Мне бы хотелось Иришку чем-нибудь побаловать. Вещи я не могу купить, вдруг не подойдет или не понравится. Пирожками я и так чуть не каждый день ребят кормлю. Тут у меня вообще все строго. Всегда полноценный обед – завтрак и ужин. Славик в группе риска по диабету. А Иришка до ночи за компьютером сидит со своей учебой. Когда сессия была, так несчастная девочка похудела, осунулась, смотреть жалко. Зато сдала все на пятерки.

Как-то за ужином Иришка рассказала, как друг ее папы из Штатов привез арахисовое масло. Там, говорят, всех детишек по утрам этим маслом пичкают. Иришка говорит, вкус просто необыкновенный. Вот я и подумала, а что если мне попробовать найти такое масло. Неужели нигде не продается? Москва все-таки. Но пока действительно не нашла. Даже на работе у всех спрашивала. Никто не знает. Обязательно постараюсь найти это масло. Вот Иришка обрадуется.

Я так за своего Славика счастлива. И за себя, хотя это, наверное, эгоизм. Я даже к внукам уже готова. Но придется подождать. Иришка категорически против. Сначала закончить вуз, потом устроиться работать, потом – малыш. Она и со свадьбой тянет. Только после сдачи диплома. Исключительно серьезная девочка. А может, и правильно. Тем более, мне польстило, что милая Иришка назвала меня слишком молодой женщиной для звания «бабушка»

Ох, какой сегодня тяжелый день. Давление так и скачет. На работе все ползают, как сонные мухи. А меня – то в жар кинет, то сердце начинает колотиться, как ненормальное. Коллега измерила мне давление, так и есть – поднялось. А я – дурочка еще в обед кофе выпила. Хорошо, начальница наша с пониманием. Идите, говорит, Лидия Сергеевна, домой. Только собралась, вбегает наш курьер Алеша.

– Лид Сергевна, помните, вы про арахисовое масло спрашивали?

– Ну?

– Так я его видел. Оно в супермаркете продается, ну в этом – понтовом, там еще батон хлеба сто рублей стоит. Масло такое коричневое, в маленьких баночках, с кенгурушкой на этикетке.

Как же я – растяпа про этот магазин забыла?!.. Он ведь рядом совсем. Просто мы не заходим туда, цены пугают. Но баночку арахисового масла-то я осилю.

Зря, конечно, я сразу домой не пошла. Думала, по улице пройду, легче станет. Стало только хуже. Но не страшно. Дома Иришка очередную работу пишет. И арахисовое масло я все-таки купила! Отлежусь, таблетки, какие-нибудь выпью. Главное, до дома дойти.

Иришка по телефону разговаривает. Наверное, с подругой. Ха-ха-ха да хи-хи-хи – наверняка не про учебу. Ну и ладно, молоденькая, надо и мозгам дать отдохнуть. И потом так приятно слышать ее голос.

– Да какая свадьба? Ты что, Ксенька?! Жду не дождусь результатов конкурса. Ты же понимаешь – всего два места, два. Понятно, что одно уже занято, кем-кем… сыном ректора. Но второе я не отдам, мое! Ты представляешь, какой шанс? Учеба в Англии! Да я ради этого ночей не спала. Я ради Англии в этот вуз поступала. У моих родаков сроду денег на такую учебу не хватило бы. На какие жертвы я шла. Как это – на какие? А думаешь, мне приятно с этим потным бегемотом спать? Или все время лыбиться его курице-мамаше? Да я себя, вообще, дюймовочкой чувствую, которую жаба похитила и отнесла своему жабенку. Чего? Огород городить? Стоило, подруга. Мозгами-то раскинь. Ты думаешь, я смогла бы так учиться, если бы в общаге жила? Там пьянки-гулянки, а мне красный диплом нужен. И здоровье нормальное. Чем в общаге дошираком питаться, я уж лучше тут – с пирожками и супчиком. Квартиру снимать, мои не потянут. А я здесь, как в отеле. И постирают, и покормят, и заниматься не мешают. Еще бы этот слюнявый Славик не лез, совсем хорошо. Но за все надо платить. Считай, я за квартиру расплачиваюсь.

