Еще в институте, будучи студенткой, Марина познакомилась с красивым обаятельным аспирантом, который был старше ее на 12 лет. Они быстро сблизились, ибо принадлежали примерно к одному кругу. Отец Володи Рачука долгое время руководил целым главком в Госкино СССР. К слову сказать, именно Рачук-старший в свое время возглавлял советскую делегацию на кинофестивале в Каннах в тот год, когда мы привезли на этот престижный кинофорум знаменитую ленту «Летят журавли» (взявшую главный приз фестиваля).
В 1986 году молодые люди поженились. Два года спустя у них родилась дочь. К тому времени давно отошедший от дел отец не смог устроить своему сыну карьеру в кино. Поэтому Рачук-младший содержал жену и ребенка на скромную зарплату школьного учителя истории и еще, когда это удавалось, подрабатывал репетиторством. Иногда молодым подбрасывали немного деньжат родители. Но все равно этих средств едва хватало на весьма скромное существование. А между тем, как люди щедро одаренные от природы воображением и вкусом, Володя и Марина конечно же, мечтали о совсем другой жизни. И такой шанс кардинально изменить свою судьбу им выпал с началом перестройки.
Создатели знаменитой «Чары» начинали свой путь в бизнес очень скромно. Впрочем, в великую эпоху становления нового российского капитализма очень многие будущие владельцы заводов, газет, пароходов делали свои первые шаги на рынке в качестве мелких лоточников. Не стали исключением и наши герои. Владимир Рачук и его жена Марина Францева стартовали с посреднических услуг на рынке жилья. Сами они в своих более поздних интервью предпочитали говорить, что вначале попробовали себя в гостиничном бизнесе». Впрочем, это слишком громко сказано. Все сводилось к тому, что супружеская пара помогала приезжим и командированным, которым не нашлось койкоместа в гостинице, решить их проблему, связанную с поисками временного пристанища в Москве. Когда на ниве «гостиничного бизнеса» Владимиру и Марине удалось накопить кое-какой начальный капиталец, они основали холдинг, в который входили страховая, строительная и транспортная компании. К 1992 году удачливая пара была готова замахнуться на создание собственного банка.
В начале 1990-х годов открытие коммерческого банка было делом очень модным и, главное, выгодным. Огромная финансовая система СССР оказалось полностью разрушена, а новые законы о банковской деятельности были полны противоречий и работали крайне плохо. Между тем только в 1992 году на территории Российской Федерации действовали более полутора тысяч частных банков. Примерить на себя завидную роль их владельца мог любой дилетант с неоконченным средним образованием или хуже того —проходимец. Для этого всего-то и требовалось, что собрать весьма скромный по тем временам уставной капитал в полмиллиона рублей, заказать специалистам написать устав, получить лицензию в Центробанке, и все! Далее можно было арендовать офис, нанимать персонал, давать в прессу рекламу и начинать собирать деньги с граждан и кооператоров.
31 декабря 1992 года «Чара-банк» получил от Центробанка официальную лицензию на осуществление финансово-кредитной деятельности. Правда, у новоявленных банкиров сразу возникли проблемы с некоторыми чиновниками (которые, судя по всему, затребовали слишком большой «откат»), которые им пришлось урегулировать вплоть до сентября 1993 года.
К этому времени рынок банковских услуг был уже поделен. Одни банки обслуживали кооперативы и частные фирмы, другие специализировались на перекачке из государственной казны многомиллиардных финансовых потоков благодаря фальшивым авизовкам, ГКО и прочим грандиозным мошенническим уловкам. Были, например, сугубо «водочные» банки, озолотившиеся на бутлегерстве, ставшим следствием горбачевской антиалкогольной компании. А некоторые финансовые конторы и вовсе были созданы только для того, чтобы отмывать криминальные деньги или помогать продажным чиновникам переводить средства за границу. Одним словом, новичков на этом поле никто не ждал. Но надо отдать должное владельцам «Чары» — они быстро сориентировались в обстановке и не ввязались в заведомо проигрышную для себя схватку с сильными конкурентами.
