Так и не услышав от меня чего-то внятного, по причине отсутствия времени на ответ, он с силой закрыл засобой дверь, и я вновь погрузился в темноту. И что это было? Надо сказать, что адвокат из него так себе.

Еще через пару часов дверь снова открылась, и я с облегчением втянул в себя свежий воздух. На этот раз объявился охранник, он молча поставил металлическую миску с неаппетитно выглядевшей кашей и чашку на пол и удалился.

Позже я узнал, что мое заключение спасло меня от поголовной проверки людьми графа. Но сейчас я себя чувствовал потерянным и оскорбленным. Страха почему-то не было, но и радоваться нечему.

Озара вышла из таверны, когда солнце уже скрылось за горизонтом. За это время она успела обыграть в кости у туповатого парня со смешным именем Пенек и еще нескольких постоянных клиентов этого заведения. Так что девушка выходила с чувством выполненного долга, заработанных денег ей, вместе с Киром должно был охватить минимум на пару недель. И как было велико ее разочарование, когда она не увидела знакомую фигуру в сгущающихся сумерках двора.

«Неужели он поверил, что я «такая»? Дурак! Вот и пусть теперь сам разбирается во всем!» - с досадой подумала девушка, и хотела было уже уходить, как вдруг услышала странный диалог:

- Арисад, зачем тебе нужно было, чтобы его посадили? Он же ничего не украл, - во дворе, под навесом сидели две огромные темные фигуры, в сгустившихся сумерках разобрать, кто именно это сказал, оказалось невозможным.

- Горраско заказал чистейший аметистовый кулон для своей дочери, но перед объявленным турниром все камни для боевой магии закупает империя и те, кто хочет нагреться на перепродаже… В общем не смог я достать эту чертову стекляшку, а ты знаешь, что будет, если наш градоначальник не получит свой заказ. Я не хочу повторить судьбу Фангона! - тут голос второго дрогнул. - Венгри! Очень прошу, прикрой меня. Я узнавал, этот чужак только сегодня прибыл в город, о нем вряд ли кто-то побеспокоится в ближайшие дни. А потом доказательств не останется, обещаю!

- Хорошо, но не думай, что это будет легко. Горраско им уже интересовался и хочет на него посмотреть, прежде чем вынести приговор.

- Придумай что-нибудь, я в долгу не останусь.

Тут по спине Озары пробежал холодок. Доказательств, что это Кир попал в беду не было, но она чувствовала, речь идет именно о нем. За эти дни она привыкла к парню, его любознательности и беспомощности, он был ей симпатичен, если не сказать больше. Но она же девушка, к тому же наполовину эльфийка, а это о многом говорит. Она не должна была привязываться к какому-то незнакомцу, пусть даже он и отличался от всех, с кем девушка была знакома.

Стиснув зубы, Озара лихорадочно пыталась придумать хоть что-то, что могло бы помочь ее невезучему другу. Незаметно для себя, она начала чувствовать ответственность за него, ведь не имея ни магии, ни воинских умений, этот простоватый с виду парень полностью беззащитен. Тут ее мысли перешли на самого Кира. Она не могла понять, он ей нравится именно как парень, что для девушки ее кровей является совсем недопустимым, либо же это та симпатия, которую испытываешь, подбирая на улице бездомного котенка, выброшенного на произвол судьбы.

«Завтра тут будут люди графа!» - возникла тревожная мысль, когда она решила найти Кира: «Его не тронут, а меня…»

Резко сменив вектор направления, она побежала в темноту, туда где возвышались надвратные башни.

- Еще? - робко поинтересовалась девушка-горничная, держа в руках приличных размеров кувшин с горячей водой.

Я молча кивнул. После трехдневного заточения в смрадной темнице, мне казалось, что от запаха я так никогда и не отмоюсь. Для моих водных процедур специально набирали уже пятую ванну, но въевшееся амбре никак не смывалось.

