— Чтоб ты… — торгаш не смог закончить. Он закатил глаза, а через мгновение испустил последний вздох.

— Поделом, — я презрительно скривился и направился к поверженной четвёрке.

Те лежали у входа, как попало. Я не собирался с ними церемониться, поэтому просто побросал наземь. Открыв двери, зажмурился от яркого света, но через секунду замер на месте. Прямо перед складом расположился небольшой отряд воинов Ямадзаки.

— Стоять! — рявкнул один из них, судя по форме, капитан. — Ито Тсукико, вы обвиняетесь в убийстве…

— Работорговцев, — перебил его я. — Тех, кто воровал детей у вас из-под носа и переправлял клану Ватанабэ. А те, в свою очередь, делали это со своими детьми и направляли сюда, — прищурился. — Или ты хочешь сказать, что подобные деяния в ваших краях приветствуются? — и уже более злобно добавил: — Любишь маленьких?

Воин растерялся и попятился. Остальные тоже не знали, что делать. Направленные на меня копья, чуть поднялись к небу.

В ту же секунду я увидел своего провожатого, прятавшегося за спинами солдат. Заметив мой взгляд, ван постарался спрятаться, но я стремительно бросился к нему. Пробежав меж воинов за долю секунды, схватил проходимца за шиворот и поднял в воздух.

— Сучий потрох, — прошипел я, глядя ему в лицо. Перед глазами появились мелкие круги, я чувствовал, как по телу растекается энергия. Мне хотелось свернуть шею этому ублюдку, но я сдержался, уже зная, как поступить дальше.

— Ито Тсукико, — вновь раздался голос капитана, но на этот раз более робкий. — Немедленно отпустите вана и поднимите руки.

— Почему? — я покосился на него и сверкнул глазами.

Видимо, это получилось буквально, так как солдаты дрогнули, но всё же не отступили.

— Давай начистоту, — предложил я. — Эти мрази торговали детьми. Тебе это нравится?

— Конечно, нет. Но судить их будут…

— Никто их не будет судить, если ваш глава в этом замешан, — я развернулся к отряду, но вместе с тем не отпускал провожатого. — И Ямадзаки и Ватанабэ работали вместе. Да, они стравливали вас, как скот, а сами купались в деньгах, продавая ваших детей. Об этом мне сказал Изао, прежде чем убить себя.

Капитан отряда удивлённо распахнул глаза.

— В чём дело? Неужто вы не слышали историю о том, как я убил главу Ватанабэ? Так вот, это правда. И ни тебе меня останавливать, — усмехнулся. — Меня заманили в ловушку и напали. Я имею полное право делать со своими врагами то, что заблагорассудиться. Ты не согласен?

— Ито… сан, — внезапно ответил тот и убрал копьё, после чего слегка поклонился. — Я не знаю, во что верить. Но, если всё, что вы говорите, правда, а в этом практически нет сомнений, то я лично сопровожу вас до парома и прослежу, чтобы больше никто не посмел напасть.

— Что?! — взревел один из воинов и повернулся к капитану. — Ушу, ты спятил?! Он же покалечил нескольких наших неделю назад!

— Отставить! — рявкнул капитан и посмотрел на говорившего, который и не думал униматься. — Они грабили крестьян. Просто так, по собственной воле! И их бы казнили, если б… — осёкся на полуслове, покосился на меня. После чего вздохнул и продолжил: — Ито-сан, я наслышан о ваших странствиях, но не могу просто так вам помочь. Всё, что в моих силах, сопроводить до реки и проследить, чтобы вы переправились на тот берег.

— Отлично, — я кивнул на склад. — Там несколько трупов, лучше бы вам убраться, — повернулся к притихшему провожатому. — А ты направишься со мной.

Наша процессия выглядела внушительно. Несколько воинов вели человека из враждебного клана, но даже не думали его сковать в кандалы. Вместо этого, мне позволили взобраться на небольшую телегу, куда забросили раненых разбойников. Они до сих пор кричали от боли и от злости. Кто-то же, наоборот, молил о пощаде, вот только им её не видать.

Крестьяне, встречавшие нас, почтительно расступались, не сводя любопытных взглядов. И даже ругань солдат не могла отпугнуть зевак.

Вскоре мы добрались до реки, где нас уже поджидал паром и несколько воинов.

— Ито-сан, — ко мне повернулся капитан. — Дальше, мы не имеем права вам помогать.

