Вот, брюхо проткнули ни за что ни про что… И ведь уже не в первый раз такое невезение… Хозяину хорошо – он весь в панцире, как огромный жук. А у лошадки животик мягкий, пушистый…

Лошадей беречь надо!

– Потерпи, потерпи… – участливо приговаривал лод Гвэйдеон, оканчивая стягивать рану. Кончики его пальцев светились голубоватым светом. – Вот закончим здесь, я тебя морковкой угощу, хочешь?..

Гордый устало фыркнул. Он терпеть не мог морковь. Но хозяин за все прошедшие годы этого так и не понял.

И еще смеет называть себя кавалеристом!

– Все-таки быть живым – ужасно неэкономно, – проскрипели сзади.

Лод Гвэйдеон буквально взвихрился, в один миг вскакивая на ноги, разворачиваясь к голосу и замахиваясь Белым Мечом. Охваченный беспокойством за верного коня, он совсем забыл про осторожность!

Однако за спиной никого не оказалось. Никого, кроме убитого колдуна, все так же валяющегося с разрубленной башкой. Только вот…

Паладин присмотрелся и медленно шагнул вперед. Меча он не опускал. На своем веку лод Гвэйдеон навидался всяких тварей и отлично усвоил – не все то мертво, что выглядит мертвым.

– Что ты за нечисть? – нарушил молчание паладин, глядя на колдуна.

– В чем дело? – обиженно пробурчал тот. Выглядело это жутковато – шевелящиеся губы, а почти сразу над ними пустота. Другая половина головы валяется в сторонке. – Ты меня уже убил – дай теперь полежать спокойно.

Лод Гвэйдеон ничего не ответил. Он не спешит снова рубить врага – если тот умудряется говорить, лишенный половины черепа, вряд ли Белый Меч сможет ему еще чем-нибудь навредить.

– Охо-хо, и за что ж мне такое наказание… – прокряхтел колдун, медленно усаживаясь на землю и подтягивая к себе отрубленную половину головы.

Рыбьи глаза заворочались в глазницах. Мертвенно-бледные губы изогнулись в ехидной улыбке, и серый начал осторожно прилаживать макушку на место. Крови почти нет – так, несколько водянистых капель.

– Будем знакомы, латник, – осклабился жуткий колдун. – Я Маркаттабок Безмозглый. А ты кто?

– Я не называю имени служителю Близнеца. Что ты за тварь и как тебя убить?

– Ох, какие мы злые, как мы сразу в лоб вопросы задаем… – покривился Маркаттабок. – Успокойся, латник, убить меня ты не сможешь. Не в твоих это силах.

– Почему?

– Почему?.. А вот, посмотри-ка!

Маркаттабок резко схватил себя за уши, сорвал только что прилаженную макушку и продемонстрировал паладину ее содержимое. Тот невольно содрогнулся, в недоумении глядя на нутро колдовского черепа. Да, такого ему видеть еще не доводилось…

– Меня прозвали Безмозглым за то… что у меня нет мозга!.. – весело захохотал Маркаттабок. – В буквальном смысле! Забавно, да?..

– Как такое возможно? – спокойно спросил лод Гвэйдеон.

– А ты что, не боишься? – осведомился колдун. В голосе отчетливо послышалось разочарование. – Совсем ничуточки?

– Паладин не боится ничего и никого. Так что же стало с твоим мозгом, несчастный?

– Ничего особенного, – обиженно буркнул Маркаттабок. – Я сам его вытащил. Крючьями, через ноздри.

– Зачем?

– А зачем он мне? Этот гнилой кусок мяса только напрасно утяжелял голову. Без него легче. А вот ты… зачем ты ее разрубил?! Теперь придется накладывать клепки, а то так и будет болтаться… Неопрятно получится…

Лод Гвэйдеон несколько секунд наблюдал, как ворчащий колдун вертит собственную макушку, стараясь сомкнуть половинки черепа поплотнее. За Генералом собралось еще две дюжины паладинов – тихо перешептываются, пытаясь определить, что же за тварь им попалась. Орден Серебряных Рыцарей всегда проявлял немалый интерес к анатомии чудовищ – и отнюдь не академический.

– Так все-таки, что ты за нечисть? – повторно спросил лод Гвэйдеон.

– А вы что, все еще не догадались? Я лич, латник. Мертвый некромант.

Гречишное поле близ деревни Ноянда еще не помнило такого отвратительного дня. Сначала по нему прошлись подкованные сапоги рокушцев. Потом уцелевшую гречиху вытоптали серые. Потом почву обильно удобрили картечью.

А теперь вдобавок ко всему колдовство! Согбенная фигура в плотной хламиде с капюшоном и смуглый мужчина в мундире рокушского генерал-лейтенанта как-то очень буднично поливают друг друга заклинаниями. Словно так и надо. Ну правильно – погода хорошая, солнышко светит, чего б не пошвырять куда придется всяких молний и огненных шаров? Аппетит нагулять перед ужином.

Креол обстреливает противника чарами без особого азарта, даже с некоторой ленцой. Горран Ледяной Меч не доставляет такой головной боли, как покойный Ригеллион Одноглазый. Хотя обороняется пока достаточно успешно, применил несколько весьма интересных комбинаций.

Однако что-то в этом колдуне кажется странным… Очень необычная расцветка ауры – никак не поддается дешифровке… И эти горящие глаза под капюшоном…

Может, кто-то из потомков Лэнга?

А Горран не собирается давать времени на раздумье. Мечет боевые заклятия с небывалой яростью. Воздух вокруг раскалился и дрожит, над головой образовалось что-то вроде пламенного нимба. Из всех видов маны этот колдун явно отдает предпочтение огненной.

Но зато заклинания использует отнюдь не огненные! Широким взмахом Горран вырастил из ладони длинный ледяной клинок. Тот вмиг разросся и устремился в небеса, оборачиваясь громадным ледяным драконом. Пасть чудовища разверзлась, осыпая Креола градом игл-ледышек.

Маг прочертил посохом дугу, раскрывая над головой пламенный купол. Ледяные пули, низвергнутые Горраном, беспрепятственно проходят сквозь этот зонт… только уже в виде капель теплой воды. Креол довольно улыбнулся – день выдался знойный, дождик сейчас как нельзя кстати.

Но этот обледенелый червяк немного раздражает. Маг с силой вонзил посох в землю и коротко прищелкнул пальцами. Ифрит Абдель Атааллах, чье существо впитал этот многоместный артефакт-поглотитель, исправно вырабатывает огненную ману. Элементаль, призванный Креолом, получился просто исполинским!

– Это называется заклятие Огненного Бога! – гордо воскликнул маг, любуясь своим творением. – Настоящий триумф пиромантии! Я могу разнести им целый город… ну, если не очень крупный, правда.