Также девочки мне подтвердили, что кроме трёх постоянных учителей, некоторые занятия с ними проводят и родственники учеников. Например, уроки рисования в школе проводила мать родовитой Лизетты.

Окончания ужина я не дождался. Очевидно, мой организм решил, что дневного отдыха ему оказалось абсолютно недостаточно, и где-то во время десерта меня явственно потянуло в сон. Я привлёк внимание Марии и показал ей, что хотел бы уйти. Мария меня поняла и обеспечила мой уход с точки зрения требований этикета. Единственное, чего я не учёл, так это того, что практически одновременно со мной спать отправят и обоих детей. Это явно не добавило у них ко мне симпатий. Не говоря уже о разочаровании благородной Лизетты, так и не дождавшейся моего рассказа на темы, которые её действительно интересовали.

Поторопив обручение, я вызвал настоящее цунами. Вплоть до субботы по замку Тодтов было небезопасно передвигаться из-за попыток женской части населения тебя отловить, и, неважно куда, не важно зачем, направить. К счастью, мне вовремя удалось обнаружить островок спокойствия в этом океане безумия — библиотеку. Пусть по количеству, и, подозреваю, ценности книг она и уступала хранилищу маркизатства, даже той его части, которая хранится в гостевом доме, тем не менее, мне удалось обнаружить много нового и интересного для себя.

Библиотекарем служила неодарённая женщина средних лет, сухонькая и невысокого роста. Создавалось впечатления, что в юности она была очень красива, но то ли болезнь, то ли душевные переживания оставили на ней свой след.

В библиотеке я прежде всего взял «Свод правил школьного обучения». Из него следовало, что заинтересовавшая меня вчера фраза о летних каникулах сроком полтора месяца — совершенно правдива. Всего за учебный год каникулы у одарённых были четыре раза: зимние с двадцать восьмого декабря по второй понедельник января, весенние с двадцать пятого февраля по шестое марта, летние с двадцать пятого мая по десятое июля, осенние с пятнадцатого августа по третье сентября. Если последний день каникул выпадает на пятницу, занятия начинаются в понедельник. Всё остальное время — обучение ведётся шесть дней в неделю. Что меня действительно ошарашило — обучение в школе длится всего четыре года. Если хочешь продолжать своё образование — твой путь лежит в университет.

По итогам школьного обучения выпускники получают звание адепта первой, второй или третьей ступени.

Дети дулись на меня недолго. Уже на обеде следующего дня после приезда они подсели ко мне. Разговор начала благородная Тереза:

— А Вы и правда победили четырёх возгулов?

— Победил, хотя и не очень-то хорошо представляю себе, как у меня это получилось.

— Вы такой храбрый! А вот я трусишка. Я даже не могу к нашему семейному приведению подойти.

— У вас есть семейное привидение? — Тут требуется небольшое пояснение. Дело в том, что я, заинтересовавшись возгулами и прочими умертвиями, водящимися на Земле, ещё в маркизатстве взял книгу: «Обо всех созданиях, порождённых смертью». Оказалось, что кроме возгулов выделяют ещё более двух десятков разновидностей структурированных проявлений магии смерти. Так вот призраки — самые безобидные и одни из наиболее редких из них. Обычно призраки появляются в том случае, когда мага в момент смерти гложет какое-то неисполненное обязательство, либо на нём висит какое-то преступление перед родом или перед магией. Если вспомнить то, что Тодты — бароны, но их семья не имеет даже просто пробуждённого алтарного камня, то получается, что в прошлом у этого рода действительно есть хороший мебельный склад с нестандартным заполнением шкафов.

— Да, это мой предок в десятом колене.

— И что, он такой страшный?

— Ещё какой, правда, Ричард.

— Угу, — отозвался упомянутый Ричард, избегая смотреть мне в глаза, — я к нему даже в комнату зайти не могу.

— А он обитает в отдельной комнате?

— Да, причём эта комната расположена в нашем крыле. Но пока светло на улице, его никто не может увидеть. Он появляется только после захода солнца.

— Интересно.

— А Вы хотели бы его увидеть? — вновь вступила в разговор Тереза.

— Почему бы и нет, надеюсь, что он не обидится за это.

— Тогда давайте после ужина встретимся в нашей гостиной.

