Заметив, что место для парковки машины его отца пустует, Андрей радостно присвистнул и поднялся к себе.

Вскоре к нему в кабинет ввалился Марк. Андрей не преминул вальяжно развалиться в своем кресле и смерил юриста оценивающим взглядом.

— Ну, что тебя на этот раз не устраивает? — с видом исполнителя любых желаний произнес он.

— Фу, да этот Антон Владимирович достал уже! Отвези его туда, отвези его сюда! Я что, бесплатное такси нашей компании? — подошел к кулеру Марк. Набрал в пластиковый стаканчик холодной воды и жадно выпил.

— Подойди к отцу, он оплатит тебе расходы, — пожал плечами управляющий. Ему и самому не очень нравился этот партнер из столицы. Главным образом потому, что тот был очень состоятельным, уверенным в себе мужчиной. На фоне Антона Владимировича Андрей и Марк выглядели мальчишками, и это не могло не задевать их обоих. Но сейчас Андрею было все равно, что там себе надумал богатенький москвич, и как это будут расхлебывать его дорогой папочка и юрист.

— Дело не в деньгах, Андрей! — возмутился Марк. — Дело в его отношении к нам! Он считает, что ему здесь все дозволено! Знаешь, как он на наших девчонок из дизайнерского отдела смотрит?

— Ну, поиграет с ним Марта Сергеевна в томную женщину, сходит пару раз в ресторан, и что? — Андрею меньше всего на свете хотелось обсуждать проблемы других отделов, возникающих из-за Антона Владимировича.

— Марта Сергеевна?! Черта с два! — вскричал Марк. — Он с нашей новенькой Леры глаз не сводит! Букет роз ей сегодня отвез, конфеты самые дорогие выбрал! А видел бы ты, каким взглядом он на нее смотрел!

— С Леры? — почему-то внутри у Андрея что-то гулко екнуло и опустилось.— Решил вспомнить молодость?

— Он не считает себя старым, понимаешь? Распустил перья, как павлин, и сыплет комплиментами туда-сюда! Я стою в двери, сверлю взглядом Соколовскую, мол, приступай к работе, а то твоего ассистента сейчас похитят, и поминай, как звали!

— А Соколовская что же?

— Да ничего! Разводит руками и пожимает плечами. Я, конечно, понимаю, что нас с тобой это не касается, но Лера ведь в нашей компании работает! — продолжал возмущаться Марк. — И ей самой такое положение вещей не очень нравится. Но что она может сделать, если от Антона Владимировича многое зависит! Скорее бы он уехал отсюда!

Андрей нахмурился и ничего не ответил.

По дороге домой он снова и снова размышлял над словами Марка. Самое обидное было в том, что тягаться с Антоном Владимировичем даже ему, сыну Льва Константиновича Сотникова, было не по силам. А новенькая Лера — это вообще отдельная песня. Он откровенно восхищался ею и даже иногда подумывал уговорить отца перевести отдел интерьеров в главное управление, по официальной версии — для удобства Антона Владимировича, а на самом деле потому, что так можно будет общаться с симпатичной новенькой намного чаще. Но после сегодняшних событий об этом не может быть и речи. Лера, может, и уверенно держится в их компании, но он точно знает, что за ней никто не стоит. Она беззащитна, и если Андрею она в свое время смогла дать понять, что ее лучше не задевать, то с Антоном Владимировичем такой номер не пройдет. Ее просто вышибут из компании, и все.

Андрей устало вздохнул и припарковался возле одной из многоэтажек. Ладно, Бог с ней, с этой новенькой. Ему сейчас некогда об этом думать, до ночи надо еще успеть заехать к отцу и обсудить возникшие проблемы.

Он поднялся на лифте на шестой этаж и достал ключи от квартиры. Быстро справился с двойным замком и оказался в прихожей. Как же хорошо после двух дней отсутствия оказаться дома! Правду говорят, что дома и стены лечат. Хотя от его болезни в мире еще не придумали лекарства, криво усмехнулся Андрей. Сбросил обувь, стянул с себя ветровку и прошел в просторный холл, из которого наверх уходила деревянная лакированная лестница. Над ней висел портрет матери. Мастер нарисовал ее почти во весь рост, в милом персиковом платье на фоне заката. Это было в годы застоя, когда в семье Андрея не знали, куда девать деньги. В то время мать еще держала себя в руках, отец процветал на должности мэра, а тетя Софья вовсю приторговывала вином в своем погребке на центральном рынке.

