— Прощай, о король, — сказал Гэндальф. — Да будет весел зеленый лес, пока мир еще молод, да будет весел твой народ!

   — Прощай, о Гэндальф! — отозвался король. — Не бросай своего обыкновения — появляйся, когда ты больше всего нужен и когда тебя меньше всего ожидают. Чем чаще я буду видеть тебя в своих чертогах, тем сильнее будет моя радость.

   — Прошу тебя, государь, — проговорил с запинкой Бильбо, поджав в смущении одну ногу, — прими от меня это. — Хоббит протянул эльфу жемчужное с серебром ожерелье, подарок Дайна.

   — Чем же я заслужил столь щедрый дар? — удивился король.

   — Ну... Ты вряд ли знаешь... — Бильбо польстило изумление короля. — В общем, это... плата за гостеприимство, что ли. Я хочу сказать... Грабители — народ порядочный. А я съел много твоего хлеба и выпил много вина.

   — Я принимаю твой дар, Бильбо Великолепный, — промолвил король. — И нарекаю тебя отныне другом эльфов! Да не станет короче твоя тень, да будет прибыльным твое ремесло! Прощай.

   Эльфы двинулись к лесу, а Бильбо поворотил пони на север.

   По дороге домой ему выпало немало трудностей и опасных приключений. Дикий Край оставался все таким же диким, и в те дни там хватало опасностей и без гоблинов. Но Бильбо хорошо охраняли и заботливо опекали — ведь с ним были маг и Беорн, так что по-настоящему он больше ни разу не испугался. К середине зимы, обогнув лес, Бильбо с Гэндальфом подъехали к дому Беорна. Хозяин закатил пир, на который собрались многочисленные гости. Гоблинов в Мглистых горах осталось раз-два и обчелся, да и те настолько перепугались, что не казали носа из своих подземелий, варги тоже куда-то подевались — посему от приглашения никто не отказался.

   Впоследствии Беорн стал великим вождем и правил всеми землями от гор до Лихолесья; говорят, что его потомки на протяжении многих поколений обладали способностью превращаться в медведей. Некоторые из них были угрюмыми и даже злыми, но большинство походили на Беорна — хотя бы добрым сердцем, если не размерами и силой. Именно они изгнали последних гоблинов из Мглистых гор, и по всей границе Дикого Края воцарился мир.

   В чудесный весенний денек, когда уже вовсю пригревало солнце, Бильбо с Гэндальфом покинули дом Беорна. Бильбо рвался домой, но от человека-медве-дя уезжал с сожалением, ибо весной цветы в садах Беорна были не менее прекрасны, чем летом.

   Долгий и утомительный путь по горам привел к тому самому проходу, где на путников когда-то напали гоблины. Добрались туда утром и, когда оглянулись, увидели в небе ослепительное солнце. Вдалеке синело Лихолесье; его ближняя опушка была темно-зеленой, даже по весне. За лесом возвышалась Одинокая гора. На ее вершине до сих пор лежал искрившийся на солнце снег.

   — Где полыхало пламя, выпал снег, и даже драконы погибают! — сказал Бильбо, поворачиваясь спиной к местам своих похождений. Беспокойный дух Старого Тука слабел с каждым днем, зато вторая часть его натуры заявляла о себе все настойчивее. — Эх, очутиться бы сейчас в моем креслице! — прибавил он со вздохом.

Первого мая путники достигли ущелья, в котором стояла Последняя (теперь получалось, что первая) Приветная Обитель. Сгущались сумерки, пони заметно устали — особенно тот, который вез сундуки с золотом и серебром. Всем хотелось отдохнуть. Дорога нырнула вниз, и послышалась песня. Бильбо подумалось, что эльфы Раздола не переставали петь с тех самых пор, как он с гномами здесь побывал. Как только въехали на лужайку, эльфы запели новую песню, удивительно похожую на ту давнишнюю. Звучала она приблизительно так:

   Эльфы приветствовали путников, помогли переправиться через реку и проводили к Элронду. Владыка Раздола радушно встретил гостей. Эльфам не терпелось послушать, что произошло у Горы. Гэндальф принялся рассказывать, а Бильбо сидел и подремывал. Поначалу маг пересказывал то, что узнал от хоббита по дороге и в доме Беорна; но потом речь зашла о том, что Бильбо не было известно; хоббит встрепенулся, приоткрыл один глаз и прислушался.

   Из разговора Гэндальфа с Элрондом наконец-то выяснилось, где маг пропадал. Оказывается, после расставания с гномами Гэндальф направился прямиком на большой совет белых магов, хранителей мудрости и доброй магии. Всем вместе, магам удалось изгнать Некроманта из его черной твердыни на юге Лихолесья.

   — Скоро лес изменится, — сказал Гэндальф. — Надеюсь, мы прогнали его надолго. Как жаль, что не навсегда!

   — И вправду жаль, — согласился Элронд. — Увы, ни в эту эпоху, ни в последующие, боюсь, окончательно его победить не удастся.

   Когда Гэндальф кончил рассказ, эльфы принялись вспоминать древние сказанья, петь новые песни и пересказывать неподвластные времени предания. Бильбо забился в уголок, свесил голову на грудь и крепко заснул, похрапывая во сне.

   Проснулся он в постели, на белоснежной простыне, а в распахнутое окно светила луна. От реки громко и отчетливо доносились звонкие голоса эльфов: