Они пошли на кухню выбрасывать мусор.

— А лет пять назад ее бросил один мужчина с большими долгами. К тому времени они уже были женаты, так что у мамы забрали квартиру в уплату этих долгов, — Лиза опустила руки и голову, — Нашу квартиру. Где я провела детство. Где мы жили с отцом, который умер когда я была младенцем. Так что я несколько обиделась.

— Извини, в утешительных словах я совсем не силен…

Миша приблизился, чтобы приобнять ее, но Лиза отстранилась.

— Ничего. Но ты, кстати, силен в словах! Я думала, ты более молчаливый. Пойдем на балкон.

Лиза выключила свет в комнате, оставила балконные двери открытыми, чтобы запустить ночь и они вышли в долгожданную прохладу.

— Да уж, — Лиза присела на стул, — На фоне всего остального тот дурацкий поцелуй больше не кажется мне такой уж проблемой. Я, знаешь ли, люблю преувеличивать.

Миша облокотился на обшарпанное ограждение балкона.

— Ну, то, что не проблема для одних, вполне может быть серьезной проблемой для других…

— Ты невероятно мудр.

— Эй, ты будто все время удивляешься!

Они рассмеялись. Вместе со смехом Лиза впервые за этот день по-настоящему выдохнула. Выдохнула усталость, напряжение, нервозность.

— Наверное, твоя мама тоже очень переживает, — сказал Миша, вполоборота смотря на черноту, прерываемую редкими бликами фар.

Лиза не сразу поняла причем тут мама.

— Из-за чего?

— Из-за всего того же, что и ты, — Миша думал, что это само собой разумеющееся, — Из-за смерти мужа, предательства другого мужа. Из-за того, что ты несчастлива так как того заслуживаешь…

Лиза задумчиво смотрела в ночь. Не глядя на Мишу она то ли спросила, то ли сказала:

— Ты останешься.

Он прошептал:

— Да. Дай только мне пару минут.

— И ты мне, — сказала Лиза.

Миша вышел и закрыл двери. Лиза сначала потянулась в пачке сигарет, но в последний момент положила ее обратно.

Она разблокировала смартфон, в пару касаний добралась до нужного аккаунта в Инстаграме. Морская пена из цветов, будто искренние объятия молодоженов и платиновые обручальные кольца крупным планом уже спустились в ленте далеко вниз. Первые строчки фотогалереи захватили фотографии медового месяца: настоящее море, объятия на фоне бунгало, руки с кольцами держат Пина коладу.

Лиза признала, с самого начала было очевидно: об этом поцелуе никто не узнал, он никого не смутил, он не расстроил ничьи отношения. Этот мужчина не влюбился в нее, не выбрал и ее вряд ли сейчас хотя бы отдаленно помнит как она выглядит. Лиза почему-то отнеслась к этому слишком серьезно.

Обостренное чувство вины? Справедливости? Или излишняя самоуверенность?

Сейчас Лиза не могла ответить на все вопросы, но точно знала, что этот человек мешает ей жить. И, действительно, не важно, считает ли кто-либо этот поцелуй серьезной проблемой. Она — считает. Для нее — проблема. Вот что важно.

Зная, что не сможет удержать себя от новой порции страданий, Лиза заблокировала «жениха и невесту» в каждой из доступных соцсетей, очистила истории поиска, удалила из облака и собственной галереи фотографии с того проекта. Убедилась, что чисты заметки. И вообще удалила приложение Инстаграма. Хотя бы на некоторое время. Надо отдохнуть.

Боковым зрением Лиза увидела, что Миша прошел через зал, судя по всему, из ванны в спальную комнату. Лиза встала, ей осталось только отправить одно сообщение.

Сегодня жена Леши разбила окна в банкетном зале, думая, что там была я. Никто не пострадал, но хозяйка написала заявление. Решите этот вопрос до пятницы своими силами, иначе проблемы будут у всех.

Лиза заблокировала смартфон, отключила звук и шумно выдохнула, отпуская все злые мысли. Конкретно сейчас они ей не нужны. В эту минуту, Лизе хочется иметь другой настрой.

Она вошла в квартиру и аккуратно заглянула в спальню. Миша, стоя у кровати, поправлял подушки.

