Получив странную посылку и не менее странный приказ, дворецкий с брезгливой гримасой приказал одному из лакеев посадить жабу в таз и оставить ее не в приемной или гостиной, а в личной комнате графа, куда чужим доступ был заказан. Это была его мелкая месть за крайне неприятное поручение.

Оставшись вчетвером, пары продолжили неспешное движение, причем Изабель с каким-то затаенным лукавством то и дело поглядывала на своего спутника, заставляя того паниковать все больше и больше.

Наконец Криспиан не выдержал:

— Что вы на меня так смотрите, милая леди? — произнес это как можно независимее, скрывая чувство, очень похожее на страх.

— Примеряю вас в роли мужа. Магический договор, как известно, обойти невозможно, — с досадой заявила та. — Признаюсь сразу — категорически не нравитесь!

Он с готовностью подтвердил:

— Взаимно!

Изабель позвала сестру:

— Беатрис, а тебе он как?

Та обернулась одновременно с Анрионом, оба с одинаково негодующими гримасами.

— Никак! — ответ был короток и ясен.

— Если я вам обеим не нравлюсь, то как бы нам расторгнуть этот гнусный договор? — с надеждой спросил Криспиан и тут же ойкнул, дернувшись.

— Что это с вами? — Изабель подозрительно посмотрела на него.

— Ничего особенного, если не считать ожога чуть ниже поясницы. Это же ваших рук дело?

— он ничуть в этом не сомневался.

Изабель заглянула ему за спину и удовлетворенно хмыкнула, увидев на штанах черную подпалину.

— Нет, это не мы. Это сам договор выразил свое недовольство.

— Не может быть! — граф не поверил столь дикому утверждению. — Ерунда! Он далеко, а вы близко. Так что это ваших рук дело, не отпирайтесь.

— Давайте проверим, — с коварством предложила Изабель. — Назовите еще наш брачный договор каким-нибудь нехорошим словом, и посмотрим, что будет.

— Не вздумай! — предупредил его кузен. — Если не хочешь новой порции неприятностей.

— Ты всерьез думаешь, что какая-то ничтожная бумажка, пусть даже и с магией, может обижаться? — Криспиан сказал это и опасливо посмотрел вокруг. — Вот видишь, ничего не случилось.

— Договор не считает себя бумажкой, вот ничего и не случилось. Вы соедините эти два слова, вот тогда результат будет, я уверена! — Изабель откровенно подначивала своего нареченного на более энергичные действия, надеясь повеселиться.

Граф Ванский всегда славился своей бесшабашностью, не изменил своим привычкам и теперь, воскликнув:

— Да пожалуйста! — и выпалил: — Этот наш ничтожный безумный договоришка!

И тут же завопил, схватившись за голову, на которой полыхала зловещая полоса, очень похожая на змею с угрожающе поднятой круглой головкой.

Изабель довольно рассмеялась.

— Ну что? Убедились, что это не я? Хотя мне очень хочется присоединиться к вашей экзекуции.

— Однако! — подошедшая поближе Беатрис с поддельной радостью уставилась на голову жениха. — Этак мы скоро станем свободны.

— Да прямо, размечталась! — отрезвила ее сестра. — Не будет договор до такой степени мстить за непочтительность. Ему же в первую очередь собственное условие выполнить надо — наградить кого-то из нас подобным муженьком. Интересно, и что такого ужасного мы натворили, чтоб настолько испортить нам жизнь?

Змея медленно растворилась в воздухе, оставляя в волосах бедняги весьма заметные серые проплешины.

Замолчав, Криспиан осторожно ощупал голову, и, заметив ощутимое уменьшение шевелюры, застонал.

— Анрион, сделай же что-нибудь! Ты же маг, в конце-то концов!

— Я всего только маг, а не всемогущий волшебник, — Анрион с сомнением рассматривал плешины, — и я тебя предупреждал, однако. Но попробую, — и он провел рукой над головой кузена.

Мерзкие залысины тут же исчезли, и Криспиан, проверив голову, радостно подпрыгнул.

— Ура! А говорил, что не можешь!

Анрион не стал ему напоминать, что рядом с сестрами его потенциал вырастает в несколько раз, и то, что раньше было невозможным, ныне получается без особых усилий.

