Напрасно я ждал на обратном пути от Паркера вопроса, зачем мы убили этих людей и нельзя ли было договориться. Глупыми рефлексиями тот не страдал. Может, воспринимал убитых гулей не людьми, а чудовищами, может, понимал, что те шли за нами не спросить: «Как дела?», а до нижнего белья ограбить наши трупы. В любом случае, я ему благодарен за отсутствие истерики над убитым. Такер приписывал «фраг» себе, но ранения утверждали, что точку в земном пути бандита поставил револьвер.

Оставил добычу и отличившихся бойцов отдыхать в поселке. Ну как отдыхать? Им предстояло закончить работы по укреплению нашего дома над бункером.

Взял с собой Ходжеса, Шекспира и Самнера в поход на стоянку грузовиков Красная ракета. Завтра локация обновится, поэтому сегодня необходимо собрать весь хлам под метелочку.

Ценность довоенных вещей резко выросла этой ночью. В гараже у будущего дома минитменов появилась мастерская, которая не только облегчит наш труд по добыче стройматериалов из рухнувших домов, но и позволит разбирать всякий хлам на полезные запчасти.

Выбранные для рейда парни как раз успели вернуться с ежедневной «дойки» водяного насоса. Мистеру Самнеру выдал добытый дробовик с патронами, заодно всем рассказал о недавней стычке с облученными грабителями. Договорились, что отныне бдительность и осмотрительность прочно войдут в жизнь нашей общины.

На стоянке грузовиков нас ждала еще одна драка с дикими псами и гулями, пришедшими из Конкорда. Ходжес и Самнер в бою проявили себя хорошо, а почтальон просто не лез вперед и тоже держался молодцом.

Предоставил Джеку возможность посмотреть на окраины родного Конкорда в оптический прицел. Сколотили на скорую руку лестницу, и он поднялся на крышу заправки.

Загрузив троицу разным увесистым добром, найденным в Красной ракете, попрощались. Добытчики отправились домой, а я ушел искать столь желанный проход к Конкорду.

Лабиринт излучающих пятен и поваленных обожжённых деревьев привел меня к хижине рейнджера. Домик хорошо сохранился, пожалуй, его следовало тщательно исследовать на предмет ценных вещей и убежища на случай бури в пути. Насколько помнил игровые реалии, Выжившему предстояло найти здесь женский скелет и голозапись, проливающую свет на очередную личную трагедию. Я-то это все сейчас наблюдал воочию, а Железнобокий Ник тот вообще видал те еще виды. И эти потуги сценаристов нагнать Выжившему в жопу жути и слез вызывали искреннее желание покрыть лицо пятерней. Если бы не остоебеневший противогаз.

Ядовитые осадки обошли лесной домик стороной, но внутри кто-то хрипло дышал, периодически кашляя. Долго рассматривал округу, прежде чем подняться на крыльцо. С кровати с трудом восстала бледная тень молодой девушки.

— Кто здесь? — в голосе сквозило отчаяние.

— Ник Айронсайд, мисс, — мой ответ прозвучал глухо из-за пересохшего горла и противогаза.

Глубокие ожоги на лице и беспомощно выставленные обожжённые руки не оставляли сомнения, она ослепла во время взрыва. Каким же чудом она прожила столько времени без посторонней помощи?

— Что вам нужно, Ник? Зачем вы здесь? — голос заметно дрожал. Ей бы стоило переживать по поводу озноба и душившего ее кашля, а не солдата, что ребенка не обидит.

— Вам не о чем беспокоиться, мисс. Я просто ищу безопасный путь в Конкорд.

— Безопасный путь?

Чувствовалось, что слова давались ей тяжело. Да и стояла она с большим трудом.

— Да. Без радиации.

— Радиации? — эхом повторила собеседница и закашлялась, — Это все из-за той вспышки?

Похоже, она не в себе, просто на пробелы в образовании такой вопрос не спишешь.

— Вы не сказали, как вас зовут, мисс.

Стоя на пороге жилища, осмотрелся вокруг на всякий случай. На засаду не похоже, но мне ли не знать, что хорошая засада всегда не похожа на себя до первого выстрела.

— Я… не помню.

— Давно вы здесь одна?

— С того самого дня.

