— Это отец назвал, — улыбается Лиза. — Он у нас с юмором. Здесь наш гарнизон добывает Сырье для культивирующих диет дружинников и родов Дома. Демонская роза тоже произрастает на Мурзике. Также сюда отправляют молодых отроков-гвардейцев на стажировку. Тех, кто хочет стать демониками.

— Их отправляют охотиться на Высших магнофелисов? — догадываюсь я.

— Да. Магнофелисы послабее Гончих и убить их проще. Вот поэтому совсем неопытных гвардейцев засылают сюда. А потом уже в миры поопаснее. Но далеко не всегда Высшие находятся, приходится отправлять гвардейцев на охоту в другие миры такой же сложности.

— Ага, и тогда стажировка затягивается. Точнее культивация.

— Всё ты знаешь, — кокетничает Лиза.

— Так, — раздается окрик Ясны. — Разбиваемся на те же пары и образуем очередь. Следующая остановка — Токио. Плясун, ты опять со мной.

Приходится оставить улыбающуюся княжну, чтобы взять за ручку ее неродную маму.

Арка вспыхивает прежним кошмаром цветов, и мы с княгиней входим первыми.

Оказываемся в душном помещении. Сыро, темно, пахнет плесенью. Проморгавшись, оглядываю подвал. Влажные кирпичные стены, ржавые трубы, вьющиеся по потолку. Позади стальная арка, точь-в-точь такая же, как и две предыдущие. Кабели, гудящие коробки пром компьютеров, куча человечков за компьютерами. Только в этот раз человечки все японцы.

Перед княгиней склонился в глубоком поклоне еще один японец.

— Добро пожаловать в Токио, Ясна-сан, — с акцентом произносит он на русском.

— Вая Оникри, — приветствует княгиня лазутчика. — Благодарю за содействие.

В этот раз отряд пошустрее проходит портал. Второй раз не так страшно.

— Фух, — Чугун водит плечами. — Когда касаешься этого мерцания, конечности немеют. Неприятное ощущение.

— Согласен, — кивает один из «имперцев». — Надеюсь, больше не будем шагать под эти арки.

— Один раз как минимум придется, — замечает Слепой кот. — Чтобы вернуться в Москву.

— Кончайте болтать, девочки, — командует Ясна. — Снаружи фургон. Быстро загружаемся и едем на операцию.

Через пять минут трясемся в легком японском микроавтобусе. Хоть токийские дороги и гладкие, как зеркало, но кузов у машины оказался шатающимся, нежестко прикрепленным к колесной базе. Поэтому езда на высокой скорости напоминают качели. В мгновение ока рыбный завод, под которым замаскирована база Бесоновых, скрывается за множеством высоких сверкающих зданий.

Токио — город перекрестков и светофоров. Множество развязок — мостов, туннелей, огибающих полос — не спасло столицу Японии от развешанных повсюду электронных табло, отсчитывающих секунды.

Оставив позади очередной светофор, мы вдруг снова резко останавливаемся.

— ЧП, Ясна, — говорит Слепой кот, которого княгиня назначила водителем. Болотопс знает, каким местом слепец видит, но водит он неплохо. — Нас встречают.

Я вытягиваю шею, чтобы увидеть лобовое стекло поверх сидящих ближе членов отряда. Дорогу преградил десяток черных фургонов. Наружу высыпали экипированные бойцы с автоматами «Хова Тип». Не полицейские, не японский спецназ, но вооружены не хуже.

Раздается команда по громкоговорителю:

— Выходите, русские вторженцы! С поднятыми руками и без оружия! У вас пять секунд! Отсчет пошел!

Ясна вздыхает и достает из набедренной кобуры пистолет. Другой рукой вынимает из разгрузки глушитель. Три секунды уходит у княгини на то, чтобы прикрутить девайс к оружию.

— Всё же как-то сдал нас, — с этими словами она наводит ствол на «имперца», который недавно надеялся больше не ходить в портал, и спускает курок. — Гребаный хаосит.

Бахает выстрел. Фонтан крови брызгает на стену позади «имперца». Мертвое тело шмякается на пол.

— Ну что? — спрашивает Ясна отряд, потрясая пистолетом. — Всем ясно что делать?

— Ясно, Ясна, — кивает Бессмертный, снимая с плеча ремень «калаша» и откладывая на оружие на лавку рядом.

— Ясно, Ясна, — вторит жива-мутанту Блик, выходя в центр фургона и вытягивая руки в сторону.

