— Из квартиры Нейтана Рей отправился домой… убил в машине своего сына… а потом совершил то же, что и с Нейтаном, со своей женой, Эмили. Он и ей зашил рот.

Хантер остановился.

— Но не только. Рей взял отрезанный член Нейтана, запихнул его во влагалище жены и зашил ей половые губы.

Гарсиа поморщился, но лицо Хантера оставалось невозмутимым. Он молча смотрел на чистую страницу записной книжки.

— Я до сих пор не могу поверить в то, что это сделал Рей. Не такого Рея Харпера мы знали. Это был совершенно другой человек. Человек, одержимый дьяволом.

Еще одна затяжка.

— Наложив швы на тело жены, Рей уселся на пол прямо перед ней и разнес себе голову из двустволки.

— Вы уверены, что все обстояло именно так? — уточнил Хантер. — Вы же сказали, что сами не видели места преступления.

— Уверен. — Андерсон нервно хихикнул. — Я не был на месте преступления, но собственными глазами видел фотографии. Я их никогда не забуду. Я до сих пор иногда вижу их в кошмарах. Да еще эти слова…

— Слова? — Роберт резко поднял голову.

Молчание.

— Стивен? Вы еще там? Какие слова?

— Рей оставил жену привязанной к кровати, со швами на лице и в промежности. Прежде чем разнести себе голову, он написал кое-что ее кровью на стене.

— Что он написал? — не удержался Гарсиа.

— «Он внутри тебя».

Поговорив с Андерсоном, Хантер связался с полицейским управлением Хелдсберга, а затем направился в кабинет капитана Блейк. Та как раз собиралась уходить домой.

— Завтра утром мне нужно будет съездить в Хелдсберг, — сказал Роберт, закрывая за собой дверь. — Я пробуду там день, может быть, два.

— Что? — Барбара удивленно повернулась к нему. — В Хелдсберг? Какого черта?

Хантер рассказал ей все, что ему удалось выяснить. Капитан молча выслушала его с совершенно невозмутимым выражением лица, но когда Роберт умолк, она вздохнула, будто все это время не решалась дышать.

— Когда это случилось?

— Двадцать лет назад.

— Дай-ка угадаю. Делу больше пятнадцати лет, и потому его материалов нет в электронной базе данных полиции Калифорнии, верно? Никто не потрудился их отсканировать.

Хантер кивнул.

— Я проводил поиск в базе по дате, городу и именам жертв. Ничего. Все документы хранятся в бумажном виде в архиве полиции в Хелдсберге.

— Отлично… Что у нас есть кроме той статьи и показаний репортера?

— Я только что говорил с шефом полиции Хелдсберга Суаресом. В те времена он еще не служил в городе, девять лет назад перевелся из Фейр-Оукс, а за год до того полицейское управление перенесли в другое здание. Суарес даже не слышал о деле Харпера.

Помолчав, Блейк искоса посмотрела на детектива.

— Погоди-ка. Зачем тебе ехать в Хелдсберг? Дела об убийствах должны лежать в архиве в окружной прокуратуре Сономы, а она находится в…

— Санта-Розе, — кивнул Роберт. — Я туда тоже звонил. Но рабочий день уже закончился. — Он указал на часы. — И там никто не брал трубку. Но если материалов дела не было в базе данных полиции Калифорнии, это значит, что и в прокуратуре их нет, или они пылятся там в какой-то кладовке, ведь их по-прежнему не оцифровали. Если получится, я хочу посмотреть на фотографии с места преступления и отчеты о вскрытиях, но материалы из прокуратуры вряд ли нам помогут. Там просто будет написано, что тогда произошло. Возможно, подробностей будет больше, чем в рассказе Андерсона, но не намного. Это дело об убийстве и самоубийстве, капитан. Дело было открыто и тут же закрыто. Ни опросов свидетелей, ни отчетов о расследовании, если оно вообще проводилось. Нечего тут было расследовать. Жена изменяет мужу, тот ревнует, теряет над собой контроль… любовник жены и вся семья становятся жертвами его ярости. Дело закрыто. Похожие преступления совершаются по всей стране.

Откинувшись на спинку кресла, Блейк подперла подбородок костяшками пальцев.

— Ты хочешь поговорить с кем-то, кто занимался этим делом?

