— Это же ваша дочь?! — воскликнула она, обернувшись на ученого. — Вы же не могли…

— Смог, Айва. Я немного поработал над нашим симбионтом, он стал развиваться быстрее в теле своего носителя. Помог ваш последний труп, мы взяли с него несколько проб.

— Но это опасно! Вирус, в котором обитают симбионты распространяется по воздуху!

— Как это по воздуху? — промолвил старик, стоящий рядом с ней. Он возмущенно перевел взгляд на Стревенсона. — Вы об этом не предупредили. Мы все здесь без защиты и уже можем быть заражены!

— Определенно, вы заражены.

Вокруг поднялся гул. Айва снова посмотрела на вооруженных людей, не шевелившихся у стены. Одежда немного похожая на военную, в сине-черных оттенках. Незнакомцы единственные кто были в противогазах, за их спинами Айва заметила огнестрельное оружие.

— Зачем я здесь? — обратилась она к доктору.

— Что за вопросы? Мы оба работали над «В-120», вы должны были увидеть прогресс.

— Но его здесь нет, Гарри, — впервые она назвала его по имени. — Ваша дочь умерла. Наш симбионт не помогает, он превращает людей в монстров. Вспомните, что случилось с Фрэнком!

Но Стревенсон её уже не слышал.

— Может вирус и нестабилен, пока что. Моя дочь, Эвелин, она жива. И будет жива, когда я доработаю наше лекарство от смерти и исправлю мелкие недочеты.

— Я не буду принимать в это участие, — покачала головой Айва и побежала к выходу, но мужчина в форме её не пустил. — Что вы задумали, доктор?

Стревенсон был безмятежен, мирно оглядывая каждого. Остальные, ученые и профессора, потянулись за ней к дверям, но те были заперты, а молчаливые бойцы достали свое оружие.

— Вот так просто перебьете нас? — возмутился профессор Коннор, Айва была у него на курсе. — Если заражены мы, вы тоже. Не будьте смешны, Гарри. Как отреагируют другие на наши смерти?

— Люди поймут, что я сделал это, чтобы остановить заразу. Да, скорее всего уже заражен весь город, но всё будет в порядке, пока никто не контактировал с нашими подопытными. Их частицы заставят симбионта внутри вас расти и, выражусь грубо, пожирать ваш мозг.

Айва кинула взгляд на свою руку, на которой сильно выделялась красная полоса. Стревенсон заметил это и горько улыбнулся, хотя в его глазах она не заметила ни капли сожаления о ней.

— К сожалению, вы скоро станете как моя Эвелина.

— Но прошло столько времени.

— Ваш симбионт добирается до мозга очень медленно, благодаря некоторым препаратам, что я вам выдавал. Но неизбежное, как говорится, неизбежно. Я бы мог попробовать вытащить паразита, пока он не добрался до мозга. Но я не уверен в вашем молчании, Айва. К тому же, правительству и властям нужны жертвы, как и всегда, впрочем. Мне очень жаль.

Айва отшатнулась от толпы, бросившись опять к другому выдоху. Нет, она не может умереть, она здорова, точно. Её дома ждет Вектор, её лучший друг и жених, умевший всегда развеселить её своими шутками. Она здесь не останется.

Взбунтовались и остальные, громко требуя выпустить их.

Толпа наступила в её сторону, Айва упала на пол, сильно ударившись лбом об кафель. Сверху над своей головой она услышала выстрелы.

Никогда в своей жизни, он не видел более отвратительного зрелища, чем то что предстало перед ним сейчас.

Он, Маркус и Шут, держали Тома в горизонтальном положении. Рыжий совсем потерял контроль над свои телом. Он кричал и вырывался из захвата. Ева помогала держать капельницу, парень уже несколько раз снес её на пол. Джон вообще не видел смысла в растворе, что вливали в Тома. Слабее он не становился, а боль явно не отступала. Но Стревенсон упорно утверждал, это необходимо.

Сам доктор склонился над Томом. На его рану он прижал какую-то тряпку, вымоченную в чем-то похожее по запаху на спирт.

— Что это? — спросил настороженно Маркус.

— Кое-что, что должно выманить нашего паразита наружу. — Стревенсон поправил очки и неспокойно выдохнул. — Наша бактерия залезла глубже, чем я думал, и успела попитаться нашим другом. Рану нужно открыть побольше.

