У меня за пазухой лежала плата за себя — всегда ношу кое-что про запас. Чем платить за потрепанную птицу и снежноволосую леди? Без понятия.

Я глубоко дышала прохладным соленым воздухом, засмотревшись на линию горизонта, где звездное небо утопало в своем отражении. Броситься бы в море не снимая одежду. Но вода наверняка ледяная.

Мужская рука схватила меня за предплечье. Человек, которому я благодарна за спасение от герцога, резкими жестами объяснил: туда ни в коем случае нельзя идти.

Нет, я не настолько безумна, чтобы мочить единственную одежду, тем более в ледяной воде — и так зуб на зуб не попадал. Я обхватила себя руками, кутаясь в тяжелый плащ.

Серый силуэт тытхобэя едва виднелся среди веток туземного дерева. Тото с особым возмущением чистил перья и время от времени чертыхался. Мои губы дрогнули от улыбки.

Предплечье до сих пор сжимала мертвая хватка, хоть я и повернулась к морю спиной. Почему к нему, кстати, нельзя подойти? Мы уже не убегали, остановились, да и спаситель теперь не оглядывался и не прислушивался.

На немой вопрос, застывший на моем лице, парень не ответил. Взамен протянул мне открытую флягу. Я замерла взглядом на мужской руке — полчаса назад я с жадностью прижималась губами к этим сильным, слегка шершавым пальцам.

Ужас, как стыдно! Что на меня нашло в той темной нише? А на него? Прервал меня на полуслове, зажав ладонью рот. Укусить бы за палец, а не начать целовать! Разум так лихо охмелел от облачка тумана, что напрочь отключился?

Пусть так, но мне от оправданий не легче. Все равно жуткая неловкость саднила в груди. Глупая ситуация… Лучше забыть о ней и делать вид, будто ничего не случилось.

Спаситель что-то прорычал, вырвав меня из мыслей, и я вскинула голову. Он нетерпеливо совал мне флягу. Тото отвлекся от чистки перьев и перевел:

— Он говорит, чтобы ты отхлебнула настойки — она лечебная.

Я нюхнула горлышко, напрягаясь от пристального взора парня. Жгучий хвойный запах ударил в нос. Спирт! Настоящий! К удивлению, на вкус приятный — разбежался по горлу ласковым теплом, и я отхлебнула глотка три.

Выпила бы и больше, но незнакомец вырвал флягу из рук, гневно бормоча. Между тем разум прояснился, нахлынул нереальный прилив сил. Разве я не должна опьянеть?

Несколько секунд прошло после третьего глотка — и я словно заново родилась. Крылья за спиной раскрылись и притяжение земли ослабло. Появились силы свернуть горы, переплыть брассом море, выкорчевать ближайшее дерево и прибить им герцога.

Недурственная настоечка.

— Тото, передай ему спасибо, — попросила пернатого, бодро улыбнувшись незнакомцу, — и… узнай его имя.

К глазам подобрались слезы. Вчера, когда герцог жестоко избил меня за очередную попытку побега, я завернулась на кровати в холодное одеяло и мысленно попрощалась с родными. Во Фрелорате мне некому было помочь. А сама я ничто против магии. Я слаба — и это до ужаса паршиво.

Наутро герцог исцелил магией раны — он так делал каждый раз. Бил вечером, чтобы я ночь мучилась, а утром воскрешал.

Меня передернуло. В спине раскалилась фантомная боль, точно вновь герцог саданул хлыстом по обнаженной коже.

Прочь, прочь, прочь от меня… Вырезать, выжечь из памяти.

Я с трудом держала улыбку на губах, пока Тото переводил меня. Я должна выглядеть дружелюбно.

Спаситель на улыбку мою не отвечал, еще и произнес что-то отстраненным тоном. Взгляд его скользил чуть ниже горизонта. Что там? Ничего нет на водной глади, кроме отражения холодного света звезд и луны.

— Он сказал, леди пока недостаточно близка к нему, чтобы знать имя.

От возмущения у меня дыхание ненадолго перехватило, будто кто-то толкнул в грудь.

— А обращаться мне к нему как?

— Говорит, обращаться к нему не надо. Ваше дело, леди, только выполнять то, что он прикажет.

Земное притяжение вернулось и неспешно потащило мою нижнюю челюсть вниз. Прилив сил после настойки схлынул. Пробрал холод, и я сильнее закуталась в плащ вздрагивая.

