— Почему Изяслав? Почему не я? — задал вопрос Андрей Юрьевич, когда ему уже поднесли стременной ковш с медом.

Я не ответил, а князь, ухмыльнувшись, рванул своего коня с места в галоп.

— Потому что ты утопил бы всех в крови еще в большей, чем это делает Изяслав, — прошептал я.

У меня оставалось две недели для того, чтобы уладить все текущие вопросы на своих землях. Мало, это было очень мало. Выматывался так, что пару дней даже засыпал, лишь обняв жену. А ведь эта женщина меня все еще будоражила. Утром просыпался, будучи уверенным, что уж этой ночью, так точно продолжим занятие по зачатию наследников, но вновь возвращался далеко за полночь, может и хватало без огонька исполнить супружеский долг, но чтобы быстрее, ибо спасть — первое, что требовал организм. Именно долгом оно и воспринималось.

Может это и есть та самая супружеская жизнь, когда угасает пламя страсти, а остаются лишь тлеющие углисуровых будней и быта? Подбросишь палку, как бы это пошло не звучало, временно огонь и вспыхнет, но прогорит бревнышко и все, снова угли. Опыта семейной жизни у меня крайне мало, чтобы давать уверенные оценки. Но пока именно такие ощущения. И хочу же жену, стремлюсь находиться с ней рядом, но не могу. Работа и долг на одной чаше, и любовь со страстью, на другой! Что важнее?

Ответа не дам, так как тут многое зависит от людей. Мне казалось, что жена нормально воспринимает мои заботы, правильно относится суровой реальности. Она видела, что я мечусь, как белка в колесе, по всем землям, бегаю по производствам, отслеживаю обучение новиков и тренировки иноков-братьев, корректирую программы. А еще подготовка к посольству.

Я не просто собираюсь отправляться вКонстантинополем статистом. Причем, пожелай я такого туристического тура, так ничего бы и не вышло, не отдыхать еду в Турцию по горящей путевке. Конкретно меня хотят видеть в Царьграде, значит, будут переговоры, нужны подарки, да такие, чтобы удивить того, у кого все есть. А еще нужно эпатировать публику, продемонстрировать, что не лыком шиты.

Бросить напускного лоска, манерности поведения, одновременно воинственности и самоуверенности, все это очень важно для таких развитых обществ, как византийское. Это в средневековых европейских государств, которые уже ушли от варварских систем, но не далеко, там сила, мощь, напор важны. С ромеямииначе. Тут дать обед, тут переговорить с патриархом, сделать эпатажный поступок, чтобы обратить на себя внимание сильных семейств Византии.

Контракты нужны, необходимо, чтобы Византия почувствовала важность торговых отношений с Русью. Только тогда и заработает путь «Из варяг в греки 2.0». Нам пока не так чтобы и много чего можно предложить Византии, но есть товары, немного, но есть. А будет спрос, еще найдутся. Уверен, что и шведы с норвегами, и данами, подключатся к торговле, если пути станут безопасными, а Русь вновь возьмет под контроль не только волоки, но и днепровские пороги.

Так что подготовиться к посольству нужно тщательно, для чего закупались у населения и лесных черемисов с востока, которых скоро покорять собрались, пушнина, шились шубы, мантии, халаты с обшлагами из горностаев и соболей. Производились и предметы роскоши, прежде всего из стекла. И пусть из четырех десятков изделий были два, в лучшем случае, достойными, ну не выходило на постоянной основе делать качественно, но и эти два шедевра, а суммарно уже так и почти двадцать, я выкупал и тщательно паковал для того, чтобы было чем одаривать. Копился мед, воск, немного получилось создать достойных свечей, лишь немного чадящих жиром. Бумага, наконец. И все требовало контроля, во всем я должен быть уверен и знать, где что лежит.

А еще шел жесткий отбор тех воинов, которые будут меня сопровождать. Сто двадцать «ангелов» отправятся со мной. Так что я организовал турнир и пристально смотрел на то, как мужчины сражались. Бой на конях с пикой, конная рубка саблей или мечом, стрельба из лука, из арбалета, мастерство во владении мечом или саблей в пешем строю… А была еще одна дисциплина — выезд, насколько эстетично смотрится в седле воин, как выучена его лошадь, может ли животное что-то исполнять, чтобы эпатировать публику, например, кланяться.