— Я и не прошу об этом, — кивнул ему и спрыгнул наземь. — Благодарю за то, что выбрали правильное решение.

С этими словами мы погрузились на паром и неспешно двинулись к нашему берегу. Единственно уцелевший ван — бывший проводник, лежал в углу телеги и испуганно озирался по сторонам. Видимо, лихорадочно соображал, как можно от меня убежать. И не находил ответа, так как это было невозможно.

— В чём дело? — я насмешливо посмотрел на него. — Внезапно понял, куда влип?

— Ито-сан, — пропищал тот. — Отпустите, прошу вас. У меня жена и дети…

— Если говоришь правду, то ты добровольно от них отвернулся, когда решил заманить меня в ловушку.

— У меня не было выбора.

— Выбор есть всегда, — кивнул на покалеченных и связанных разбойников. — Они свой сделали и получат то, что заслужили, — пристально посмотрел на него. — И ты тоже.

— Нет, прошу…

Но я его не слушал. Врёт, как пить дать.

Мы причалили к берегу, где уже ожидал небольшой отряд моих солдат во главе с Ичитаре. Ван вышел вперёд и внимательно осмотрел телегу.

— Ито-сан, что происходит? — спросил он с виноватым видом.

— Утреннее представление, — я пожал плечами. — Успокойся, твой вины здесь нет.

— Но как же, ведь он… — посмотрел на проводника.

— Ичитаре, — положил ему руку на плечо и пристально взглянул в глаза. — Неужто ты думаешь, что семеро разбойников смогут меня остановить?

— Ито-сан, я не это хотел сказать…

— Вот и не надо, — улыбнулся в ответ. — Я знал, куда шёл. Так что всё нормально.

— Хорошо, — слегка поклонился тот. — И что теперь? Вас провести до деревни?

— Нет, — покачал головой. — Сейчас мы отправимся в другое место. Но вам там лучше не появляться.

Лес встретил нас мрачной тишиной. Даже птицы не щебетали, хотя я помню их песни ночью, когда сбежал из темницы.

Притихли и мои пленники. Видимо, смирились с судьбой. Все, кроме бывшего проводника. Он без устали молил о пощаде, напоминания о семье и детях. В какой-то момент я даже поверил ему и хотел было изменить планы. Но уже через секунду он перегнул палку:

— Ито-сан, прошу вас. У меня больная мать, которой нужен постоянный уход. Вы же не можете лишить единственного кормильца семьи? — лепетал тот. — Слухи, что о вас ходят, говорят о доброте и справедливости охотника на монстров. А моя тройня…

— Тройня? — я повернул голову, так как сидел у изголовья телеги. — Ты же говорил, что имеешь всего двоих детей. Близняшек, мальчика и девочку. Имена только забыл.

— Шиму и Им, — быстро ответил тот. — Но ведь моя жена беременна, а мать…

— Больна, знаю, знаю, — отмахнулся от него, как от назойливой мухи. — Закрой уже рот. Если врёшь, то ври правдоподобно.

— Я говорил правду! — взвыл он, видя, что мы свернули на заросшую дорогу. — Умоляю, господин! Отпустите меня! Я же ничего не сделал!

Я бросил на него злобный взгляд.

— Ты согласился помочь работорговцам! Ублюдкам, что продавали детьми! Думаешь, я такое потерплю на своих землях?

— Но ведь… — он осёкся, увидев моё гневный взор, — вы были не дома…

Я только усмехнулся и отвернулся от него.

— Идиот.

Он продолжал что-то болтать, но я не обращал на него внимания, а просто ехал вперёд. Телегу слегка бросало по сторонам, неудивительно, дорога к логову джёрё была ужасной. Но оно к лучшему, меньше ванов сюда забредёт. Я верил паучихам, знал, что они не посмеют тронуть кого-либо из крестьян или случайных путников, но рисковать не стоило.

«Они сговорились, — внезапно в голове раздался тонкий женский голосок. — Готовятся и набираются сил».

Скосив голову набок, увидел мелкого паучка, взобравшегося на плечо. Джёрё уже обо всём прознали и готовятся ко встрече. В телеге тоже есть пауки, подслушивающие перешёптывание и улавливая мимику и жесты разбойников. Хотели предупредить меня, благодарю, но давно в курсе, что они затеяли. Это логично, что ваны попробуют сбежать или отбиваться.