Куда-то поехал шкаф в коридоре. Я, наверное, схватилась за висящее на вешалке пальто. Какой грохот! Неужели я опрокинула вешалку? Ну да, я же полная, с лишним весом. Почему-то никак не могу подняться… Вижу побледневшую Иришку. Это не ее разговор я слышала. Она не могла так говорить. Вернее, про Славика так говорить. Я пытаюсь улыбнуться. Как-то странно сводит мышцы. Иришка меня не понимает, хотя я очень широко открыла рот. А почему же я не слышу свой голос?.. Я всего лишь хочу сказать… что купила для нее арахисовое масло……

Элька – моя коллега по работе. Мы работаем в детском центре творчества. И для своих подопечных, которым она преподает музыку, она, естественно, не Элька, а Элеонора Дионисовна. Бедным детям хватает мучений в произношении – Элеонора, поэтому Дионисовна давно изменено ими на Денисовна.

У Элькиных родителей своеобразное чувство прекрасного. Назвав старшую дочь Элеонора, они, не останавливаясь на достигнутом, младшую наградили именем Аделаида. Все бы ничего, но если Элька была вполне симпатичной барышней, то бедная Деля уродилась в какую-то из бабушек, получив в наследство лишний вес, маленькие невыразительные глазки, широкий носик и абсолютно бесцветные волосы, ресницы и брови. Если бы девочку звали обыкновенным, более привычным именем, Деля избежала бы половины страданий. Но как только выяснялось, что она – Аделаида, неуемному веселью не было конца.

Элька младшую сестру любила и пыталась как-то повлиять на природные или родительские ошибки. Послушная Деля в 16 лет перекрасила волосы, брови и ресницы. До изнеможения ходила на аэробику, крутила обруч. Страдальчески закатив глаза, ковыляла на высоких каблуках, в купленных сестрой туфлях. Но природа не отступала. Деля осталась полной девушкой с небольшим бюстом. Кожа и волосы от краски стали совсем ужасными. Аделаида еле избавилась от постоянной красноты и шелушения на лице, что тоже ее не украшало. Внутренне она давно махнула на себя рукой. И если что-то меняла в одежде или в прическе, то только для того, чтобы не расстраивать сестру.

Элька благополучно вышла замуж и родила сына Валеру. И могла бы наслаждаться жизнью, но мысль, что младшая сестра не устроена, отравляла Эльке жизнь. При своей внешности глупенькая Деля не нашла ничего лучше, как окончить педагогический институт и стать учителем начальных классов. Элька рыдала до икоты, что пойти в училки можно только при условии гарантированного брака. А женщины с неяркой внешностью должны идти работать в коллектив, где одни мужики! Тогда есть хоть какой-то шанс устроить личную жизнь. На работе легче разглядеть, какая Деля хорошая, порядочная и милая.

Элькин муж, Антон, жену очень любил и к Деле относился по-дружески. В гости зачастили холостые и разведенные друзья Антона. После милого чаепития, друзья откланивались и старались больше не появляться. Деля сказала, что очень любит сестру и ценит ее заботу. Она благодарна ей и Антону за участие, но еще одни смотрины не выдержит. Лучше уж приходить к ним в гости просто так или посидеть с племянником. Она с удовольствием побудет с Валериком, а сестра с мужем могут походить в гости, в театр или еще куда-нибудь.

Шло время. В Делиной жизни ничего не менялось. Элька не теряла надежду устроить жизнь сестры, но безрезультатно. Делины подруги постепенно выходили замуж, рожали детей, общаться им становилось некогда. Деля поняла, что скоро останется даже без подруг. Но тут библиотекарь из их школы предложила ей пригласительный билет на концерт самодеятельного фолк-ансамбля. Она целый день пыталась всучить этот билет всем и каждому, но на такие концерты ходят только любители. А молоденький учитель физкультуры Марик сказал, что если бы ему предложили билет на концерт Depeche Mode, он бы вприпрыжку поскакал и сделал стойку на руках.

Библиотекарь не поняла, на какой концерт поскакал бы Марик, но на всякий случай на него обиделась. И она вспомнила про Делю. Это скромная девочка, пусть послушает нормальную музыку.

Деля взяла билет. Ей так хотелось вечером не сидеть дома, а пойти куда-нибудь, хотя бы одной. Она посмотрела концерт, ей понравилось. Песни – протяжные и душевные. Люди на сцене обычные. Не красотки, как на эстрадных концертах. В зале публика тоже тихая, чинная. Люди явно пришли послушать, а не поглазеть на девиц.