— Жду тебя, — сурово сказал он. Свой настрой он явно сменил на нужный.

— Только загляну в душ, — ответила Лиза. Миша кивнул и откинул одеяло. Крепкий, твердый. И абсолютно голый.

Хоть свет и заливал всю комнату через полностью раскрытые шторы, Лиза открыла глаза только когда ее тело окончательно выспалось. Рука Миши придавила, но Лиза лежала неподвижно не поэтому. Она прислушивалась. К окружению и к себе.

Сквозь хлипенькие стеклянные окна птицы горланили наперебой. Вдалеке проехала машина скорой помощи. Все смешалось: радость и грусть. Как снаружи, так и внутри.

Я стою перед новой чертой, думала Лиза. Перед окончанием одного этапа и началом следующего. Что будет дальше? Снова переезжать? Может в этот раз поменять профессию, а не место жительства?

У нее не было никакой надежды, что Марина или Леша как-то повлияют на разгневанную женщину или решат проблему хоть каким-либо способом.

Лиза спокойно представляла, что сейчас постучат в дверь полицейские и будут задавать вопросы с таким лицом, словно ей светит десять лет шитья варежек. И неважно виновата ли она хоть в чем-то.

Менее спокойно, но все равно вполне отчетливо она видела как психованная бабища с всклокоченными волосами и (почему-то) подволакивая одну ногу, бежит сейчас по ее улице, намереваясь если не убить, так покалечить.

Миша двинулся и, подобрав под себя руку, сгреб Лизу в охапку, обняв покрепче. Лиза смотрела на его губы и едва пробивающуюся щетину.

Мне все равно гореть, думала она. Так или иначе. Сегодня или в пятницу. Разве детали важны? Остается только дождаться того самого часа.

Миша открыл глаза.

— Ты что, смотришь на меня?

— Это странно?

— Нет. Мне даже приятно.

Его лицо слегка покраснело.

— Что собираешься делать? — спросил Миша, потягиваясь.

— Провести как можно больше времени с тобой.

Они оба потянулись к смартфонам. От мамы ответа не было, хоть сообщение она и прочитала. Миша потряс своим телефоном:

— Я отъеду на часик, раздам указания и буду весь твой. Есть какие-то пожелания?

— Нет, я готова к чему угодно.

— Тогда поедем кататься.

Когда Миша ушел, Лиза неспешно приняла душ, включила музыку, открыла все окна и балконную дверь. Она танцевала, пока сушила волосы и пела, пока подкрашивала глаза. Кружась с ворохом одежды, она не думала ни о чем кроме следующей строчки в играющем треке.

Лиза надела черные велосипедки, черный спортивный топ и накинула морковного цвета объемную рубашку. Ни к одной свадьбе не подходила! Никто не выбирает оранжевый, а Лизе он так нравится.

Лиза взяла единственную в своем гардеробе маленькую сумочку через плечо (в которую ни за что не поместится папка с договорами, образцы бумаги и тканей или хотя бы каталог свадебных платьев). Прыгнув на пассажирское сидение черной машинки Миши, Лиза искренне улыбалась.

Они ехали по трассе в сторону ближайшего крупного города, но через час, когда гладкие зеленые холмы и цветочные поля заканчивались, сворачивали вправо или влево и продолжали ехать в своем любимом окружении.

Перед закатом Миша остановился на заправке и заливал бак, пока Лиза покупала пару хот догов и газировку. Подготовившись, они проехали немного вглубь, по проселочной дороге и остановились у небольшого колена речки.

На берегу сидели, стояли и ходили люди. В понедельник вечером, после рабочего дня, они приехали, чтобы смыть с себя усталость и пыль повседневности. Мамы привезли детей, несмотря на ежевечерние дела по дому. Подростки сидели кучкой на огромном покрывале и поодаль валялись велики, на которых они приехали из соседней деревни. Самые милые на свете парочки пенсионеров ворча складывали вещи в Жигули, ведь солнце больше не дарило загар.

Лиза с Мишей присели на корягу чуть поодаль от всех. Молча ели, слушая лишь плеск воды, перекрикивания детей с родителями и звонкий смех подростков.

Лиза расслабилась, забылась окончательно.