— Я искала тебя в соцсетях, — сказала она, — Тогда еще, после встречи в квартире, но не нашла актуальной странички, чтобы написать.

Она пожалела, что не приехала на этот пляж с этим мужчиной в этой машине намного раньше.

— Я дал тебе номер телефона. И ты позвонила, — он улыбнулся.

— Я про другое. Тот звонок был рабочим. А я про личную переписку.

— Да, в этом плане, я толком и не сижу нигде, — Миша легко пожал плечами, — У меня и так весь день на телефоне из-за работы. В обычный день, — он подмигнул, — Не как сегодня.

Лиза не приняла эту причину как уважительную:

— У всех весь день на телефоне. Такая уж теперь жизнь.

— Ну, наверное, это еще из-за службы.

Лиза нахмурилась.

— Там, где я служил, пользовался соцсетями не очень приветствовалось. А потом вообще было запрещено. Так что я на шесть лет выпал из технического прогресса и вернуться потом было сложновато.

Лиза кивнула. Об она не думала. Лиза вообще не думала о военных. Среди ее молодоженов не было тех, кто служил или служит. Папа одной невесты был прапорщиком, но его дочь выходила замуж за сына бизнесмена (сам прапорщик говорил о нем только: «кто коммерсант, тот пусть и платит»). Взрослая часть гостей на той свадьбе была разведена в разные концы зала по принципу «сторона невесты и сторона жениха». Лиза вспомнила как гордилась тем, что никто никого не побил благодаря ее стараниям организатора.

Лиза смотрела на Мишу, становящегося более загадочным и интересным с каждым новым диалогом, с каждым проведенным вместе часом.

Каким он был военным? Наверное, ему идет форма. У Лизы на секунду сбилось дыхание.

Он взрослее и серьезнее ее. Он красив, но не типично и не слащаво. У него сильный взгляд и голос, физическая красота тут не причем. Его красота другая. Внутренняя и ощутимая.

— Ты снова смотришь, — Миша слегка покраснел.

— Перестать?

Он на секунду задумался.

— Нет, но продолжи делать это там, — Миша показал пальцем на реку, встал, принялся снимать футболку и шорты.

— Идем, — он протянул Лизе руку.

Почти все обитатели пляжа уже разошлись, только в отдалении ржали подростки, и солнце вот-вот грозило окончательно опуститься, включая прохладные летние сумерки. Лиза сняла рубашку и велосипедки, оставшись в топе и черных трусиках, она взялась за Мишину руку.

Вода уже стремительно остывала и Лиза заходила следом за Мишей медленно. Когда вода коснулась ее груди, Миша остановился и повернулся, он обвил талию руками и притянул стройное тело к себе. Они целовались и Лиза больше не чувствовала холода.

В поездках, объятиях, совместных обедах и ужинах, жарких ночах и холодных напитках, в пустяковых разговорах и многозначительном молчании прошли еще два дня. До самой среды Миша и Лиза жили друг другом.

Лиза была уверена, они оба все понимали. Не только она одна, а они оба. Не просто так перед тем как Миша ответил на звонок своей сестры, он сначала поднял глаза на Лизу с немым вопросом. Лиза отрицательно покачала головой и он не сказал где именно и с кем именно «потерялся ее старший братишка».

Когда же Лиза брала в руки смартфон, он всегда напрягался и смотрел на нее внимательнее. Лиза говорила «Ничего» или «Пусто», но дальше разговор они не продолжали. Миша не спрашивал, собирается ли она сама что-то предпринять. Лиза делала вид, что не беспокоится о происходящем вовсе.

Между мороженым на набережной и вином на балконе, после секса в обед и до секса ночью они находились в едва, но все же ощутимом предчувствии беды. Осматривали двор, подъезжая к дому Лизы. Вздрагивали от шагов на лестничной клетке.

Но реальная жизнь прорвалась в их розовый милый мирок не так ожидаемо.

В среду вечером они впервые решили остаться дома и выбирали фильм. Миша присел у телевизора, подключенного кабелем к ноутбуку и зачитывал названия кинолент. У Лизы пропищал телефон. Она подошла к столу и взяла его, все еще комментируя фильмы.

— Я больше по ромкомам, мелодрамам, на крайний случай драмам.