Дождался, пока пройдет очередной приступ кашля.

— Хотите чистой воды, мисс?

— Лучше виски, — она вытерла потрескавшиеся губы тыльной стороной ладони. — Не хочу умереть… не попробовав.

Не знаю, как она до сих пор оставалась в живых, но помочь ей могло только чудо. Но я должен был обнадежить ее:

— У нас есть лекарства и община здесь неподалеку.

— Виски, — настояла она, отрицательно покачав головой, — Я прошу лишь немного виски. И покоя.

Открутил пробку с бутылки дешевого пойла, взятой с убитого гуля-рейдера, и передал умирающей.

Ученому, добавившему точный дозиметр в Пип-Бой, следовало бы поставить памятник. Он позволял мне идти вдоль сплошных полей излучения, даже приближаться к которым в моем шутовском наряде смертельно.

Кроме пятен сильного радзаражения меня заставляли петлять завалы деревьев и камней, гигантские пласты сдвинутой взрывом земли. Сейсмическая волна жестоко изуродовала поверхность на многие километры вокруг.

В пути не раз находил тела беженцев и те, что фонили меньше прочих, обыскивал. Игровая условность во всей красе — взятые с радиоактивных трупов предметы в моем инвентаре прекращали «фонить». Опасность представляли только продукты, вздумай я их употреблять… Набрал разного добра: часов, денег, зажигалок, выкидных ножей, только один раз попался короткий револьвер и жалкая горсточка патронов.

Отметил на карте одинокий домик на колесах — вдруг пригодится как временное укрытие. Внутри нашел много разной выпивки, медпрепараты, одежду и шикарные запасы материалов для апгрейда в виде множества разных вещей. Забрал бухло и медикаменты, а из длинной защитного цвета сумки патроны 38 калибра, биту и нож. Прочий хлам оставил. Если хозяин не вернется, обнесу домик на обратном пути.

Чутье подсказывало, что сегодня Конкорд простоит денек без моего внимания. Не успею. Наметил себе другую цель — хранилище лодок «Викед Шиппинг», силуэт которого заметил на противоположном берегу оврага.

Возможно, это место обязано своим названием лодочному сараю вблизи умирающего ручья, но сейчас там застыли громадинами только четыре большегрузных автофургона.

Подкрадывался к объекту осторожно, как дикий зверь. Рассматривал двор и здания в прицел. Мое чутье на опасность молчало.

Склады носили следы небольшой доработки — широкие окна заделали картоном и жестью. Во дворе горели костры в бочках и толклись какие-то личности в нескольких слоях грязной одежды. Оно и понятно, как-никак на календаре ноябрь. Да из-за поднятой в атмосферу пыли и сажи, держалась прохладная погода. Создатели симуляции не пошли в русле концепции «ядерной зимы», а вот чуть более прохладную осень посчитали вполне уместной.

Помня про утреннюю стычку, еще на подходе к лагерю убрал трофейный карабин и элементы боевой брони в инвентарь. Во избежание ненужных вопросов.

На воротах за низенькой баррикадой из автомобильных протекторов дежурили двое вооруженных бойцов в военной форме. Меня заметили, дальше скрываться было неприлично. Еще чего доброго пальнут.

— Кто такой? — окликнули меня настоящие часовые.

Командный голос показался смутно знакомым. Поднял над головой правую руку.

— Я Ник Айронсайд, бывший лейтенант роты Браво сто восьмого пехотного. Капитан Инграм, это вы?

— Все, что от него осталось, — военный задрал свой противогаз, показав, что не избежал гулификации. — А ты, значит, выжил.

— Так точно! Я и со мной чертова дюжина чертовых гражданских, сэр.

Подошел ближе, благо та сторона опустила оружие.

— Так ты их все-таки спас! Хорошая новость. Нам с ребятами повезло меньше… До точки сбора мы добрались, но нахватались дряни. Давай, проходи, поговорим.

По пути в палатку капитан продолжил рассказ:

— Здесь у нас пункт сбора беженцев, что приходят из Конкорда и Лексингтона. Мы их партиями переправляем дальше на север, где по слухам есть пара мест, не так загаженных китайскими бомбами. Восстанавливаем связи с другими подразделениями. Нас с ребятами перевели сюда разгребать это дерьмо…