Тем страшнее для нее стало сообщение Нюши, когда та, закончив разговор, повесила трубку.

— Так, девушки, план меняется, — бодрым голосом сказала Нюша. — Нечего нам втроем изменять внешность и тащиться всем скопом к несчастной Парамоновой — ей для последующих страшных снов и одной меня хватит! Времени у нас мало, того и гляди — Алиску убьют, поэтому разделяемся.

— Как? — поинтересовалась Алиса.

— Просто, — пожала плечиком Нюша. — Елизавета отправляется в храм Божий выяснять отношения с дедулей…

— Но, — попыталась возразить Алиса, — это мой дедуля! Может быть, лучше я пойду к нему?

— И растаешь, не дойдя до середины разговора, — отмахнулась Нюша. — Близкие родственники от следствия отстраняются! И не спорь со мной, я старше на целый месяц и лучше тебя все знаю! Пойдет Елизавета и устроит дедуле исповедь!

— А я?

— А ты сидишь на берегу, тебе тепло и скучно, — пропела издевательским голосом Елизавета.

— Нет, — покачала головой Нюша. — Нечего ей на берегу сидеть. Она нас в это безобразие втянула, поэтому именно она отправится к Фримену и все ему более-менее подробно расскажет.

— Боже! — вырвалось у Алисы. — И почему именно мне всегда выпадает самое ужасное?

— Послушай, мне кажется, что самое страшное выпало мне, — холодно напомнила Нюша. — Я тащусь в стан врага.

— Давай лучше я, — попробовала предложить Алиса.

— Нет уж, ты отправишься к Фримену, и точка!

— Ладно, — вздохнула Алиса. — Все равно спорить с вами бесполезно… Дал же мне Господь вместо подруг два танка!

Алиса насыпала в миски корм и, глядя, как Марго и Фаринелли с нескрываемой радостью принялись за трапезу, пробормотала:

— Даже котярам на меня наплевать…

Конечно, такое замечание показалось ей несправедливым — ведь если разобраться во всем правильно, все только и занимались вокруг что ее проблемами, но Алиса все-таки чувствовала себя безнадежно одинокой и оттого несчастной.

— Кроме всего прочего, я устала, — пожаловалась она умнице Марго. — Представь себе — жил себе человек спокойно, и вдруг оказалось, что жил-то он прямо на вершине Везувия!

Марго сочувственно вздохнула и потерлась головой об Алисину ногу.

— Ладно, Марго, все равно ничего не исправишь, — вздохнула Алиса. — И если подумать, мне досталось самое легкое. Какой-то Фримен, от которого никакого толка… Расскажу ему все, увижу, что это обычный паранормальный глупец, и буду ждать возвращения моих авантюрных подружек… Если, конечно, меня не пристрелят по дороге…

Марго подняла глаза на хозяйку — да что Марго! Такая мысль не понравилась и Фаринелли. В принципе и самой Алисе она показалась скверной, но что поделаешь, если обстоятельства заставляют ждать от судьбы подвоха?

Уже отправилась на «ответственное задание» Нюша, хлопнула дверь за Елизаветой.

— Что ж, пора и мне, — грустно сказала Алиса.

Она погладила Марго, надела куртку, последний раз посмотрела в зеркало и улыбнулась себе — на удачу.

«Странно, — сказала она. — Почему я преисполнилась омерзительных предчувствий? Не стоит предаваться подобным настроениям, как сказал бы дедуля».

На улице было тепло, как весной, и даже ранние сумерки были нежными, голубоватыми, словно случилось чудо и началась весна…

— Все будет хорошо, — прошептала Алиса.

И так убедительно у нее это получилось, что она сама себе почти поверила.

— В конце концов, чувство страха еще ни одному человеку не принесло облегчения, — рассудила она. — И — если еще немного подумать, так лучше умереть, чем жить как крыса, спрятав носик в норку.

Последняя мысль ее очень приободрила. Алиса почувствовала себя Марией-Антуанеттой, собирающейся шагнуть на эшафот с гордо поднятой головой!

Вот так, с истинно королевской осанкой, она подошла к дому своего соседа.

То, чем он в данный момент занимался, Алиса отнесла бы к разряду дел, обычных для Лехи, если бы не одно но.

То, что Леха любит пострелять, Алиса прекрасно поняла — вот только на сей раз ее неугомонный сосед стрелял из рогатки!

