- Может быть, займемся этим попозже? – предложил он наконец, засунув мое заявление в папку.

- Может быть?

Дядя Боб встал, и в этот момент загудел интерком.

- Да? – ответила я Куки.

- У тебя еще один посетитель. Гаррет. Но я не знаю, состоит ли он в свидетелях Иеговы.

Ага, еще один предатель. Великолепно.

- Чего бы то ни стоило, шли его ко мне.

Когда Гаррет прошел мимо дяди Боба, Диби, видимо, успел его как-то предупредить. Брови Своупса взлетели от любопытства, он прошел по моему кабинету, чтобы сделать себе кофе, а потом уселся напротив меня. Я сидела молча и постукивала ногтями по столу в ожидании шанса разорвать его в клочья.

Гаррет сделал большой глоток, а потом поинтересовался:

- И чем же я провинился?

- Ты знал о зеке, который угрожал моему отцу?

Он замер, потом поерзал в кресле. Его замешательство было так чертовски очевидно, что даже не смешно.

- Они тебе сказали?

- Нет, Своупс, не сказали. А зачем? Лучше же подождать, когда этот мужик выбьет душу из моего отца и подготовит его к длительному космическому полету путем создания прямо на нем скафандра из скотча, а потом попытается убить меня большим мясницким тесаком.

Своупс взвился с места, пролил на себя кофе и выругался. Похоже, никто ему не позвонил.

- Что?! – рявкнул он, отряхивая джинсы. – Когда? Что произошло?

- Если поможет, я могу и тебе распечатать свое заявление.

Гаррет уселся на место, сверля меня настороженным взглядом.

- Конечно, давай.

Довольная, что потраченные мной усилия не пропадают зря, я распечатала заявление и вручила Своупсу. Четыре моих предложения он читал так долго, что я уже забеспокоилась, не дислектик[16] ли он. Наконец он снова посмотрел на меня.

- Ничего себе, мне так много сразу и не переварить.

- Я тоже с трудом справилась, - отозвалась я, всеми порами источая сарказм.

- Ты распорола ему горло?

Я подалась к нему через стол и проговорила самым угрожающим, на какой только способна, тоном:

- Так я злость срываю.

Несколько секунд желваки Гаррета подавали признаки жизни.

- Может быть, мне прийти попозже?

- Может быть?

Уже направляясь к двери, он вдруг остановился и повернулся ко мне.

- Нам надо поговорить с предыдущей владелицей «тауруса» Куки. Она будет дома после обеда. Ты поедешь?

Я с трудом расцепила зубы, чтобы ответить:

- Поеду.

- Всю информацию я передам Куки, а сейчас мне нужно позвонить.

Целую минуту я потратила на то, чтобы взять себя в руки, а потом осознала, что перед самым уходом Гаррета ощутила его злость. Это был тот взрывоопасный вид злости, на который ни за какие коврижки не захотел бы нарваться мудрый человек. Надо будет спросить потом, кто наступил Своупсу на мозоль.

- Мистер Кирш ждет нас сегодня днем, - крикнула Куки, раз уж дверь между нашими кабинетами была открыта. – Его жены нет в городе, но он сказал, что будет рад поговорить с нами о деле Ханы Инсинья.

Я подошла к двери.

- Туда почти три часа езды. Наверное, надо бы выдвигаться.

- Он просил захватить материалы по делу.

- Не вопрос.

Мы собрались и пошли на выход. Нам предстояло путешествие в самое красивое место на Земле – город Таос, штат Нью-Мексико.

- Я дала Гаррету адрес электронки мадам Мариголд и в двух словах рассказала, что к чему, - сообщила Куки, когда мы уже залезли в Развалюху. – Он ей напишет и попробует вытащить из нее, зачем ей понадобился ангел смерти. А я всю дорогу могу рассказывать грязные анекдоты, чтобы поднять тебе настроение.

Я повернула ключ в замке зажигания.

- Со мной все в порядке. Просто раздражена.

- Имеешь полное право. Я тоже раздражена, а на меня никто не нападал. И не резал здоровенным ножом. Стиви Рей Вон[17]?

Мы обе уставились на мою магнитолу, и на наших лицах медленно расползлись довольные улыбки.