— «Драйвер» — это тупо романтический фильм! Я серьезно говорю, как это ты его не видела?

— Я знаю, что девочки пищат по Гослингу, но мне он не очень… и на что мне там смотреть?

Лиза опустила глаза в телефон, а Миша продолжал:

— Там настоящая любовь! Понимаешь? Не про внешность актера речь. Просто посмотри… Что?

Лиза подняла глаза на Мишу. На экране телефона светилось:

Леша заплатил хозяйке зала за стекла и та забрала заявление.

И следующее сообщение.

Он вернулся к жене.

Реальность больно треснула Лизу по лбу.

Немного отойдя от удара, когда кружащие над головой птички разлетелись, Лиза ответила маме коротким «Я рада», затем написала Свете, что проблема стопроцентно решена и спросила когда и с какой задачей она может приступить к работе. Заблокировав телефон Лиза подошла к дивану. Сказала:

— Нам надо поговорить.

Миша медленно и внешне будто спокойно ходил по квартире Лизы, собирая оставленные то тут, то там вещи: футболки, зарядку, часы. Но его напряженные скулы и злые глаза выдавали истинное настроение.

— Мы оба все знали и понимали, — сказала Лиза, — Однажды придется возвращаться в реальность. А ты сам что? Почему не говорил о каком-то статусе нашего общения? Ты же ничего у меня не спросил!

— Я давал тебе время успокоиться, — отчеканил Миша, — Видно же, что ты в шоке.

Лиза многое прощала мужчинам, но жалость, которая сквозила в этой фразе, не могла быть прощена или спущена просто так. Даже Мише.

— Я ничего тебе не обещала, — выплюнула Лиза и ушла на кухню.

Он сказал вслед:

— Ты это держала в голове, когда приходила ко мне в комнату в коттедже? Или когда впускала в свою квартиру в воскресенье?

Лиза выбежала в крошечный коридорчик:

— Ах ты какой! То есть все сделала я? Я демонстративно не заперла дверь, да? Я приехала сюда в это самое, блин, воскресенье?

Миша хмыкнул:

— Ты сейчас хочешь поспорить кто из нас больше хотел всего этого? И кто будет виноват? Тот кто хотел больше или меньше?

Лиза запуталась, она снова забежала на кухню и оттуда прокричала:

— Я вообще ничего не хотела! — она оперлась на кухонный гарнитур, опуская голову и поддаваясь пульсации в висках, — В первую ночь я вообще думала, что сплю, — Миша в соседней комнате на секунду остановился, пытаясь это осмыслить, но сразу же бросил бесполезное дело, — А потом ты сам все знаешь. Менты, угрозы… Терять уже нечего.

Миша подошел к дверному проему между коридорчиком и кухней, тихо сказал:

— Это я — «терять уже нечего»?

— Я не это имела…

— Ты серьезно?

Лиза закрыла лицо руками и еле различимо тараторила:

— Не можем мы с тобой встречаться, пойми. Я не думала, что все будет так. Я вообще не думала. Точнее я думала, но думала, что работать тут уже не буду, а оказывается, что все еще будет…

— Терять уже нечего, — повторял Миша, собираясь быстрее, — Так меня еще не опускали, а я много обжигался, поверь.

Лиза принялась ходить вслед за Мишей и объяснять хоть чуточку понятнее:

— Пойми ты, я хочу вернуться на работу. Хочу делать свадьбу Иры и Кости. Я не могу встречаться с родственником невесты! Это плохо, это некрасиво. Я не смогу всем и каждому объяснять всю историю. Это повлияет на мою карьеру, я уверена. А я итак совершила много ошибок, я не могу…

— Что?

Оба замерли.

— Ты не можешь свершить еще одну ошибку? — перефразировал Миша, — Так?

Он взял рюкзак, накинул толстовку и выходя из квартиры бросил:

— Не ожидал, что я для тебя лишь ошибка.

Лиза спустилась спиной по стене, завывая.

Слова — очень ограниченная форма выражения чувств. Нужные слова сложно подобрать с первого раза, но чем больше говоришь, тем дальше уходишь от истинного смысла. Наверное, стоит выражать словами действия или просьбы. Но описывать эмоции, делиться чувствами — тут слова только все усложняют.