— Эй, какого хрена! — гремит вскочивший Кувалда, его сжавшийся кулак окутывается огненными клубами. Ярила, значит. А я-то посчитал, что майор — Полковой-каменщик, раз Кувалда. — Ясна, это мой человек!

Остальные «имперцы» тоже повскакивали, запачкав берцы в крови, вытекшей из простреленного черепа их сослуживца. Тоже поднявшись, гвардейцы охренело вертят головами туда-сюда в ожидании приказа. Ну и Чугун влюбленными глазами младенца поглядывает на Ясну. Ильиса всегда впечатляли сильные женщины. Как и сумасшедшие.

— Выполняй приказ! — Ясна сжимает пистолет. — Я — глава отряда! Подчиняйся

— Это мой человек!!! — орет Кувалда.

— Нет, это твой хаосит, — отмахивается княгиня и бросает Бессмертному. — Ты наружу. Остальные, хватайтесь за Блика. Кувалда, все вопросы потом.

— Когда потом?! — ревет он. Глаза майора пылают вулканическими отблесками.

Между тем Бессмертный, скользнув за приоткрытую дверь, уже вылезает наружу и с поднятыми пустыми ладонями двигается к баррикаде.

— Не убивайте! — кричит жива-мутант. — Сдаюсь! Не бейте! Я хороший!

— Все к Блику, я сказала! — рявкает Ясна.

— Стоять! — машет огненной рукой Кувалда. — Сделайте хоть шаг, Бесоновы, — и вы сгорите нахрен!

— Слушай, Кувалда, — рычит княгиня. — Я не буду повторять. Хватайте Блика, иначе все сдохните!

В лобовом стекле видно, как к Бессмертному подбегают двое японцев. Захват, подножка, толчок, и Бессмертный утыкается лицом в асфальт. За спину ему заводят руки, на которых уже сверкают в свете фар мориновые наручники.

— Это угроза, Ясна! — оскаливается Кувалда. Капли пота выступают у него на лбу.

— Террористы! — снова гаркает громкоговоритель. — Выходите, язычники! Это последнее предупреждение…!

Бессмертный шевелит губами. Я напрягаю слух и слышу его бормотание.

— А чего сразу язычники? — спрашивает растянутый на асфальте жива-мутант. — В жизни, каждому — свое. Музыка, кино, школьный кружок. Только родину не выбирают...

— …Через пять секунд мы открываем огонь! — трубят японцы.

— Дебил! — не выдерживает Ясна. — В брюхо Бессмертному вшит термобарический боеприпас! Он сейчас рванет!

— Что???! — удивленный возглас десятка глоток. Даже Чугун присвистнул. Я же поспешил взяться за локоть Блика. Аргументы просто железные, не поспоришь.

— Раз. Два…

— Фугасная бомба! — орет княгиня, ее зеленые глаза сузились и стреляют огнем, будто щелочки амбразур. — В желудке Бессмертного! Дошло?!

— Три…

— Мощность эквивалентна десятку килограмм тротила! Площадь поражения 80 м²! И сейчас эта жопа рванет! Единственный способ спасись — держать его! — кивок в сторону Блика.

Майор быстро хлопает глазами, а затем ревет:

— Хватайтесь за гвардейца! — рванувшись в центр фургона, Кувалда обнимает демоника за талию и отрывает от пола, как влюбленный юноша свою девушку в порыве чувств.

Следом и остальные «имперцы» пытаются ухватить Блика за что-нибудь. Ясна кладет ладонь демонику на плечо, Чугун дотягивается до пояса.

— Пять! Язычники! Вы подписали себе смертный приговор!

Синее свечение наполняет фургон. Вспышка длится всего лишь мгновение, но она тянется очень долго. Я даже успеваю увидеть, как японцы спускают курки штурмовых винтовок. Черные стволы озаряются вспышками выстрелов. Там же, между фургонами, закрались широкие трубы трех гранатометов. Снаряды вылетают из сопл…Но намного интереснее метаморфоза происходит с Бессмертным. Жива-мутант исчезает в гигантском ярко-оранжевом цветке, который мгновенно расцветает и распускается.

Я моргаю и оказываюсь в салоне комфортабельного автобуса. Рядом озирается остальной отряд, одна лишь Ясна, не растерявшись, качает пистолетом в сторону Чугуна:

— Карапуз, за руль.

— Эм, красавица, а ты уверена, что я умею водить?

— Не умеешь? — презрительно фыркает княгиня.

Чугун мрачнеет. Это вызов его мужской гордости.