— Конечно. Наверное, это забавно, — улыбнулась Рена.

— Когда ты добралась до раскопок, Эван Лонгли уже был здесь. И ты убила его. Все очень просто.

— Неужели?

— Да, все очень просто.

— Но у тебя нет никаких доказательств, не так ли, Куп? Если ты расскажешь это в полиции, над тобой посмеются.

— Да, конечно, — кивнул Купер. — Кстати, а где твой дружок, Броудер? Прячется где-нибудь поблизости?

— Понятия не имею. Броудер исчез три дня назад.

Наверное, испугался.

— Прекрасно его понимаю. Он наверняка решил, что следующим в твоем списке смертников будет он.

— Куп… — Рена пристально посмотрела на него. — Если верить тебе, ты знал, что я где-то здесь. Почему ты не попытался связаться со мной и сообщить, по какой причине приостановлены работы на раскопках?

— У меня другие дела. А что толку, если бы ты узнала об этом? Теперь ты все узнала — и что же?

— Вы не обнаружили никаких указаний на то, где находятся сокровища? — Она дотронулась до его руки.

— Ни малейших, Рена. Сокровищами и не пахнет.

А если ты вознамерилась поискать их самостоятельно, пока Мередит здесь нет, то можешь поставить на этом крест. — Он ухмыльнулся. — Я уже попытался — и ничего не нашел.

Рена со вздохом отшвырнула сигару.

— Дура я, что ввязалась во все это. Я все больше убеждаюсь, что зря потратила столько денег и времени. Но уж если я занялась этим, то доведу дело до конца. Ну ладно… — Лицо ее прояснилось. — По крайней мере, раз уж Лонгли здесь нет, нам никто не помешает пообщаться…

Хоть время скоротаем. — Она посмотрела на Купера. — Я скучала по тебе, Куп.

— Боюсь, что это не так, Рена.

Рена нахмурилась:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Просто с меня хватит. Я не особо щепетилен, но убийство — это уже слишком, а ты убила Эвана Лонгли.

— Ты дурак, Купер Мейо, — процедила она сквозь зубы. — Меня никто еще никогда не отвергал.

— Когда-нибудь все случается в первый раз, — ухмыльнулся Купер.

— Ты пожалеешь об этом, обещаю тебе… — Рена пристально посмотрела на Купера. — Означает ли это, что ты нарушаешь наш договор?

— Если ты говоришь о добыче, которую могут найти на раскопках, то да, нарушаю. Можешь называть это запоздалым приступом совестливости, можешь называть как угодно, на отныне не надейся на мое сотрудничество.

В следующее мгновение Рена бросилась на Купера и попыталась вцепиться своими длинными ногтями ему в лицо. Но он вовремя опустил голову и схватил Рену за руки. Глаза ее сверкали в лунном свете; она походила на разъяренную дикую кошку.

Рена внезапно наклонилась и впилась зубами в руку Купера. Почувствовав резкую боль, он отпустил ее и одновременно оттолкнул от себя. Затем взглянул на руку — из запястья сочилась кровь. Этот невольный взгляд чуть не стоил ему жизни: когда Купер поднял глаза, он увидел над головой Рены стальное лезвие, сверкающее в лунном свете; женщина бросилась на него с ножом, держа его в обеих руках. Лезвие, описав дугу, едва не вонзилось в шею Купера — в последний момент он успел отклониться в сторону и поднырнуть под занесенные над ним руки Рены.

Схватив женщину за плечи, он крепко стиснул ее и тут же с силой встряхнул.

Руки Рены разжались, нож упал на землю. По-прежнему сжимая плечи Рены, Купер ударом ноги отшвырнул нож в заросли кустарника.

Потом оттолкнул от себя женщину. Она упала на спину, но тотчас же приподнялась на локтях, намереваясь снова броситься на противника.

Купер занес ногу для удара. Впервые в жизни он был так разъярен.

— Рена! — рявкнул он. — Попробуй только шевельнись, и я вот этим вот сапогом сломаю тебе челюсть. Конечно, угрожать леди таким образом неприлично, но ведь ты не леди.

С минуту он стоял, не сводя с Рены глаз. Никогда в жизни ему не доводилось видеть на человеческом лице такую нескрываемую злобу. Рена наконец успокоилась.

Купер отошел от нее. Кивком головы позволил ей подняться.