Не променяла ли я шило на мыло?! Не хуже ли «спаситель» герцога? Нет ли в настойке гадости? Но к счастью, незнакомец оторвал внимательный взор от горизонта и с безразличным видом опустошил флягу, прикрепил к ремню и махнул рукой к скалам.

Конечно, он забрал меня не потому, что сжалился. Непохож он на человека, который будет жалеть кого-либо. Вон как грубо с Тото обращался. А порез на шее до сих пор мелко пульсировал и пек. Да, незнакомец дал в лесу тряпку, чтобы перевязать рану, но разве обязательно было рассекать мне кинжалом кожу? Тем более на шее!

Нехорошее предчувствие прожгло меня горечью изнутри. Нужно быть — очень! — осторожной со «спасителем».

Что он собрался мне приказывать? Чем мне придется отплачивать за «помощь»?

Остаться в замке не лучше — убьют, едва стану не нужна. Никто об этом прямо не заявлял. Мне открыто лгали, мол, после сверхсекретного задания вернут домой.

Не вернут.

Когда Тото подучил русский язык, рассказал, что город Эклер — сердце торговых путей — переместился из другого мира, Эслэнсики, спасаясь от катаклизма. Герцог вместе со зданиями и людьми прихватил магический источник, но на новом месте он начал скоро иссякать.

Выдернуть меня из Земли стоило больших магических затрат. Герцог обмолвился, что я слишком дорого обошлась, поэтому заслуживаю исключительно сильных наказаний. Так зачем тратить драгоценную энергию, чтобы вернуть меня домой?

Рано или поздно, но рядом с герцогом меня ждала только смерть. Нет, не поздно. Никто долго в королевстве не будет держать девушку, похожую как две капли воды на Ее Величество.

Что будет со мной рядом с незнакомцем, который имени своего не называет и заявляет, что мое дело выполнять приказы?

От него, возможно, убежать проще. По крайней мере, он останавливает или ведет за собой руками, а не надевает поводок или пускает в ход магию, как герцог: подчинял тело, превращая меня в живой манекен.

Правда, туман, вырвавшийся изо рта «спасителя», сделал меня странной, чужой и покладистой. В следующий раз упаду в обморок, задерживая дыхание, но не буду дышать им.

Мы двинулись вдоль кромки леса, и Тото вернулся ко мне на плечо. За последние дни я привыкла к весу тытхобэя. Это не просто переводчик, это полкилограмма пернатой радости. Тото — единственное солнышко в чужом мире. На душе всегда легче, если он на плече.

— У нас его называют Туманом, — прошептал Тото на ухо. — Он время от времени появляется в замке, усыпляет животных, иногда придворных и охрану, ворует артефакты или драгоценности. Сам милорд не может его поймать!

— Надо же. — Я бросила взгляд вправо, на незнакомца. Он огромной тенью шагал рядом. — Ты раньше о нем не рассказывал.

— Повода не было.

Герцога жутко боялись. Каким образом этот парень, Туман, постоянно выскальзывал у него из рук? Но я все видела — чему удивляться?

Тому, что он вор. Он украл меня, словно один из артефактов. И как поступают с ворованными вещами?

Продают.

Туман подтолкнул меня, «тонко» намекая, чтобы быстрее шла. Я подхватила повыше неудобные юбки, обнажая лодыжки. Тени так ложились или ноги вправду исполосованы грязью? Плохо видно. Потеки крови? Конечно, пока мы проносились по лесу под кронами деревьев, ветки лупили по лодыжкам (как туфли не спали по пути?). Но кожу начало пощипывать лишь сейчас. Скорее всего, я наконец стала отходить от шока.

Мне бы обработать раны или обмыть ноги.

А вот Туман не выглядел и капли побитым, несмотря на то, что прикрывал меня, пока мы летели.

— Спроси у него, куда мы идем?

Услышав перевод вопроса, парень что-то коротко ответил. Даже не повернул лица ко мне. Под тусклыми лучами луны красовался выразительным профилем: упрямые, резкие скулы, четкие губы и орлиный нос с горбинкой. Туман снял повязку, похожую на скрученную бандану, и на глаза упали пряди иссиня-черных волос. Я едва сдержала смешок. Стригся он явно без зеркала и давно. Жесткие волосы торчали в разные стороны рваными концами. Зачем стригся? Отпустил бы волосы и собрал в хвост, как остальные мужчины Фрелората.