— Лина! — раздался громкий оклик, а за ним и стук в дверь.
Вздрогнула, переводя взгляд со своего отражения на дверь и обратно. Радовало, что за дверью находился Молот, а не Сокол, но с другой стороны…
Герман всё поймёт. Поймёт!
Мысли хаотично кружили в голове, накаляя обстановку до предела, а стук собственного сердца, казалось, слышан и за пределами дома. Но каждая секунда промедления приближала меня к самой фатальной ошибке. Даже не помню, каким чудом удалось взять себя в руки, более-менее нормализовать удары сердца и избавиться от страха в глазах всего за несколько шагов от умывальника до двери. Возможно, страх за смерть близких на многое способен…
— Арис настолько выматывает, что ты в ванной заснула? — подшутил друг, сам не поняв, что только помог мне отвлечься.
— Ты… — чуть воздухом не поперхнулась за подобную наглость, ударяя мужчину ладонью по плечу.
Гер засмеялся, отскакивая назад и протягивая небольшую коробку, словно ставя между нами преграду. Я замерла, с недоумением и немым вопросом в глазах вглядываясь в лицо друга. Тот какое-то время ещё играл со мной в переглядывания, но в итоге нагло усмехнулся, впихивая свою посылку мне в руки.
— Не волнуйся, внутри нет ничего опасного.
— Меня волнует не это, — равнодушно произнесла, продолжая ожидать от Молота нормальных объяснений.
— Записка внутри, если не ошибаюсь.
— Если не ошибаешься?
Меня многое настораживало в последнее время и пугало, но сейчас происходящее вводило в ступор, а мужчина словно специально испытывал мою выдержку.
— Лина, — устало выдохнул Герман, кладя свои тёплые ладони на мои плечи в братском жесте. — Я не тот, кто не заслужил твоего доверия. Но есть вещи, о которых тебе лучше узнать самой, а не от меня. Достаточно знать, что я никогда и ни при каких условиях не дам причинить тебе боль.
Смотреть долго в глаза Молота не могла, иначе он всё поймёт. Только было тяжело отвести взгляд, притвориться смягчившейся, волнующейся от неожиданного подарка, сделать шаг назад… Мне бы броситься к мужчине, обнять его крепко за талию, уткнуться лицом в твёрдую грудь, вдохнуть запах морского бриза, сказать о том, как дорог…
Он всё поймёт. Поймёт…
Новый укол боли вызвал лишь горькую и какую-то обречённую ухмылку на губах, и хвала небесам, что в этот самый момент стояла спиной к мужчине.
— Не усни, пока гипнотизировать коробку будешь, а то Арис воспользуется твоим бездыханным телом! — задорно прокричал Молот, отступая к двери.
Скорее по инерции схватила небольшую меховую подушку с кресла, развернулась и запустила в удаляющегося мужчину, но Гер успел скрыться, а до меня только донёсся смех за дверью.
Устало вздохнув, потёрла переносицу, после чего медленно опустилась на кресло. Небольшая квадратная коробка, в упаковке из явно дорогого изумрудного шёлка, лежала на коленях, но я не решалась её открыть. Это был не страх, а что-то вроде неуверенности. Неуверенности в том, что этот «ящик Пандоры» должен был быть открыт. Любопытство взяло первенство над разумом и телом, а потом было поздно что-либо менять, дар речи и вовсе пропал.
Изящное золотое колье со множеством симметричных узоров ослепляло своей красотой и блеском, россыпь маленьких бриллиантов становилась меньше к краям украшения, а в самой середине располагался бриллиант довольно-таки крупного размера в неизвестной мне огранке, отчего его стоимость становилась только выше. Я боялась притронуться к этому произведению искусства, а в голове ярко-красным мигали предполагаемые цены шедевра. Никогда не разбиралась особо в драгоценностях, но сейчас была уверенна, что вещица эксклюзивная, да и выполнена опытным мастером. Только потом обратила внимание на белоснежный конверт, на котором возлежало колье. Дрожащими руками подняла украшение, перекладывая на подлокотник кресла, и только потом осознала, что боялась послания, а не драгоценность.
Прошло время медлить.