Бросив на него долгий взгляд, будто желая навеки запечатлеть в памяти его черты, Рена повернулась, направилась к зарослям. И исчезла, точно призрак.

Купер с облегчением вздохнул. И вдруг поежился, словно от холода. Он вышел из-под крон деревьев и быстро зашагал к лагерю. Шел и чувствовал, как по спине его пробегают мурашки.

Купер первым увидел четверых всадников, появившихся на территории раскопок на другой день к вечеру. Они ехали с юго-востока. Полиция оставила на раскопках несколько человек, которые должны были проследить, чтобы никто не производил никаких работ. Поэтому Купер не выставил часовых.

Он сидел на нижнем ярусе пирамиды, когда увидел всадников. Когда же спустился на землю, всадники уже подъехали достаточно близко, и Купер узнал Мередит, Рикардо и Хуану. Четвертым всадником был мексиканский полицейский.

Увидев Купера, Мередит помахала ему рукой. Она радостно улыбалась. Остановив лошадь, Мередит соскочила на землю.

— Эй, Купер, можно начинать работу!

— Да что вы?! Как же это получилось?

— Убийство Эвана раскрыто. Луис Мендес помог нам уговорить власти, и они разрешили продолжать раскопки. — Она кивком указала на человека в форме. — У него есть официальное разрешение, и он предъявит документ тому, кто здесь остался за главного.

— Хорошая новость, — медленно произнес Купер, вспоминая вчерашний вечер и Рену Вольтэн. В глубине души он был уверен, что Эвана Лонгли убила Рена. Кто же преступник?

Рикардо тоже спешился и подошел к Мередит.

— Да этот американец, Харрис Броудер.

— Броудер? — Купер даже не пытался скрыть удивление. — Ни за что не поверил бы. Да у него просто духу не хватило бы на такое.

— Я полагаю, никто не знает, что таится в душе человека, пока он не обнаружит этого своими поступками, с серьезным видом изрек Рикардо. — Как бы то ни было, Броудера нашли связанного, с кляпом во рту. Нашли на окраине Акапулько. И к его рубашке была прикреплена записка, в которой сообщалось, что убийца — он.

Купер недоверчиво смотрел на Рикардо.

— Он признался в убийстве на допросе?

— Нет, он все отрицает, естественно, но никто не собирается верить его словам. Все мы знаем, что у Броудера были серьезные причины для убийства. — Рикардо улыбнулся. — Конечно, Броудер не очень хорошо говорит по-испански, но полиция удовлетворена и позволила нам возобновить раскопки. Так что нам не на что жаловаться.

— Наверное, вы правы, — кивнул Купер. Он все еще думал о Рене. Кажется, ей удастся выйти сухой из воды.

Или не удастся? В конце концов, возможно, Харрис Броудер действительно убил Эвана…

Рикардо снова заговорил, и в его голосе звучала такая радость, что Купер невольно насторожился.

— ..стала моей женой!

— Простите… Что вы сказали?

— Пока мы были в отъезде, Мередит дала согласие стать моей женой. — И сияющий Рикардо взял Мередит за руку. — Мы обвенчались в доме Луиса Мендеса, в Акапулько.

Купер бросил взгляд на Мередит, не сводившую с него глаз. Выражение ее лица не поддавалось определению.

Купер почувствовал, что закипавшая в нем ярость вот-вот вырвется наружу.

Рикардо между тем продолжал:

— Мы были бы рады принять ваши поздравления, друг мой…

Ситуацию разрядил полицейский чиновник, подошедший со словами:

— Не могли бы вы сказать мне, как найти Эрнандо Арагонеса? Вот, видите?.. — Он кивнул на бумагу, которую держал в руке. — Я должен передать ему приказ начальства.

— Я провожу вас, сеньор, — сказал Купер, ухватившись за возможность прервать этот невыносимый разговор; ему требовалось время, чтобы привести в порядок свои мысли и чувства, взять себя в руки. Он поманил чиновника за собой.

— Купер! — крикнул ему вслед Рикардо.

Купер остановился, обернулся. Лицо его исказилось гримасой.

— Угу, виноват… Желаю вам обоим долгой и счастливой жизни. — Он смотрел прямо в глаза Мередит, с радостью подмечая, что она вздрогнула и отвела взгляд. — Так и вижу, как вы, состарившись, бродите по таким вот местечкам и роетесь в земле, словно парочка кротов!