— Я… я думал что это пиво! Это и было пиво… по крайней мере поначалу.

— А что было потом, помнишь?

— Ну да, пошли в командирский шатёр с оуф-ф-фицерским составом: шаманами и сотниками. — поднатужившись, опять принимаю сидячее положение. — Совет держать, что делать дальше. Кажется там тоже было какое-то пиво…

— Ага, щас… у них, между прочим, армия, а не ваш клуб «очумелые ручки», а значит чем выше звание, тем крепче твоя выпивка. А шаманам и вовсе по должности пиво не положено, а что покрепче их быстро валит с ног. Вот и настаивают, и варят… разное.

— То-то их верховный на меня так странно смотрел, когда я из его стакана глотнул… Я тогда еще поморщился — стакан немытый оказался, заплесневелый.

— Сам ты стакан заплесневелый! Не плесень это была, зуб даю, а ближайший её родственник!

— Не ори, голова раскалывается… родственник плесени, микромицеты-макромицеты… грибы что ли?

— Они, родимые, шаманами горячо любимые — как будто умиляясь успехам ребенка, всплеснула руками моя бестия. — Дальше то что помнишь?

— Дальше? Про разведку боем докладывали а потом… потом туман. Вроде бы драка там была ещё.

— Драка! Скажешь тоже. Какое гоблинское застолье не обходится без драки? А дальше ты, дорогой мой, начал буянить, принял на личную защиту удар секиры, колданул на себя ускорение, резво забегал по залу. На тебя было пытались наслать духов сна, но ты впал в состояние берсерка, стал грызть свой посох и рвать на груди халат. Затем сделал розочку о голову ближайшего гоблина, и стал кричать что всех урков порежешь, что орки с воодушевлением приняли как приглашение на бой всех сразу, и с радостью согласились, принявшись ловить тебя уже все вместе. Рей еле успел зареветь, что всех-то всех, но нападать по одному, зато нон-стоп, и за тобой стал бегать сотник, а за ним- толпа зрителей.

Тогда ты превратился в светящееся каменное чудовище…

— Эй, это были две брони — каменная и светлая! Я эту связку с самой пещеры циклопов каждый день тренируюсь накладывать, она уже до автоматизма отработана!

— Не знаю, что ты там наколдовал, меня там не было, за что купила за то и продаю, но судя по записи, в таком виде ты полез драться вне очереди на самого здорового орка. Никого ни разу не задел, зато видимо победил по очкам, затупив секиру и отбив кулаки нападавшему. Потом выбежал во двор, стал орать, что аллах испепелит это осиное гнездо, что он велик и Аль Сармат — пророк его, зачем-то призвал метеоритный дождь на ближайший лесок, в котором никого не было, спалил его напрочь, по всей видимости поймал откат и прямо там отрубился.

Теперь гоблины разделились на две части: половина уверовали в нового пророка, который поведет их возрождать великого бога Всехзохаваю, который взял себе новое имя, а вторая — более практичная — прочесывает окрестные леса в поисках гнезда клаконов. Рей уже за голову хватается, нормально совсем не разговаривает, только раздаёт пинки и орёт исключительно матом.

— Откуда у тебя запись? Неужели я выделил и скинул?

— Нет, ты уже не мог. Тебя самого скинули. Притащили и на аппарель дирижабля скинули как куль с мукой. Это Рей дал. Промычал что-то неразборчивое, сплюнул, махнул рукой, и дал запись всего вечера, включая ваш так называемый военный совет.

— А с ним то что не так?

— С нашим варваром всё так — разгребает ту кашу которую ты заварил.

— Да я про совет вообще-то.

— А! Точняк. Там всё «не так»! — уминая невесть откуда взявшееся пирожное продолжала щебетать Ленка. — Сборище тестостерона без единого мозга.

«Мы самые крутые, мы всех нагнем!» — низким голосом спародировала вампирша. — А то что их почти впятеро больше и они вас как масло по бутерброду размажут — это вам конечно неважно. Эхх, чтобы вы без меня делали — притворно вздохнув, Ленка откинула прядь со лба, и сверкнула глазами, на мгновение ставшими кроваво-красными. — Короче слушай сюда, у меня есть план…

***

И ведь какой был план: ракшасы-иллюзионисты создают сложную иллюзию присутствия тени одного из тёмных владык, круг магов накрывает вражеское войско сложным площадным проклятием, а орки Шестилапого Рея ещё издалека, зато под чарами ускорения, ну то есть духов лёгких ног, или как там их шаманы называют свои аналоги… так вот зеленокожие начинают с полагающимся к моменту рёвом и гиканием бежать в сторону вражеских позиций, максимально достоверно имитируя атаку. После чего мы проводим агитацию, и часть противника, устрашенная кажущимся неминуемым поражением (демоны- твари продажные, и свою шкуру ценят очень высоко) или просто попавшая под ментальные чары, переходит на нашу сторону.