Вместо этого супруги стали с интересом приглядываться к процветающим в то время финансовым пирамидам, таким, как «МММ». Это был настоящий Клондайк, богатств которого могло с лихвой хватить на сотни Мавроди и им подобных талантливых авантюристов. В итоге было принято стратегически важное решение: «Чара» будет работать только с физическими лицами. Приманкой же для первых клиентов банка стали астрономически высокие проценты по депозитным (временно поручаемым банку) вкладам.
Правда, на широкомасштабную рекламную кампанию I в СМ И, такую, как, например, у того же АО «МММ», денег у наших героев не было. Но в итоге эту серьезную проблему Владимир Рачук сумел решить с максимальной выгодой для семейного предприятия. Очень кстати пришлись давно налаженные личные связи среди элиты российской культуры. Стоило банку-новичку заполучить себе в клиенты известных личностей, как многие стали приглядываться к нему с растущим интересом. Но главное, что потенциальным вкладчикам внушал доверие интеллигентный имидж хозяев банка: он — еще недавно аспирант Института культуры из семьи старого сотрудника Госкино СССР, ее отец в свое время был очень известным в Москве врачом. Неудивительно, что вслед за звездами к кассам «Чары» потянулись и простые библиотекари, учителя, врачи, пенсионеры.
Всего за год и два месяца, что «Чара» активно работала с вкладчиками, ее клиентами, по отчетности самого банка, стали 87 тысяч человек. По количеству частных вкладов он уступал на тот момент только Сбербанку.
Очень быстро деньги в хранилища банка потекли полноводной рекой. Теперь супруги могли себе позволить жизнь в собственном особняке в центре столицы, который им «пришлось» приобрести, ибо продолжать жить в доме, где бедный аспирант Володя Рачук еще совсем недавно подрабатывал дворником, стало как-то неприлично — соседи косились на его охрану и шикарные лимузины. Впрочем, мнение серой толпы очень быстро перестало беспокоить новоявленного миллиардера. Зато его очень интересовало то впечатление, какое он оказывал на своих привилегированных клиентов из числа звездной богемы и политического истеблишмента.
По некоторым данным, ежедневный оборот предприятия составлял около 1 миллиона долларов. Рачук, как личность творческая, склонная к эпатажу, любил порой произвести сильное впечатление на некоторых своих посетителей, демонстрируя им личный сейф, забитый пачками долларов. «Здесь у меня 2 миллиона: так, держу на непредвиденные расходы», — как о чем-то совершенно обыденном говорил он. Правда, при этом за кадром оставалось, что у долларового миллионера отсутствует необходимая лицензия на осуществление валютных операций. Но стоит ли задумываться о подобных мелочах, будучи уверенным, что благодаря неограниченным финансовым возможностям у тебя везде все схвачено и за все проплачено. Бешеные деньги, особенно те, что неожиданно падают на неподготовленные головы, нередко творят со своими владельцами злую шутку, лишая их адекватного взгляда на жизнь. Хозяева «Чары» тоже не избежали этой участи. На свою страсть к антиквариату хозяйка «Чары» денег не жалела, регулярно оптом скупая старинные ювелирные украшения, мебель, посуду. При этом дама не скупилась на чаевые и комиссионные вознаграждения продавцам и консультантам. Среди персонала антикварных лавок Арбата о визитах Марины Францевой до сих пор ходят легенды, лейтмотив которых главным образом сводится к восхищению ее фантастической щедростью.
Если интеллектуальная совладелица «Чары» тешила себя все больше антиквариатом, то ее супруг прославился среди деятелей отечественной киноиндустрии своим щедрым меценатством. В начале 1990-х годов «важнейшее из искусств» в России фактически приказало долго жить. Денег на новые фильмы обнищавшее государство почти не выделяло. Бизнес же был заинтересован в получении быстрой отдачи от вложенных денег. Но как потенциальному Продюсеру рассчитывать на прибыль, если прежняя система проката картин разрушена, а большинство кинотеатров отдано под автосалоны и мебельные магазины. Неудивительно, что многие, еще недавно преуспевающие режиссеры и актеры, чувствовали себя за бортом жизни.
