— Дженель Кейт Адалет, господин Верховный Судья, — Кейт выполнила дигеринское приветствие. — Я ваш проводник и посредник с магистратурой внутренней безопасности. Любое пожелание можете передавать через меня.

— Учту, — сказал Судья. — Полагаю, я должен сдать вам оружие…

Что он собирается отдать, если он сам по себе похож на вставший на дыбы танк? Тиберий Романов опустил руку, в броне открылась дверка и механические полозья вытолкнули оттуда пистолетик.

— Вот, только не потеряйте, — он держал оружие двумя коготками. — Я зову его Старый Герберт. Пальцы толстые, стрелять не могу. Но он мне дорог, как память.

Кейт забрала очень лёгкий дамский пистолет, который даже в её руке казался маленьким.

— Оставлю при себе только это, — сказал Тиберий, показывая на посох. — Вы же не заберёте у старика его палку?

— Можете оставить, — Кейт кивнула. — Прошу последовать за мной, Его Императорское Величество Луциан Четвёртый прибыл лично засвидетельствовать вам своё уважение.

— Так вот почему тут столько охраны, — Судья громко фыркнул через нос. — Сколько их вокруг? Тысяч сто? Ну, идём.

На входе несколько девушек в национальной одежде хотели накинуть на шею Судье венок из цветов, но замерли, даже не понимая, как это сделать с его огромным ростом. Но Тиберий сам решил за них проблему, просто протянув руку. Девицы отдали ему украшение и турсулунец пошёл вперёд, доставая из венка по одному цветку и отправляя в пасть. Плитка под его ногами скрипела, несколько треснуло.

— На станции червоточины только и разговоров что о прошедших убийствах, — сказал он. — Удивлён, но весьма польщён, что император встречает меня лично. Нашли следы убийцы?

— Мы… — Кейт замялась, но Брейлинг пришла ей на помощь:

— Можете быть уверенным, что вам ничего не грозит.

Судья расхохотался.

— Раз так, то чего ради я сюда прилетел? Но вы не бойтесь, дамы, в моём присутствии вам не грозит ничего.

Турсулунец в броне повторно произнёс все титулы Судьи перед тем, как Тиберий Романов вошёл в охраняемый зал, где ждал император. Луциан не выдал ни малейшего удивления при виде огромного турсулунца, в отличие от его свиты, которая побледнела и громко заахала. Но это мог быть и заранее продуманный ход, чтобы император выглядел более храбрым на фоне придворных, что и засняли вызванные журналисты.

— Император Луциан, — Верховный Судья в знак приветствия ударил себя по панцирю с такой силой, что от звука задрожали стёкла в зале. — У вас отличный вкус, мне нравится ваш костюм.

Император широко и искренне улыбнулся.

— Верховный Судья Тиберий, а мне нравится ваша броня, — сказал он со смехом и протянул руку.

Охрана напряглась, но гигантская лапа толщиной со ствол дерева лишь осторожно прикоснулась к ухоженной ладони Луциана.

— В знак своего личного уважения и в знак искупления последствий войны, — Романов кивнул своим приближённым. — Я хочу вернуть вам то, что когда-то принадлежало людям.

Один из турсулунцев поднёс простую деревянную шкатулку и открыл крышку. Судья засунул туда руку и зачерпнул кучу чёрных кубиков. Остальные, будто примагниченные, тянулись следом. Романов вытягивал эту кучу наружу, а кубики разлетелись, но остановились прямо в воздухе и начали собираться в крест, обычный, без всяких украшений, только будто нижняя часть у него отломлена. Иногда кубики дрожали и пытались развалиться, но скоро опять объединялись в плотную структуру.

— Темпоральный Крест забытой цивилизации Мартиров, — объявил Верховный Судья. — Реликвия, которая была похищена с Земли очень давно… и которая должна вернуться людям.

Император потянулся к Кресту, но Романов тут же отдёрнул артефакт.

— Лучше не прикасаться, император, а не то застрянете в бесконечной временной петле… — все замерли, а Судья сказал с мрачным выражением: — Это шутка.

Император нервно хохотнул.

— Но, ради безопасности, эту штуку лучше хранить в специальном месте, — продолжил Романов. — Мои инженеры готовы оказать вашим любую помощь, а то Крест очень древний. Будет жаль, если он исчезнет.

