волокиты, печати ставились четкие и именно туда, куда нужно.

Люди снова познали прелесть вечерних и ночных прогулок под липами городского парка без риска быть сбитыми рокерами или избитыми металлистами. Девушки и женщины больше не опасались за честь, возвращаясь домой в позднее время. Старушки стали смелее отстаивать права, на которые уже не находилось охотников покушаться, и в частности, молодые люди уже не занимали в городском транспорте места для стариков и инвалидов. А ведь понадобилась для этого всего одна примерная акция. Как-то в автобусе развалившийся на сиденье молодой и крепкий человек на робкую просьбу старушки уступить ей место имел несчастье (или глупость) ответить: «По очередям и поликлиникам шляться здоровье есть? Постоишь, бабка, не развалишься». И тут же двое беспощадных из группы мгновенного реагирования приняли положенные меры. Один из них попросил водителя немного притормозить и открыть переднюю дверь, а другой тем временем крепко взял молодого хама за нос и назидательно произнес: «Старых людей надо уважать и беречь. Они прожили большую и трудную жизнь. У них плохое здоровье, и им тяжело стоять в транспорте. Запомнил?» После этого молодой негодяй был выброшен из автобуса на ходу.

Жестоко, конечно, но, знаете, эффективно. За тридцать секунд было сделано то, чего мы не могли добиться десятилетиями, потому что слух об этой акции мгновенно разлетелся по городу, приукрашенный подробностями. С тех пор во всех автобусах и трамваях городка места для пассажиров с детьми, инвалидов и лиц престарелого возраста либо вовсе пустовали, либо были заняты теми, для кого они и предназначались. И такое положение стало постепенно естественным. О первопричине же его постепенно забыли.

В городе стало не только спокойнее, но и чище, после того как одному простоватому гражданину, дожидавшемуся супругу у входа в универсам, пришлось собственной кепкой вытереть свои же плевки на асфальте. И оказалось вообще довольно простым делом — бросать мусор в урны, а не рядом, нужно только подойти поближе. Да так оно и безопаснее, не ровен час головой в нее сунут.

Словом, в городе шла некая скрытная деятельность, незаметная сама по себе, но дающая явные результаты. И все же благодатные перемены, происходящие буквально на глазах у людей, горожане еще не связывали напрямую с кооперативом «Справедливость». Но появление загадочной и нешуточной силы почувствовали все.

И только один из всех довольно быстро докопался до сути дела. Это был молодой, толковый и честный работник милиции, следователь. Не очень доверяя служебной статистике, он вел яичный учет правонарушений в городе, основанный на собственных источниках информации. Это очень помогало ему в работе. И вот однажды он вдруг заметил одну странную и необъяснимую на первый взгляд тенденцию: начиная с января в городе ровно вдвое возросло число хулиганских проявлений. Однако официально было зарегистрировано гораздо меньше половины. Такое небывалое расхождение требовало точного анализа. Проделав его, следователь получил в результате еще одну интересную информацию: количественный рост правонарушений содержал в себе еще и качественные признаки. Поясним — каждый вид хулиганства тоже возрос ровно вдвое.

Вывод, который сделал следователь, был однозначен: на каждое негативное действие следовало мгновенное противодействие той же степени и качества. Легкие телесные повреждения влекли за собой тот же ответ, особо циничное хулиганство — точно такую же ответную реакцию, оскорбление действием — встречный отпор и так далее. Но странным ему показалось еще и то, что на эти ответные действия не было ни одной жалобы. Правда, попался ему один протокол об избиении пьяного, но как только этому пьяному был задан вопрос, чем оно вызвано, он тут же наглухо замкнулся, отказался отвечать и забрал заявление.

Поразмыслив над всеми собранными фактами, логически расположив их, следователь пришел к неожиданному заключению — все нити тянутся и сходятся в одной точке: в странном кооперативе с детским названием «Справедливость», Отсюда же исходит эта беспощадная, но справедливая сила, умно и точно направляемая на конкретное зло, на слабые в этом смысле места в нашей жизни, о чем убедительно говорила первая из тенденций, выявленная следователем.

Но мы можем сказать и еще об одной явной тенденции, о которой пока смутно догадывался следователь. Дело в том, что при весьма многообразной справедливо-карательной деятельности кооператива особо строгому наказанию, без всякого снисхождения, подвергались лица, облеченные государственными или общественными полномочиями и злоупотребляющие ими в личных интересах. Так, по коллективной жалобе строительного НИИ был привлечен к ответственности специалист, ведающая распределением санаторных путевок. Проверка, проведенная юристом кооператива, показала, что факты, указанные в заявлении работников института, подтвердились, что путевки действительно уходили в другие организации за взятки, что указанный специалист построил на них хорошую дачу в приобрел автомашину марки «Алеко» — «Москвич» в экспортном исполнении.

В приватной беседе с ним выяснилось также, что никакого снисхождения тот не заслуживает. Это был еще очень молодой, но уже безнадежный человек, несколько полноватый, с сонным взглядом, с гладким розовым лицом, с которого не сходило выражение добродушного презрения к тем, кто пользуется общественным транспортом, давится в очередях и покупает мясо и масло по талонам; респектабельный, но молчаливый, что диктовалось необходимостью скрывать слишком явную природную тупость, духовную день и абсолютную безграмотность.