Вид у него при этом был несколько озабоченный, как будто от меткости выстрела зависела судьба целого человечества. Он прищуривал глаз, отчего Алисе казалось, что он похож на стрелка-лучника.

Сначала Алиса не могла понять, что за физиономия служит мишенью для невинного развлечения Лехи, но, приглядевшись, не сдержала возгласа удивления.

Леха обернулся.

— Леха, чего ты палишь в убитого? — с ужасом спросила Алиса.

— Маркина, что ли? — переспросил Леха и немедленно прояснил ситуацию: — Потому что Маркин козел…

— Леша, это же нехорошо! Он мертвый!

— Да вот уж и хорошо, что мертвый, — безжалостно отрезал Леха.

Алиса опустилась рядом с ним на скамейку и выдохнула:

— Что с тобой творится, Леха? То ты по моему саду с револьвером бегаешь, то Маркина из рогатки расстреливаешь… И так голова кругом идет, а тут еще и ты со своими странностями!..

— А кто ж не странен? — удивил Алису философичностью суждений Леха. Он тяжко вздохнул и сплюнул на пол. — Ты тоже странненькая… Но ты приятная, а Маркин — козлина вонючая…

— Ты, Леха, глупости говоришь! — рассердилась Алиса. — Мне твой Маркин тоже не нравился, но про мертвых — либо хорошо, либо никак! А ты его называешь мерзкими словами…

Леха тяжело вздохнул и повернулся к Алисе, рассматривая странную особу с таким видом, словно у нее над головой светился нимб.

— Чего ты на меня так смотришь? — встревожилась Алиса.

— Думаю, — мрачновато ответил Леха. — То ли ты, Алиска, святая, то ли дурочка… Вечно глупости мне советуешь, словно я тебя младше…

— Какие глупости?! — От возмущения Алиса даже ударила себя кулачком по колену. — Это древнее римское изречение!

— Ну да, конечно! Про каждую вошь надо говорить хорошо? — презрительно фыркнул харизматически неразвитый Леха. — Ты хоть знаешь, чего этот Маркин хотел?

— Нет, — честно призналась Алиса.

— Он хотел… — начал Леха и осекся.

— Договаривай! — взмолилась Алиса, чувствуя, что она только что была рядом с ответом, и — все сорвалось!

— Нет, не буду… — махнул Леха рукой. — Тебе, как дурочке святой, и знать не положено!

— Хорошо, — согласилась Алиса. — Не говори. Но почему ты стреляешь у меня в саду, это уж ты просто обязан мне объяснить!

Леха снова удивил Алису. Его крепкие щеки вдруг покрылись алым цветом, как у девочки-старшеклассницы, он отвел глаза в сторону и буркнул:

— А вот поэтому и стрелял… Чтобы Маркин этого с тобой не сделал!

— Да что ты имеешь в виду? — не выдержала Алиса. — Что Маркин со мной сделать-то хотел? Убить?

Леха даже подскочил.

— Убить? — переспросил он и загадочно усмехнулся. — Может, и убил бы он тебя… Кто знает? Только теперь ты, Алиска, можешь жить спокойно: я тебя в обиду не дам! — С этими словами он поднялся, пульнул в маркинскую улыбающуюся физиономию еще пару раз и двинулся в сторону дома.

— Леха! — попыталась остановить его Алиса, но он только махнул рукой, еще раз пробормотал про то, что она «под защитой королевской гвардии», и исчез в доме.

— Какой-то ужас, — пожаловалась Алиса, которую уже начинало мутить от безнадежности. — Все что-то знают и ничего не говорят! Господи, да пошли же наконец мне человека, который объяснит все более-менее доступным языком!

«Лучше бы меня послали к Фримену», — думала Елизавета.

Она поднималась все выше в гору, где упиралась куполом в небеса небольшая церковь.

— Мало того что мне придется целый час быть смиренной, — бормотала она себе под нос, отсчитывая шаги к горе, которую она уже окрестила «голгофой», — так еще надо надевать платок, который мне абсолютно не идет! Потом я должна допрашивать с пристрастием несчастного дедулю… И куда он умудрился вляпаться, наш дедуля? Вроде такой набожный человек, а вот тебе, пожалуйста! Не зря написано в Библии, что враги человеку — ближние его! Попал как кур в ощип из-за своей «ближней» внучки!