Через чур быстро раскрыла конверт, достала письмо и развернула, сразу отмечая идеально ровный каллиграфический незнакомый почерк. Но непонимание сменилось диким удивлением, стоило дойти до конца…
«Тип огранки бриллианта влияет на его блеск, качество и стоимость, но всё лишь в руках мастера. Как Он преобразит неогранённый алмаз никто не узнает, пока не увидит результат воочию. И я с нетерпением жду сегодняшнего вечера, желая быть одним из первых, кому посчастливиться стать свидетелем рождения нового и самого дорогого бриллианта в мире.
С уважением, Муза.
Ваш Константин К.»
Раз за разом я перечитывала короткое послание, не понимая, как реагировать, да и надо ли…
Но…
Кончики пальцев коснулись холодного металла, с непривычной осторожностью и трепетом погладили изящный крупный камень, чтобы в следующую секунду замереть.
«Посчастливится стать свидетелем рождения нового и самого дорогого бриллианта?».
Крат писал не о драгоценностях, он словно пытался мне сказать что-то, только моя голова была забита более важными мыслями.
Спустя полчаса приехал стилист, а в суете сборов странное послание быстро забылось. Я была вся на нервах из-за скорых событий, поэтому мастер знатно натерпелся от меня, но всё же благоразумно молчал. Сначала мне сделали соблазнительные локоны, затем я потребовала выпрямить волосы, но в итоге остановилась на нежной причёске, с собранными наверх чуть волнистыми волосами, а на лицо спадало пару прядей, придавая лицу невинный вид. С макияжем всё обстояло намного проще: глаза подчеркнули чёрными и тёмно-зелёными тенями, а губы оставили нежно-персикового цвета.
Рассматривая себя в отражении зеркала, захотелось вдруг рассмеяться. В таком виде только надо радоваться жизни, наслаждаться высшим обществом, ловить на себе горячие взгляды мужчин, а не готовиться к смерти. Знала, что на балу будет Чарсов, об этом мне Герман сообщил по секрету, когда передал два листка А4, на которых значилась краткая информация на меня. Молот был в бешенстве на крысу, поселившуюся в наших кругах и выдавшую меня с потрохами врагу. Если приятель отдал мне эти листки, посчитав их лишь дополнительной информацией ко всему прочему, а ещё в желании не нервировать Аристарха, то я сразу осознала всю глубину проблем.
Моя смерть была неизбежна, но прежде я могла защитить своих любимых.
«От судьбы не убежишь, не скроешься. Ты должна понимать это, как никто другой», — прозвучали набатом слова Роберта.
Да, я всё прекрасно понимала и принимала. Но…
Желая избавиться от боли в области сердца, решительно развязала пояс шёлкового халата и замерла.
В дверях гардеробной стоял Сокол.
Наши взгляды пересеклись в отражении зеркала, и не смогу сказать, как долго продолжалась немая борьба, хотя… Арис смотрел на меня как-то иначе: не просто с желанием обладать, а с желанием…
«Нет. Я просто вижу то, что хочу видеть. Перед концовкой жизни все люди видят многие вещи в другом свете».
Отвела взгляд на чехол с платьем, даже сделала пару шагов в его сторону и сбросила халат, а в следующую секунду на меня налетел ураган по имени «Аристарх Соколов».
Мужчина старался быть аккуратным, даже волосы не трогал, но губы терзал беспощадно, словно пытался заклеймить. А я, зная, что всё в последний раз, полностью отдалась во власть любимого мужчины, позволяя ему целиком и полностью управлять процессом.
Горячие ладони в собственническом жесте опустились на ягодицы.
Секунда.
Тело поднято выше и грубо впечатано в зеркало. Контраст между холодной отражающей поверхностью и горячим мужским телом дарит эмоции в разы ярче.
Удар сердца.
Член Соколова вторгается в меня по самые яйца.
Мой громкий крик тут же заглушается жёстким поцелуем, а мои мычания раззадоривают мужчину ещё больше. Со всей силы обнимаю его за шею, а в голове мимолётно проскальзывает мысль: — «Моя жизнь и смерть».
Аристарх действует агрессивно, то выходя из меня, то резко входя на всю глубину, а я раз за разом всё громче мычу в губы Сокола. Ощущаю скорую разрядку, но она словно в подвешенном состоянии. И то правда. Этим «балом» правит Арис, в очередной раз доказывая своё лидерство и мою полную капитуляцию перед ним.
