Проснувшись от шума на улице, я выбрался. Ребят рядом не было, да и весь народ шел в сторону шума, что-то обсуждая. Выйдя на опушку, я увидел около семи груженых телег. По две возле каждого лагеря, а еще одна ехала от лагеря к лагерю, и из нее споро разгружали мешки.

Народ столпился и с интересом рассматривал, что же из них выгружают. Пробравшись поближе, я увидел, что возле шатра наставника лежит куча мешков, а из телег весьма споро под его руководством выгружают щиты и копейные древки. Возле мешков отдельно лежала парочка легких охотничьих копий с железными наконечниками. А также пяток луков и парочка колчанов со стрелами.

— Оу, будет интересно, — я тихонько пробормотал под нос и взглядом начал искать парней. Они стояли возле телег и пытались туда заглянуть.

Пробравшись к ним, я встал рядом и поинтересовался:

— Откуда вещички, откуда подарки?

— Сами не знаем, а Валуй только отмалчивается, — ответил мне Лан.

Когда с разгрузкой было закончено, Валуй тихо переговорил с возницами, и телеги покатили от лагеря.

— А ну сюда, ко мне подошли, — Валуй обратился к нам. И ребята, словно стадо, ломанулись к нему поближе. Я оказался в первых рядах в компании со своими друзьями.

— В общем, мы получили дары от храмовой стражи и от общества. И будем изучать владение этим, а то что-то вы слишком боевиты стали, — Валуй хмыкнул и показал зубы.

— А кто-то даже считает, что вправе дерзить.

Достав нож, он разрезал бечёвку, которая стягивала заготовки под копейные древки, и они раскатились по земле. Подхватив одно из них, немного поперекидывал из руки в руку.

— Кто хорошо себя покажет во владении копьем, тому дозволю брать охотничьи копья, — и он кивнул на пяток связанных копий.

— С луками так же: кто покажет хорошую стрельбу, тому дозволю брать.

Подхватив щит из кучи, наставник стал давить нас взглядом, словно прижимая к земле, щепотки и смешки затихли.

— Ну что, Яромир, бери, — он показал на валяющиеся древки и щиты, — покажи, что умеешь, али дерзить только и спорить умеешь, как телок неразумный.

Мля-я-я, вот как чувствовал. На мне остановились взгляды всех; чьи-то были насмешливые и в предвкушении расправы надо мной, чьи-то жалостливые и понимающие. Словно все ребята разделились на два лагеря. Одни желали мне позора, другие, наоборот, поддерживали. На плече я ощутил руку Далена, которая сжала мое плечо.

Я же кивнул наставнику и пошел выбирать себе снаряжение. Вот свезло-то мне. Ладно, чего уж остаётся, только достойно сопротивляться, не оправдываться же перед наставником, никто не поймет. Хотя достойно сопротивляться, может, и не особо хорошо получится, скорее достойно по лицу получу, главное, достойно.

Слаб я с копьем, вот с топором уже что-то из себя представляю, да и с луком, пожалуй, могу.

Оглядев копейные древки, я поднял приглянувшееся, хотя смысл их выбирать, они одинаковы, просто заготовки. С щитами я провозился немного, видно, с ними работали, и некоторые разбиты: дощечки, из которых они сделаны, ходят.

Щит, обычный круглый щит, доски даже не выгнутые. Ручка находится посередине, и если ударить в край, то другой край немного отходит от тела, открывая для удара. Видно, тренировочные щиты храмовой стражи. Взяв щит в левую руку, а древко в правую, я встал напротив наставника.

— Ну что, покажи нам, на что годен, — ухватив поудобней древко так, чтобы рука лежала сверху, а древко было в нижней плоскости, Валуй ударил в центр умбона.

Бом разнеслось над всей поляной.

Прикрыв тело щитом, копье выставил вперед, я старался держать Валуя подальше. Прекрасно понимая, что против него с копьем у меня просто нет шансов.

Удар копья от Валуя прилетает в нижний край, а верхний немного отходит от меня, шаг назад и попытка уйти от следующего удара. Ага счаз. Удар от Валуя щитом по верхнему краю, и мне прилетает прямо в нос, раскроив его. Кровь хлещет и течет по моему лицу, я же лечу на землю. Вот мудак.

Утерев рукавом кровь, бросил взгляд на часть веселившихся ребят.