— Бывший шеф полиции вышел на пенсию семь лет назад, но он до сих пор живет в Хелдсберге, где-то на берегу озера Сонома. Мне не хотелось говорить с ним по телефону.

Капитан заметила искорки в глазах Хантера.

— Ладно, Роберт, рассказывай. Зачем ты на самом деле туда едешь? Думаешь, наш убийца из Хелдсберга?

Детектив уселся в офисное кресло перед столом Барбары.

— Я полагаю, что наш убийца был там, капитан. Думаю, он видел место преступления.

— Значит, психотравма? — Блейк заглянула Хантеру в глаза.

— Да.

— То есть он был травмирован тем, что увидел?

— Да. — Роберт провел кончиками пальцев по левому предплечью, нащупав шрам от пули. — Слишком уж похоже то, что случилось в Хелдсберге двадцать лет назад, на то, что происходит сейчас. Это не может быть совпадением.

Капитан помолчала.

— То, как Рей Харпер убил свою семью… и любовника жены… даже в крупном городе детективу с большим опытом расследований будет трудно справиться с таким делом, не говоря уже о маленьком полицейском участке в захолустном городишке, где самым страшным преступлением, небось, считается неправильный переход дороги.

— Погоди. — Барбара потеребила сережку в левом ухе. — Если полицейские в Хелдсберге выполнили свою работу, то на месте преступления побывало не так уж много людей. Только полицейские и коронер шерифа, вот и все.

Роберт кивнул.

— Вот поэтому я и хочу поговорить с бывшим шефом полиции. Еще я надеюсь найти отчет по осмотру места преступления. Нужно установить, что случилось с теми, кто побывал там в тот день.

Блейк задумалась.

— А могли снимки, сделанные на месте преступления, вызвать подобную психотравму?

— Все зависит от того, насколько психически устойчив был тот, кто видел фотографии, — поразмыслив, ответил Хантер. — Но в целом это возможно. Столь шокирующие снимки могли вызвать отклонения в психике человека.

Барбара подумала еще немного.

— Но убийства в Лос-Анджелесе не совсем похожи на те, что произошли в Хелдсберге. Наши жертвы не были связаны. И слова не совпадают.

— Это вполне объяснимо, капитан. Подобная травма вспоминается как цельный образ, на мгновение предстающий перед глазами. Не каждый смог бы запомнить все подробности. Кроме того, преступники, совершающие преступления вследствие перенесенной в детском возрасте психотравмы, обычно изменяют на свой лад исходный травмирующий образ.

Закрыв глаза, Барбара медленно покачала головой.

— Есть еще одна деталь, капитан. — Хантер встал. — Эмили Харпер, та самая женщина, которую убили в Хелдсберге двадцать лет назад, зашив ей рот и промежность, была учительницей.

— Да, я знаю, ты мне уже говорил. И что?

Роберт остановился у двери.

— Она вела в школе два предмета — рисование и музыку.

Хантер подумывал о том, чтобы поехать в Хелдсберг на машине, но даже если на дорогах не будет пробок, путь в четыреста пятьдесят миль займет у него не меньше семи часов. Роберт не мог тратить на дорогу туда и обратно пятнадцать часов.

Поэтому уже в полседьмого утра Хантер сел в самолет, летевший из Международного аэропорта Лос-Анджелеса в Хелдсберг. Он прибыл в городок по расписанию, и в десять минут девятого Роберт уже выехал на арендованном «крайслере-себринге» с почти пустой автостоянки аэропорта.

Хотя у него не было ни карты, ни навигатора в машине, Хантер добрался из аэропорта в полицейское управление Хелдсберга на Центр-стрит за пятнадцать минут.

Шеф полиции Суарес, внушительного вида мужчина лет шестидесяти, выглядел так, словно уже много лет провел в этой должности. По телефону он сказал Роберту, что никогда не слышал о деле Харпера: убийства произошли за одиннадцать лет до того, как Суареса перевели в Хелдсберг. Но полицейский оказался очень дотошным и любопытным, и потому за ночь он проделал большую работу по поиску информации.

— Когда я переехал сюда, то почти сразу познакомился с одним мужчиной по имени Тед Дженкинс, — рассказал Хантеру Суарес, проведя детектива в свой кабинет. — Кофе будете? — Он указал на термос, стоявший на столе.