Командир батальона парашютистов понимает, что не сможет полностью выполнить задание. Прибытие на линию огня состава, который тянут лошади, вызывает значительную задержку и беспорядок.

Русские яростно сопротивляются на западе города, где они обосновались на бывших немецких позициях конца прошлого года.

Парашютисты 1 — го полка смогли продвинуться только на километр. До рассвета не хватит времени, чтобы пробраться до крепости, забрать и эвакуировать раненых.

Никогда еще за всю свою военную карьеру Карл-Хайнц Беккер не оказывался в такой неразрешимой ситуации. Этому офицеру из Франкфурта-на-Одере только недавно исполнилось 29 лет, однако он по праву может считаться бойцом «старой гвардии». Он вступил в полк «Генерал Геринг» в 1934 г., а в парашютных войсках оказался в январе 1939 г. Все четыре года он служил в 3-м батальоне 1-г о полка и все время командовал 11-й ротой. Он сражался в Польше, в Голландии, на Крите, в России под Ленинградом. И вот он остановлен в нескольких сотнях метров от окруженной крепости, защитники которой держатся из последних сил и ждут его как единственного спасителя!

Во что бы то ни стало надо преодолеть преграду стали и огня, которую русские воздвигли перед парашютистами. Никогда капитан Беккер не требовал таких усилий от своих людей.

— Мы единственная надежда наших товарищей, попавших в ловушку, — говорит он им.

Он непрестанно бросает в бой своих ротных командиров, и роты 9-ю, 10-ю и 11-ю — ту самую, легендарным командиром которой он был, — поддерживают пулеметы и минометы 12-й роты.

Во всех донесениях, которые связные доставляют на командный пункт батальона, одни и те же слова:

«Невозможно… Очень большие потери. Мы не продвигаемся ни на метр… Невозможно».

Операция провалилась и дорого обошлась парашютистам 1-го полка: 50 человек убиты, в том числе один офицер, и 20 пропали без вести.

Там, где ничего не могли сделать парашютисты, особенно из бывшего полка Бройера — ядра всех парашютно-десантных войск рейха, — никто не смог бы ничего сделать.

16 января, на другой день после неудавшейся атаки батальона Беккера, среди солдат, которые еще обороняют восточную часть Великих Лук в районе вокзала, началась дифтерия. Сильный пожар уничтожил санитарную часть, и 300 раненых сгорели заживо. Русские танки появляются со всех сторон и быстро движутся к центру маленького «котла». Командир гарнизона полковник фон Засс решает сложить оружие. Оставшиеся в живых взяты в плен.

Остается крепость. Ее командир получает по рации приказ:

Подписано командиром боевой группы генералом Вёлером, который должен был освободить осажденных.

Гарнизоном командует майор Трибукайт, чья небольшая танковая колонна была уничтожена в воротах крепости в тот момент, когда ей удалось добраться до людей майора Тарнеде.

— Прорываться! — восклицает он. — Но что делать с ранеными?

— Придется их оставить, — говорит офицер-танкист. — Это единственное решение, которое может спасти еще способных сражаться людей.

Врач и четверо санитаров остаются с несчастными ранеными, которые не могут передвигаться.

К двум часам ночи остатки гарнизона великолукской крепости начинают прорыв. Осталось меньше 200 солдат. Они врукопашную прокладывают себе путь через русские линии, и им удается даже захватить полдюжины пленных. Часов в пять утра они добираются до первых немецких позиций.

Среди оставленных раненых человек тридцать из тех, кто еще может двигаться, тоже пытаются прорваться. До первых немецких постов доберутся менее двух десятков.

Из «котла», расположенного на востоке у вокзала, из тысячи окруженных всего восемь человек останутся в живых и не попадут в плен.

В конце января 1943 г. после операции в Великих Луках батальон Беккера направили в район Орла. Среди больших боев, в которых участвовали парашютисты этой части, можно упомянуть оборонительные действия у Алексеевки, у Столбецкого и Степановки, а также штурм Нагорного 16–19 февраля.

Капитан Беккер собирает боевую группу из 11-й роты, взвода саперов, конного взвода и солдат 13-й роты.

В ходе ночного кровопролитного штурма в Нагорном закрылась последняя брешь на этом участке немецких линий.

31 марта 1943 г. 3-й батальон 1-го полка по железной дороге покидает Восточный фронт. Потери его велики. В 11-й роте, как и в большинстве остальных частей батальона, командование менялось: ею поочередно командовали два обер-лейтенанта, фельдфебель и лейтенант.

После отъезда из России стрелки-парашютисты батальона Беккера попадают сначала в Нормандию, потом в окрестности Авиньона, а затем их направляют в Неаполь, и они будут сражаться в течение всей Итальянской кампании.

24 мая 1943 г. капитану Беккеру присвоят звание майора. Он будет командовать 5-м парашютно-стрелковым полком, в частности в Бретани и Нормандии летом 1944 г. Войну он закончит полковником, командиром 3-й дивизии парашютистов, кавалером Рыцарского креста с дубовыми листьями.

18 марта 1943 г., в то время как снег и грязь еще царствуют на Восточном фронте, в один из последних дней суровой зимы майор Франц Грассмель, командир 3-го батальона 4-го парашютно-стрелкового полка собирает своих ротных командиров.

— На нашем участке что-то готовится, — сразу же объявляет офицер на собрании, проходящем на его командном пункте.

4-й полк подполковника Эриха Вальтера, одного из героев Нарвика и Крита, держит оборону на севере Демидова. В последние ночи, несмотря на толстый слой снега, который заглушает все шумы, часовые слышали грохот моторов и лязг гусениц за советскими линиями. Без сомнения, Красная Армия готовится к наступлению в ближайшие дни.

Вокруг командира собрался капитан Шмюкер из 9-й роты и обер-лейтенанты Майер, Хюбнер и Пашке, командиры 10-й, 11-й и 12-й рот. Последняя минометно-пулеметная рота является подразделением огневой поддержки батальона Грассмеля.

— Наши часовые высмотрели пушки «ratsch-boum» перед позициями моей 10-й роты, господин майор, — сообщает Майер.

— То же самое и у 11-й роты, — подтверждает Хюбнер.

— Надо быть начеку, — решает командир батальона. — Докладывайте мне обо всех подозрительных движениях.

На другой же день советские солдаты уходят без оружия со своих позиций и направляются к немецким линиям. Кажется, что они готовы сдаться. Особенно заметно это движение дезертиров перед позициями, на которых находятся пулеметчики 12-й роты Пашке.

— Любопытно, — замечает Грассмель. — Давно уже ничего подобного не происходило в нашем секторе.

— Что вы об этом думаете, господин майор? — спрашивает его помощник.

— Это указывает, наверное, на то, что новые войска неприятеля подошли к нашим позициям. В их рядах есть солдаты, которые знают, что готовится наступление русских, и не хотят в нем участвовать.

— Они предпочитают стать пленными, чем трупами, валяющимися между нашими позициями. Даже если условия плена вещь далеко не приятная.

— Они могут вступить в батальоны восточных войск или в армию Власова, — заключает командир 3-го батальона, привыкший к переходу русских дезертиров из одного лагеря в другой.

Допрос пленных офицеров полковой разведки подтверждает впечатление майора Грассмеля.

— Русские готовят атаку против вашего батальона, — заявляет ему подполковник Вальтер.

Парашютисты на линии усиливают свою активность. В основном работает тяжелое оружие.

Советские позиции систематически бомбардирует артиллерия, зенитные орудия, пехотные пушки и даже 80-мм минометы 12-й роты.

Лейтенанту Фрицу удается с легкими пехотными пушками нейтрализовать несколько советских орудий «ratsch-boum». Их расстреливали прямой наводкой одно за другим, по мере того, как наблюдатели их обнаруживали.

А лейтенант Шлезингер, отвечающий за связь с артиллерией, усиливает наблюдение и сразу же передает сведения немецким батареям.