— Да, конечно, — закивал Луциан.

— Этот Крест принадлежал правителю Мартиров. У них была странная религия, что их правитель — бессмертный полубог. У Мартиров был период Золотого Века, который продолжался тысячу лет со дня, когда они впервые вышли в космос. В конце этого периода они приносили правителя в жертву. По легенде полубог своей смертью искупал грехи остальных и перезапускал бесконечный цикл, чтобы возродиться на тысячу лет назад и возглавить дюжину учеников, с которыми он делился знаниями. Всё, что он узнавал за прошлую жизнь, оставалось с ним и накапливалось, этим он и делился с остальными, поэтому новый Золотой Век был более величественным, чем прежний. Но это дела давно минувших дней. Мартиры исчезли, а этот хлам тысячи лет лежал на Земле, пока его не нашли.

Тиберий Романов забросил Крест назад в шкатулку, и артефакт разбился на отдельные кубики. Те, что выпали наружу, вернулись к остальным.

— В любом случае это легенда, — сказал Судья. — Но Мартиры за тысячу лет от выхода космос заселили три галактики перед тем, как исчезнуть. А мы и вы за тысячу лет даже не выбрались за пределы рукава Ориона. Но это другой вопрос, а сейчас я передаю вам реликвию в знак дружбы между Империей Карин и Турсулунскими кланами.

Луциан захлопал в ладоши и все остальные разразились аплодисментами. Романов передал императору шкатулку, которую тут же унесли гвардейцы. Кто-то вручил Судье букет цветов, которые он начал объедать, выборочно выбирая цветки поярче. Журналисты защёлкали своими фотоаппаратами, причём становились так, чтобы император Луциан был ближе к объективам, тогда на снимке он не будет казаться таким маленьким на фоне огромной черепахи.

Петра Брейлинг

— Квистор Брейлинг! — обратился к Петре Верховный Судья, когда официальная часть закончилась. — Не хочешь прокатиться со мной? Нам нужно кое-что обсудить.

— Разумеется, Верховный Судья.

Для перевозки Романова выбрали военный грузовик, настолько огромный, что Судья мог поместиться в кузов даже стоя. Помимо грузоподъёмности, машина, которая обычно транспортировала ракеты, была достаточно бронированной, чтобы выдержать попадание из чего угодно. И, раз Петра внутри, то для её охраны можно привлечь ликторов, которые тут же окружили грузовик на своих здоровенных мотоциклах.

— Ну хоть не идти пешком, — сказал Судья, залезая внутрь. — Серхио, замени мне модуль! Надоел официоз.

Турсулунцы — рептилии, и у них нет эмоций от природы, но чтобы облегчить общение с людьми, приходится ставить себе эмоциональные модули. Обычно у черепах бывает не больше одного-двух модулей, но Петра знала, что у Романова их очень много.

— Какой поставить? — спросил подошедший турсулунец. — Банкетного или Говоруна?

— А какой стоял?

— Дипломат.

— Ставь Оригинал.

Турсулунец подцепил кусок чешуи на голове Судьи, открывая металлическую крышку интерфейс, и достал оттуда крохотный блестящий чип, чтобы вставить туда другой.

— Вот это другое дело, — объявил Романов и посмотрел на Брейлинг. У рептилии даже поменялся голос. — Раздражает этот пафосный дипломатичный модуль. Ещё немного и я бы предложил императору чашечку чая, который мы бы выпили, хихикая как две маленькие девочки. Юрий, просканируй кузов, убедись, что нет ни одного долбанного жучка.

— Думаешь, они поставили жучки? — спросил турсулунец Юрий, облачёный в тяжёлую броню.

— Нет, конечно, как же мы можем не доверять нашим союзникам, — передразнил его Романов и дождался, когда сканирование закончится. — Ну надо же, нет ни одного жучка. Знаешь, Брейлинг, я очень удивлён, что ты выжила. Имею в виду не только твой преклонный для человека возраст. Разве тебя нет в списке целей Балябина?

— Ну, если я не являющийся вам призрак, значит, меня там нет, — сказала Петра. — Если убийца прикончил уже кучу сановников…