- Хорошая будет поездка, - решила я, включая запись.

Любая поездка, которая начинается со Стиви Рея, обречена на успех.

Любой другой частный детектив просто позвонил бы бывшему шерифу округа Мора, но я могу больше сказать о человеке, если вижу его собственными глазами. К концу дня мы будем точно знать, что об этом деле известно мистеру Киршу. Если он в курсе, что его сын замешан в чем-то незаконном, я об этом узнаю. Пускай не во всех нюансах, но, если мистер Кирш участвует в укрывании любого рода, у меня определенно появится парочка чудесных идей.

Всю дорогу Куки собирала информацию и наяривала по телефону.

- И вы проработали на мистера Запату семь лет? – спросила она в трубку. Мистер Запата – наш мертвый продавец машин, и она разговаривала с кем-то из его бывших сотрудников. – Угу, понятно, большое спасибо. – Она закрыла телефон и устало взглянула на меня. – Надеюсь, когда я умру, люди обо мне тоже будут помнить только хорошее.

- Очередной последователь святого Томми Запаты?

- Ага, старая сказка на новый лад.

- Что бы они там ни натворили в школе, - сказала я, поворачивая направо в квартал мистера Кирша, - никто, ни одна душа расколоться не захочет. Но нам, по крайней мере, кое-что известно об этой группе детей.

- И что же? – поинтересовалась Куки, беспрерывно печатая какие-то заметки в ноутбуке.

- Они отлично умеют хранить секреты. – Я свернула на подъездную дорожку мистера Кирша. – Где, ты говоришь, его жена?

Закрыв ноутбук, Куки подняла глаза.

- Ух ты, какой красивый дом! – Почти все дома в Таосе такие же красивые. Жить здесь недешево. – Она уехала на север к своей матери.

- А знаешь что? – спросила я, вылезая из джипа. – Когда закроем дело, я голосую за то, чтобы присоединиться к ней. Я имею в виду смотаться куда-нибудь на север.

- Съездим в штат Вашингтон?

- Хорошая идея.

- Или в Нью-Йорк, - тут же передумала Куки. – Я люблю Нью-Йорк.

Я кивнула:

- Мне Нью-Йорк нравится только как друг, но я за.

Для своих лет отец конгрессмена Кайла Кирша выглядел внушительно – с таким волей-неволей придется считаться. Высокий, подтянутый, с крепкими мышцами даже теперь. Волосы песочного цвета лишь слегка тронуты сединой, а взгляд лазурно-голубых глаз такой пронзительный, что хочется съежиться. На пенсии или нет, он навсегда останется сотрудником правоохранительных органов. Вся его фигура, каждый неосознанный жест, каждая черточка свидетельствовали о долгой и успешной карьере в поимке преступников. Он напомнил мне моего отца, а это, в свою очередь, напомнило о недавних печальных событиях. Я так злилась на папу, а все равно переживала за него. И во что бы то ни стало решила сосредоточиться на последнем. Нам с ним предстоит долгий-предолгий разговор. Но прямо сейчас мне нужно было выяснить, замешан ли мистер Кирш в исчезновении Ханы Инсинья.

- Я помню это дело, как будто все случилось только вчера, - заявил мистер Кирш, глядя на материалы, как ястреб, выискивающий добычу. Сомневаюсь, что он мог что-либо упустить. – Весь город объединился, чтобы ее найти. Мы даже в горы отправляли поисковые группы. И в каждом городе в радиусе нескольких сотен километров клеили объявления и раздавали листовки. – Он закрыл папку и потрясенно уставился на меня. – Это, леди, то, что мы называем висяком.

Мы с Куки переглянулись. Она с блокнотом и ручкой сидела рядом со мной на кожаном диване. Дом Киршей был декорирован черно-белым, как коровы породы Гольштейн[18], и желтовато-коричневым, как пейзажи Нью-Мексико. Весь интерьер был очаровательным смешением стилей кантри и Юго-запада.

Уже много воды утекло со времени исчезновения Ханы, а я отчетливо чувствовала, как болит у мистера Кирша сердце.

- В отчете сказано, что вы лично говорили с каждым учеником. Заметили что-нибудь необычное? Что-то, что, возможно, посчитали не очень важным и не внесли в рапорт?