Поднявшись, я вновь встал напротив Валуя, который ходит гоголем, молодец, герой, ребенка уронил, гордись.

— А я думал, ты уже все, понравилось тебе лежать.

Хмурясь и направляя мощный поток лекарской силы в руку, прислонил к кровоточащему носу и спустя десяток секунд смог унять хлещущую кровь. Размазав ее по лицу, я приготовился к бою.

Он хмыкнул в предвкушении.

Обменялись ударами, я старался следить за его копьем и готов был отпрыгнуть в любой момент. Даже материться про себя перестал.

Валуй сделал шаг вперед и начал быстро бить концом древка в щит, удар за ударом, удар за ударом, бум бум бум, заставляя прижимать щит к телу. Его удары мешали и отвлекали, моя рука выстрелила, древком я метил ему в голову.

Мой удар он принял на косой блок щита и повел щит по древку, заставляя меня немного поворачиваться.

Бам! по пальцам прилетел удар щита, со всей силы долбанул мудак. Вскрикнув, я выронил древко и оторвал немного щит от тела. Спустя мгновение пожалел об этом. В мой бок, который не был прикрыт, полетели такие же быстрые и сильные удары концом древка. Нн меня не щадил. И с каждым ударом выбивал из меня воздух и отбивал мне потроха, вот скотина. Спустя пару мгновений я рухнул на землю. Мне тяжело было даже вздохнуть, и казалось, что он отбил мне все внутренности.

— Уберите его! лаять может, а укусить нет.

Ко мне подбежали мои друзья и отволокли в сторонку.

— Хорошо Валуй тебя приложил. Ты как, живой? — вопрос был от Гостивита, но все парни меня рассматривали.

— Нормально, отдышаться только надо.

— А, ну хорошо, коли так. — Ребята меня немного приподняли и оперли о дерево. Стояли и мялись передо мной.

— Вы идите к наставнику, а то мало ли и вам прилетит, а я отлежусь маленько и приду.

Парни помялись и отправились к Валую, а он там разбил часть ребят на пары и наблюдал, устроив поединки.

Бок болел, кололо там нещадно, лицо все в высохшей крови, да и пальцы болят, мерзкое чувство. Но что более мерзко, так это чувство беспомощности, которое меня не оставляло после боя с Валуем, где я просто ничего не мог ему противопоставить. От этого было еще больнее. У него и опыта больше во владении копьем, охотник все же, и копье — орудие добычи для него. От таких мыслей легче мне не становилось.

Что тут сказать, слаб я с копьем, опыта мало, да и силёнок, что тут говорить, он банально сильнее и мощнее. Мог бы я выиграть, пожалуй, не в этих условиях, затянуть мог бы и урон ему нанести тоже, если бы вместо копья был топор.

Я даже понимаю, почему он это сделал. Восстановил статус кво в своих глазах, поставив зарвавшегося, по его мнению, щенка на место и показав, кто в доме батя.

Это все понимаю, но также уж очень хочется ему по физиономии съездить и считаю, что Валуй мне как раз это теперь и задолжал, а я при случае стрясу с него должок.

Пробью я тебе по морде, обязательно пробью. Прощать вот совсем нет желания. Наставник хренов, мудак гребаный, пусть его ящер дерет без остановки.

Пустив лекарскую силу, я прошелся по отбитому боку. Немного стало легче, но только немного: чувствую, не один раз придётся лечить.

Собравшись с силами, оперся на дерево и смог подняться. Покряхтывая и держась за бок, направился к ручью, очень уж хотелось смыть с себя засохшую кровь и напиться воды.

Освежившись, я заметил, что этот сучий потрох, мой любимый наставник и вообще самый лучший из людей, нанес мне травму и, походу, сломал указательный палец. Разглядывая палец, пытался понять, а действительно ли это перелом или все же ушиб такой, вроде не болит. Ну подумаешь, выгибается в другую сторону и давление никакое не держит, нажимаешь на него, а он выгибается до самой тыльной стороны спокойно так, и никакой боли.

— Плять, я же теперь нормально ни копье, ни стрелу в руку не смогу взять, пока не залечу, вот зараза. А за один присест я вряд ли смогу это сделать, пару дней, а за это время могут и копья, и луки поделить, — я сидел, рассматривал свой палец, выгибая в разные стороны, меня такая его пластичность даже забавляла.