— Ты будешь его резать? — негодуя спросила Ева, округлив глаза. — Ему и так больно.

— Капельница должна была хоть немного утихомирить его, но если ждать дальше, мы можем его потерять.

— Тогда делай что нужно, — не раздумывая выпил Маркус.

Стревенсон кивнул и принялся за дело.

Найденные хирургические инструменты были не самыми стерильными, но чего-то большего у них не было. Джон всегда считал себя тем, кто сможет выдержать всё. Но лечение Томаса больше напоминало пытку. Не смотря на громкий ор пострадавшего, Джон смог услышать звук разрезания чуть-ли не целой мышцы в ноге. Рана увеличилась всего на пару сантиметров, но Джону уже казалось, ногу парню вряд ли спасут.

Вместо крови, из раны фонтаном брызнула зеленая жижа издалека похожая на текучую плесень. Её капли попали на одежду Шута, заставив того отпрыгнуть назад.

— Черт! Эта штука прожгла мне кофту насквозь!

И не только кофту. Плесень попала на кушетку. Запахло горелым, будто мясо передержали на костре. На место Шута тут же подскочил Итан (гора мяса, как прозвал его Джон) и уложил несдававшегося Томаса обратно. Джону резко захотелось оказаться как можно дальше отсюда, даже в квартире той обращенной в мутанта малышки, только не здесь. Не здесь, где их всех окружил запах смерти, а воображение Джона рисовало, как глаза рыжего наливаются красным огнем. Но этого не было.

Стревенсон вновь приложи спиртовую тряпку к ране. Томас взвыл, его глаза закатились, на мгновенье он потерял сознание.

— Долго ещё? — спросил уже запотевший Маркус.

— Мне нужно его увидеть, чтобы вытащить.

Минуты превратились в часы. Для Томаса так точно.

Джон обернулся на молчаливую Еву. Он поражался стойкой выдержкой девушки, ни разу она не отвернулась от раны, будто заставляя себя смотреть. Сам Джон готов был глазеть куда угодно, но не туда. Но темные глаза сами нашли место поражение в тот самый момент, когда паразит решил вылезти наружу, покинув свою жертву. Стревенсон помог в этом, аккуратно прибегнув к тонким щипцам.

Паразит, давно не бактерия, был размером со средний мужской палец. Он вылез как червь, хотя скорее это многоножка. Отвратительный на вид, паразит просто выскользнул из раны, Томас тут же затих.

Как же хорошо, что он сегодня ничего не ел. А вот Шуту повезло меньше, усач отвернулся, согнувшись в три погибели. Ева наморщила нос, но смотреть продолжала, поддавшись немного вперед.

— И что с делать с этой… штукой? — спросила сероглазая. Её левый локоть задел Джона, немного сдвинув его с места. — Как её убить?

— Убить? — поразился Стревенсон, наморщив лоб. — Это нечто уникальное, убивать такое существо, не изучив его — грех.

Стревенсон достал из кармана своей куртки маленькую прозрачную пробирку, куда засунул сопротивляющийся «вирус». Неужели такое маленькое существо способно превратить человека в монстра пожирающего живую плоть? В голове у Джона это мало укладывалось. Тот, кто создал это — настоящие монстры, не иначе. А Стревенсон их предводитель. Может он и помог этому бедному парню, исход неизвестен, но Джон испытывал больше омерзение к Стревенсону, чем к букашке в пробирке.

Рану зашили не сразу. Доктор подождал, пока плесень окончательно не покинет тело, минус — крови тоже становилось мало. Томас заметно побледнел, а губы посинели, но глаза его оживали. Кажется, прошло больше трех часов, когда рыжий проснулся, прооперированный и зашитый, с удивлением осмотров толпу вокруг его сымпровизированной кровати.

— Вы чего? — хрипло спросил он, постаравшись подняться. — А эти двое кто?

— Ты не помнишь? — Ева первая присела рядом, прижав к его губам бутылку с водой, тот сразу начал жадно пить.

— Ничего не помню, нога только болит.

— Ты нас здорово напугал приятель, — прокашлявшись сказал Шут, подойдя к Тому ближе и похлопав того по плечу.