На второй день прибыли воины и маги графа, переполох был слышен даже в катакомбах, в которых меня держали. Тюрьму тоже хотели проверить, но какой-то из стражников сказал, что в ней находится лишь несколько пьянчуг - частых клиентов этого заведения и один пришлый, приговоренный к смерти. Не сложно было догадаться, кого именно местные с ходу записали в смертники. Скрежеща зубами от бессилия, я молча слушал разговоры за дверью и пытался придумать хоть что-то, что поможет мне сбежать отсюда. Но ситуация разрешилась сама собой. На третий день ко мне пришли стражники и сказали - меня ждет некий Горраско - очень влиятельный человека свободного города Третильфа.

Высокий, крепкий, с тяжелым взглядом, он долго и в полной тишине изучающе пялился на меня, после чего сказал: «Мы можем быть друг другу полезны». В чем именно, я точно не знал, но по разговорам моих конвоиров догадывался. У Горраско была единственная и безмерно любимая дочь, о которой стражники отзывались весьма однозначно. Ей было абсолютно все дозволено и не было никаких ограничений, чем собственно и пользовалась эта ветреная особа. Замуж, естественно, ее брать никто не собирался, даже деньги самого богатого жителя Третильфа мало могли этому поспособствовать. Ведь о неверности мужа Горраско узнает в любом случае, и горе тому, кто решит оскорбить чувства любящего отца. При этом, дочь продолжала вести фривольную жизнь, не думая ни о чем, кроме собственного удовольствия. Итогом нескольких попыток «окольцевать» дочь, вышли двое неудачников, с которых заживо сняли кожу и еще с дюжину вообще сбежавших из города, а то и всех свободных земель после такого «щедрого» предложения. С чего вдруг я могу стать полезным, было вполне очевидно: Горраско думает, что перед ним шпион из южных государств, который прибыл с некоей целью в Империю. Предоставив мне помощь в обустройстве на незнакомой земле, он рассчитывает, что я предоставлю ему торговые связи и льготы в купле-продаже оружия за границей. Что ж, не буду его пока разочаровывать, сейчас главное придумать способ свалить из этого города раньше, чем Горраско узнает правду.

Свадьбу назначили через три дня, поставив меня перед фактом, при этом ко мне, помимо кучи прислуги, приставили тройку стражей, которые должны быть рядом со мной везде и всегда. Не думал, что этот приказ будет исполняться настолько буквально. Сейчас эти три гипертрофированных лося мялись в углу комнаты, молча ожидая окончания моих водных процедур.

- Мне в город-то выйти можно? - как-то без особой надежды спросил я, когда мне выдали чистую одежду и какой-то медальон. Старший лось молча кивнул.

Не знаю, что я забыл в этом городке, но торчать в четырех стенах мне не хотелось, слишком долго я сидел в заточении, не могу больше! Во время прогулки я был немало удивлен разительными изменениями, произошедшими в городе. По пути из темницы мне было не до разглядывания улиц, глаза еще долго слезились, а сейчас я увидел преображенный Третильф. Большая часть населения, обвешавшись кучей амулетов и непонятной бижутерии, усердно тренировала свои магические способности. У пары человек это действительно получалось, остальные же так, изображали попытки курицы со сломанными лапами нарисовать шедевр. Брызги, вспышки, блики света, хруст земли, свист воздуха и невнятное бормотание раздавались отовсюду, но по сравнению с Озарой все эти попытки выглядели жалко.

Вспомнив об эльфийке, мне стало грустно. Почти за месяц совместного путешествия я привык к ней, к ее вызывающей внешности и чарующим глазам, но она слилась сразу, как только ее пообещали угостить. Не ожидал от нее такого.

За рассуждениями мы, с моей навязанной охраной, вышли к торговым рядам, и, услышав гул толпы, я сразу вспомнил того торговца, благодаря которому я вляпался в… свадьбу. И тут у меня появилась очень интересная идея. Судя по удивленным лицам горожан, стражей Горраско знали все, и все без исключения уважали и боялись. При моем же приближении к ним - старались скрыться как можно быстрее. Желание увидеть того торговца, из-за которого мне пришлось задержаться в городе, было настолько сильным, что я не удержался.