За каждую дисциплину начислялись баллы от одного до десяти, ну и простым подсчетом выявляли лидеров. При этом, важно, что все цифры были прозрачными и честными. Пусть двадцать человек я набирал лично, вне конкурса, но остальные сто сопровождающих выявлялись в честном турнире. Кроме того, я назначил призом пятьдесят гривен тому, кто займет первое место, двадцать пять за второе и десять за третье. Рубилово было фантастическое.

И что важно, ведь появились уже те, условные «старички», которые посчитали, что они в безопасности и на вершине, в ближниках. Они-то эти «старослужащие», многие из которых были чуть старше меня, стали лениться, зазнаваться, были даже случаи самоуправства. Так что я решил перетрусить свои «элиты», ну и пообещать, что такое будет каждый год, пусть остальные тренируются, совершенствуют навыки, чтобы иметь возможность попасть в те самые «сто лучших», которые в течении года будут меня сопровождать и получать главные «плюшки». Вместе с тем, создана уже элита, в триста ратников, которых я буду только чуточку держать в напряжении, выгоняя с десяток ежегодно, чтобы набрать десять новых гридней.

Одновременно шел сбор урожая. Я был недоволен, так как знал, что в будущем в три раза больше собрать, чем я здесь, это норма. И пусть минеральных удобрений нет, но ведь используем и золу и навоз; нет у нас хороших сортов, но селекцию проводили; плуги и культиваторы в дефиците, последних так и нет вовсе, но плуги от Маски не такие и плохие, да и бороним после вспашки землю. А еще в этом времени пока что отличный климат. Ну и почему всего сам шестнадцать в среднем? Вопрос… Уменя есть на него ответ, один из наиболее вероятных: мы только начинаем применять трехполье и часть земель уже исхудала, требует «пара».

Вместе с тем, экономика моих земель точно намного прибыльнее, чем у кого бы то ни было. Ульев за этот год прибавилось, как и покусанных опухших лиц от укусовпчел. Причем пчеловодство у всех процветает, уже и Никифор на своих землях пчел разводит. Прирожденные пчеловоды тут собрались, правда, пользоваться дымами никак не научатся, пару раз так чуть ли до смерти не доходило, когда пчелы всей семьей кусали «хозяина» и погибали. И тут, как не оттягивай пасеки подальше от домов, все равно пчел сильно много выходит. А поставь ульи за пару километров, так медведи придут, сожрут, и забудут спасибо сказать, уже такое было.

Сады так же много где разбиваются. Из леса по весне выкопали все фруктовые деревья, что только нашли, перенесли их в одно место, ну а я еще пробовал прививать, чтобы начать создавать окультуренные сорта яблок, груш, да вишни.

Долго думал над алкоголем. Спаивать Русь не хотелось, тут пока хватает пива, меда. Решил этот вопрос оставить на потом. Если возникнут надежные выходы на Европу, то займусь. Бутыли создать мои стеклодувы смогут, кузнецы так же способны по чертежам создать змеевики и все нужное. Так что после…

И вот уже «помахал платочком» уходящим в поход на черемисов братьям, принял первую партию железа из Выксы, как и десять возов высокоуглеродистого металла от владимирского князя, который купил его у шведов. Вроде бы все, что нужно, сделано. Оставалось попрощаться с женой и в путь.

— Крови нет три недели, а должна быть, — смущаясь, возможно от того, что не могла унять слезы, говорила Маша.

Я ждал этого. Смены настроения от буйства до плача, от «я тебя ненавижу», до «я тебя люблю», странный рацион питания, основанный на соленых огурцах — все это говорило, что внутри супруги бушуют гормоны. Маша съела почти все огурцы, которые были! Сколько труда стоило Арону раздобыть семена этого фрукта, а персы огурцы считают не овощем, а фруктом, я не знаю, но могу лишь догадываться. И почти все съедено. Урвал только малый бочонок, чтобы угостить диковинным кушаньем смоленского князя, да Изяслава Мстиславовича.