— Будь поосторожнее, мой дорогой! — внушительно произнес он, но на легкомысленного брата его предостережение не произвело надлежащего эффекта.

— Горбатого могила исправит, — удостоверилась Изабель после одного взгляда на слишком уж довольного излечением женишка. — А вот кто будет исправлять дурака? Или это не лечится?

Если б это сказала обычная девушка, Криспиан мог бы вспылить, но сейчас, к удивлению герцога, уже приготовившегося его защищать, перевел все в шутку, проявив необычную для себя дипломатичность:

— Не знаю, никто меня на ум истинный наставить не пробовал.

Возмущенно развернувшись, Анрион повел Беатрис дальше, ворча, что это он пытается делать на протяжении всей своей сознательной жизни.

Чтоб отвлечь спутника от неприятных мыслей, Беатрис принялась расспрашивать его о Помарбурге, и, к ее искреннему удивлению, герцог рассказал им много интересного. Более того — он подробно изложил историю каждого здания, мимо которого они проходили, и даже смог назвать не только их нынешних хозяев, но и прошлых.

— Как же много вы знаете! — непритворно восхитились девушки. — Такое чувство, что даже с владельцами этих домов вы знакомы лично.

— Конечно, он знаком! — Криспиан почувствовал себя ущемленным и попытался скинуть братца с незаслуженно занятого тем пьедестала. — Здесь же живут члены герцогского совета, он их почти каждый день видит!

— А завидовать нехорошо! — наставительно произнесла Изабель и внезапно толкнула тщеславного женишка в сугроб.

От неожиданности тот улетел довольно далеко и растянулся на спине, впечатавшись в свежевыпавший снег, раскинув в сторону руки и ноги. Ему сразу стало холодно, и он попытался вскочить, но запутался в длинном плаще и смешно забарахтался.

Все рассмеялись. Но герцог, тут же оставив Беатрис, подошел к кузену и подал ему руку. Тот, уцепившись, сильно дернул за нее, желая, чтоб спаситель растянулся рядом с ним. Но герцог, зная привычку графа шутить подобным образом, устоял на ногах, вздернув Криспиана вверх, как пушинку.

— Благодарю! — чопорно поклонился спасенный, и возмущенно оповестил Изабель: — А с вами я больше рядом не пойду. Извините, но служить посмешищем для прохожих мне вовсе неохота.

Поскольку зрители у этого уморительного зрелища действительно имелись, хотя и стояли далековато, то девушка мило улыбнулась и пообещала:

— Ладно, будем считать, что я устыдилась и больше не буду. Заключим перемирие, скажем, на пару часов?

— Перемирие? — Криспиан вовсе не вдохновился этим более чем великодушным предложением. — Так вы против меня ведете настоящую войну? И для чего, позвольте узнать? — это было сказано с настоящим гневом.

— Да чтоб выяснить, как можно расторгнуть этот милый, такой нужный всем нам договорчик, — не стала юлить Изабель. — Вот вы знаете, как это сделать?

Криспиан переглянулся с Анрионом.

— Нет! — отринули оба.

Продолжил один герцог:

— Теоретически должно быть выполнено какое-то условие, но, похоже, никто не знает, какое именно.

— Вот-вот! — от всего сердца согласилась с ним Беатрис. — Это мы и пытаемся установить. Опытным путем. А что еще нам остается? Замуж за графа мы вовсе не хотим. Радует, что и он в этом с нами солидарен.

— Так все ваши выяснения отношений с пачканьем нашего вовсе не приспособленного для этого дворца — только блеф, выдуманный для разрыва договора? — Криспиан с негодованием погрозил девушкам увесистым кулаком, но, быстро спохватившись, сменил слишком враждебный кулак на безобидный указательный палец.

— Да прямо! — девушки рассмеялись. — Мы этим занимаемся столько, сколько себя помним. Кстати, это очень полезно для роста магии и магических умений. Именно в битве друг с другом мы выяснили, что владеем магическим огнем и водой. Воздух нам подчинился совсем недавно, а вот с землей у нас проблемы до сих пор.

— Какого рода проблемы? — заинтересовался Анрион, и сам плоховато управляющийся с этой своенравной стихией.