— А «ваша» это какая?

— Та, куда выходят двери и женского и мужского общежития.

— Хорошо, договорились.

Дети ушли, а я решил попробовать разузнать о привидении у незаангажированного источника информации. Сбегав на кухню за необходимыми «ингредиентами» разговора, я зашел в пустую комнату, в обычное время, скорее всего используемую как класс, и приложил руку к стене, подав энергию так, как мне показывал Кузьмич:

— Уважаемый хозяин дома, позвольте пригласить Вас на разговор, — после этого я отошёл к ближайшему столу.

Ждать мне пришлось несколько минут. Наконец, дверь скрипнула (это при том, что домовые могут в своём доме открыть любую, даже зачарованную на закрытие дверь, абсолютно беззвучно) и недовольный голос пробурчал:

— Ну, чё надо-то?

Сам домовой показываться не спешил, оставаясь невидимым. Причём даже я, со своим магическим зрением, его не видел.

— Да вот, поздороваться хотел, угощенье выставить, ну и поговорить о том, о сём.

— Хитёр ты, человечек, — с этими словами домовой проявился в углу комнаты, а совсем не около двери и подошёл ко мне. Я выставил угощение: белый калач, мёд и молоко. Естественно, перед этим стол был накрыт скатертью с ярким узором. Увидев мои приготовления, домовой неопределённо хмыкнул и присел за стол. Я решил продолжать налаживать контакт:

— Как звать уважаемого хозяина дома?

— А зови просто Хозяином.

Если бы не разговоры с Кузьмичом, я бы даже не обратил внимание на этот нюанс, а теперь…

— Хорошо, уважаемый хозяин дома, угощайся.

Домовой немного скривился (ловушка не сработала), но вслух он ничего не произнёс и принялся за еду. Я же, уже по традиции моего общения с домовыми, налил себе какао. Угощались мы в полном молчании, наконец домовой произнёс:

— Хитрый ты. Ладно, спрашивай.

— Я бы хотел узнать информацию о призраке, обитающем в замке.

— Вон оно как… А вот это видел?! — С этими словами домовой сложил дулю и помахал ею перед самым моим носом. После этого спрыгнул со стула и не прощаясь, исчез. Я же остался переваривать его реакцию. Судя по словам Кузьмича, подобная резкость была совсем не свойственна домовым. Такое впечатление, что я отдавил ему сразу все любимые мозоли, причём не по разу.

— Вот и поговорили, — произнёс я и стал собирать остатки нашего застолья.

Когда я пришёл в гостиную, Ричард и Тереза уже ждали меня.

— Ну как, не передумали? — спросила Тереза.

— Нет, это действительно интересно (тем более интересно из-за поведения домового).

— Тогда пошли.

Мы спустились на первый этаж и Ричард открыл перед нами неприметную дверь, ведущую в заброшенный коридор. Сама дверь была спрятана за портьерой и выкрашена под цвет стены, так что в одиночку я бы её, скорее всего, не нашёл, даже если бы мне рассказали, что она там есть. С одной стороны коридора находился ряд наглухо закрытых дверей, на другой — окна. Окна коридора выходили в парк, на улице уже было темно, и единственным источником света оказался небольшой магический светильник в виде шара на подставке, которой несла Тереза (кстати, он опять же работал на энергии молнии, как будто магия света вообще не существовала). Он слабо освещал коридор, отчего по стенам бродили густые тени. Он шёл прямо и вдруг повернул на девяносто градусов. Сразу за поворотом дети остановились:

— Дальше нам страшно. Идти Вам придётся в одиночку.

— Ну ладно, а свет?

— Пожалуйста, — Тереза протянула мне свой светильник, а Ричард зажёг второй такой же.

— Так где ваш призрак живёт?

— Там, — девочка протянула руку в направлении единственной двери в коридоре, которая была даже не открыта, а распахнута настежь. Это меня несколько насторожило. Как бы действительно не получилось так, что я ухвачу кусок больший, чем буду в состоянии проглотить. Однако, показывать свою слабость перед этими детьми не хотелось. Да и потом, если бы тут находилось нечто действительно смертельно опасное, вряд ли сюда можно было бы так легко пройти. Успокаивая себя подобным образом, я взял светильник и пошёл в направлении чернеющего проёма.