Только сейчас до меня начинают доходить масштабы вчерашней неадекватности: да, конечно, можно взять врага с наскока, на грани возможного, с надрывом, прямо так взять и нагнуть. Вот только есть шанс и не нагнуть. Причем так не нагнуть, что потерять всё. И поскольку именно с наскока (без подготовки), с надрывом (рвя жилы и теряя людей) и на грани возможного (то есть шансы столь ничтожны, что даже сорвиголова это понимает), то разница между эфемерными плюшками от выигрыша и потерями в случае поражения становится несоизмеримой. А ведь мы знаем, что не стоит ввязываться в битву, если можно потерять больше, чем приобрести. Эту аксиому, приписываемую Сунь Цзы, наши аналитики уже заездили до дыр, но она от этого не стала менее действенной.

Горячие головы гораздо чаще кладут свои жизни почем зря, насмотрелся я в своё время на таких молодых да ранних, жизнь не ценящих. И умных, умелых, талантливых, но один раз рискнувших и в результате потерявших всё я тоже повидал немало. А когда звезды сходятся, удача улыбается, и им удаётся победить в сражении, то о них слагают легенды. Но войны выигрывают те кто умеет смотреть на много ходов вперед, те кто использует ВСЕ ресурсы, а главное умеет это делать. Нет, по-настоящему серьёзные сделки заключаются не с шашкой наголо, не в шумной набитой людьми зале для переговоров, и даже не в бурлящем котле биржи. Они зарождаются на поле для гольфа, оговариваются в тихой зале у камина с бокалом коллекционного вина, и оформляются у такого юриста, который накрепко забудет подробности документа, едва захлопнув папку. Зато будет помнить, кому он обязан буквально всем и ещё чуть-чуть сверху.

Так что не будем пороть горячку, но неспешно, планомерно, и гарантированно закатаем всех в бетон. Ma bene, как говорил один известный итальяшка.

Агитация возлагалась на высших вампиров, которые должны были прочистить мозги наиболее сильным демонам, из тех что вообще поддаются Зову, и культистам. Второй их задачей было сжечь вражеского патриарха, а затем принять оставшихся без вожака птенцов в своё гнездо.

Для этого (ну или подобного ему случая) был разработан и воплощен в жизнь проект «Чёрный Инженер», как окрестила его Ленка. Самое сложное было найти среди безбашенных гремлинов вконец сумасшедшего, согласившегося на вечную не-жизнь. Целую неделю, с начала нашего сотрудничества, в «Укуренном Джинне» сидела тёмная личность, заводящая провокационные разговоры. О чём и мастеру Снику, и Визирю, мне напрямую ежедневно докладывали не любящие некромантов местные жители. Стучащие «Дятлы» дотошно заносились бывшим убийцей в список осведомителей и лиц повышенной надёжности, те кто поднимали эти разговоры в мастерской, борделе и других местах, но не докладывали начальству — в ряды честных, но политически неблагонадежных. Не то чтобы в этом была необходимость, но мастер-снайпер настоял на совмещении необходимого с полезным.

Наконец нам улыбнулась удача. Старый гремлин с механической рукой, оторванной гранатой, одним из первых иженеров, закончивших Университет по программе артефакторики, заинтересовался перспективой стать первым, кто соединит механику с тёмной магией. Кличку он носил необычную для гремлинов: звали калеку Салатом, и глядя на его уши нежно-салатового оттенка становилось ясно, что любая другая не приживется при всем желании.

Инженеру устроили перелёт на границу с Ленкиным сектором, якобы для инспекции отбитой у варвара шахты, где его и обратили. В результате многоходовки вампиры получат возможность летать с попутным ветром, как только научат новичка оборачиваться летучей мышью. Но главное — это приобретенное умение специалиста применять в бою артефакты. И вот вчера, специально для него я выковал украшенный алмазами серебряный нож, под завязку наполненный силой света, несущий в себе Сияющее Копьё вместе с Малой Тюрьмой — вывернутым наизнанку малым барьером, всех впускающим внутрь, и ничего не выпускающим наружу, включая физические атаки и заклинания.