Андрей скользнул взглядом по портрету, задержался на мгновение на зеленых глазах и развевающихся волосах пшеничного оттенка, на персиковом платье - и угрюмо отвел взгляд. Смириться с судьбой матери он не мог до сих пор. Она причинила ему столько боли своими увлечениями, сколько не вынести без следа. Вот и Андрей после ее смерти не пускал в свое сердце женщин. Развлекался, да. Встречался. Чаще на их территории или в отеле. Так проще. Но никогда не переступал той опасной черты, за которой ему могли причинить душевную боль. А в последний год его эмоциональное состояние резко ухудшилось. Настолько, что он вернулся сюда, в квартиру матери, в это проклятое место, из которого они с отцом бежали, как трусливые зайцы, после ее похорон. Лев Константинович был против. Но Андрей все равно вернулся домой. К себе домой, в эту проклятую всеми двухуровневую квартиру, и здесь на некоторое время ему удавалось обрести душевный покой. Но избавиться от гнетущего чувства вины перед матерью не получалось. Ее можно было спасти. Если бы отец уделял ей немного больше внимания, ее могли бы вылечить от наркомании. Но ему она была не нужна. А когда все произошло, поздно было что-либо менять.

Андрей взглянул на часы. Половина шестого.

Он включил душ и с удовольствием встал под горячие струи, продолжая перебирать в памяти проблемы, возникшие на одной из строек. Заказчик был из местных, пансионат достался ему в наследство, и изначально он планировал снести старое здание и на его месте возвести новое, отвечающее последнему слову техники. По проекту даже успели снести правое крыло и завезли стройматериалы. Но у заказчика вдруг волшебным образом закончились деньги. Банки категорически отказались выдавать кредит, и теперь стройка остановилась. Пансионат весь туристический сезон работал себе в убыток, отдыхающие не спешили останавливаться в старом здании, расположенном в тридцати километрах от города. И даже наличие собственного потрясающего пляжа не спасало положение вещей.

— Ну, хочешь, продам тебе этот проклятый пансионат за бесценок?! — в отчаянии кричал разорившийся наследник Андрею. — На машину твою поменяю, и еще на пару миллионов в придачу? По рукам?

— Совсем с катушек съехал? — с презрением фыркал Андрей и сокрушался, что не захватил с собой Марка. — Зачем мне твой старый хлам? Лучше оплати неустойку! Нашим сотрудникам тоже зарплаты платить надо, а сезон уже почти закончился. Здесь не Сочи, где круглый год отдыхающих ждут!

— Нечем мне платить! Вот что хочешь, то и делай со мной! — бил себя в грудь заказчик.

Он насухо вытерся большим махровым полотенцем, накинул на себя халат и вышел из ванной комнаты. Миновав небольшую гардеробную, оказался в просторной кухне-столовой. Щелкнул пультом. Телевизор отреагировал мгновенно, экран ожил. Загрузив капсулу кофе в кофемашину, Андрей снова задумался о должнике и старом пансионате. Вот что бывает, когда прибыльные объекты недвижимости попадают в руки не тем людям. Жаль пансионат, жаль его сотрудников, много лет работавших одной сплоченной командой. В лучшем случае они получат расчет, а в худшем — просто окажутся на улице под Новый год.

В доме отца все было как обычно.

— Андрюша! — вылетела ему навстречу сестра. Ее густые темные волосы беспорядочными волнами рассыпались по плечам, а пижама с котятами на груди была перепачкана красками. — Тебя так долго не было! Почему ты не ночевал у нас?

— У меня были дела в прибрежной зоне. А ты, что же, пижаму с самого утра не снимала? — с улыбкой потрепал девочку по волосам Андрей.

— Не снимала. Сегодня я в школу не ходила. Горло болит. Вот я весь день в пижаме и брожу, — со знанием дела пояснила Катя. — Я маме скажу, что ты приехал. Она на ужин мясо в духовке запекает, ты как раз к столу поспел.

— А отец дома? — сбрасывая обувь, поинтересовался Андрей у сестры.