Их разговоры не были односторонними. Хотя он думал, что узнал все, что можно было узнать о Тейлор Уолтерс, прежде чем санкционировал ее прием на работу, но в действительности и близко не бывало. Ее предыстория была такой же запутанной, как и его. То, что её подстрелили, стало поворотным моментом в ее жизни. Реабилитация была адом, и она ненавидела работать за кулисами. Ни один из них не был в браке, и даже не состоял в отношениях. Ни один из них не верил, что другому человеку можно достаточно доверять, чтобы впустить его, особенно раскрыть секреты. В некотором смысле, именно тогда, когда Фил понял, что он полностью принял Тейлор и доверил ей защищать Ролингсов, он также мог доверить ей свою собственную историю.

Возможно, так и должно было быть, как говорится в поговорке: птицы одного полёта.

В романтическом плане Тейлор была первой, кто сделал первый шаг. Честно говоря, если бы это было предоставлено Филу, они, вероятно, никогда бы не вышли из стадии друга/коллеги. При мысли о прошлой ночи кровь прилила к его щекам, а на губах расплылась улыбка. Они определенно вышли за рамки.

Дотянувшись до ручки, Фил открыл дверь. Его улыбка быстро исчезла при виде Эрика. Мрачное выражение лица друга красноречиво говорило о невысказанных тревогах. Наконец Фил нарушил молчание.

— Эй, дружище, что происходит?

Обеспокоенные глаза Эрика встретились с глазами Фила.

— Могу я войти? — Он сделал паузу. — Я имею в виду, ты ведь один, не так ли?

— Да, — сказал Фил, отступая назад и открывая дверь шире. — Входи. Что происходит? Ты выглядишь так, словно кто-то только что убил твою собаку, и я точно знаю, что у тебя ее нет.

Эрик закрыл за собой дверь.

— Я только что возобновил твоё наблюдение за Патрицией.

У Фила была программа, которая в постоянном режиме отслеживала ее виртуальное присутствие в ее новой личности. Начиная с ее присутствия на работе и заканчивая личным общением, каждый раз, когда Патриция Майлз входила в мир киберпространства, это должным образом регистрировалось и каталогизировалось. Хотя программа работала непрерывно, Фил не проверял ее каждый день. Поначалу он заглядывал в неё чаще, но в последнее время это случалось примерно раз в неделю.

— Почему?

Эрик пожал плечами.

— Я знаю, что ты регулярно её мониторишь. Думаю, с приближением дня рождения Николь и годовщины первого брака мистера и миссис Роулингс у меня возникло некое предчувствие.

— Предчувствие? — Филу не понравилась атмосфера, которую он ощущал. — Что ты нашел?

— Ничего.

Фил ждал большего, обдумывая ответ Эрика. Наконец, потянувшись за своим планшетом, он сказал:

— Чёрт. Что значит «ничего»?

— Я имею ввиду ничего. Нет никаких записей о том, что она что-либо делала в течение последних четырех дней.

Поскольку последний чек Фила проводился менее недели назад, четыре дня имели смысл. Активировав программу, Фил спросил:

— Ты говорил об этом об этом кому-нибудь еще?

— Нет. Я обнаружил это рано утром сегодня. Я провел несколько тестов, чтобы убедиться, что дело не в программе. Когда я не смог получить ничего определенного, я подождал, пока ты останешься один, чтобы посмотреть, сможешь ли ты узнать больше. Я надеюсь, что это какой-то сбой или сбой в системе наблюдения.

— Ты упоминал что-нибудь о Патриции — вообще — Роулингсу?

— Нет. С беременностью миссис Клэр, он выпустил ситуацию из вида. И я чертовски уверен, что не стал бы ничего говорить миссис Роулингс, не сказав ему сначала. Знаем только мы. Я хотел обсудить это с тобой. Я даже не был уверен, как ты относишься к тому, что Тейлор знает.

Двое мужчин сидели за столом друг напротив друга, пока Фил рылся в своем планшете, яростно печатая. –

Глупая сука. — Он ущипнул себя за переносицу. — Она так и не отказалась от своего плана.

Эрик кивнул в сторону планшета.

— Ты можешь подтвердить ее местонахождение?

Через мгновение Фил кивнул.

— В последний раз, когда я проверял, виртуально она всё ещё присутствовала в Лондоне. Ее учётные данные были активны с места работы и из дома. — Он продолжил печатать. — Я вижу, где она подала заявку на новую кредитную карту. — Кровь отхлынула от его лица, когда сердцебиение участилось.

— Дерьмо. Ты прав. Она уже как четыре дня не заходила на свою учетную запись с работы. Новая кредитная карта не на то имя, которое мы ей дали, но я могу её отследить. Она была достаточно глупа, чтобы использовать свой рабочий компьютер для заполнения заявки.

Двое мужчин сидели в тишине, пока Фил читал информацию на экране.

— Дерьмо. А вот и билет на самолет. Она, наверное, думала, что, если купит его в аэропорту с помощью новой кредитной карты, мы ничего не узнаем.

Голова Эрика медленно поворачивалась из стороны в сторону, он наблюдал за Филом.

Когда Фил поднял голову, его карие глаза сузились.

— Она чертовски глупа. Отследив карту, я даже могу увидеть отель, в котором она остановилась.

Эрик подался вперед.

— В Штатах?

— В Сидар-Рапидс.

Воздух в комнате рассеялся, в то время как звук их дыхания эхом отзывался в пространстве. Наконец, Эрик спросил:

— Ты можешь назвать номер комнаты?

Фил сглотнул, когда их глаза встретились.

— Да.

— Мы дали ей шанс — на самом деле два.

Не обращая внимания на непомерное давление, Фил сильнее стиснул зубы.

— На два больше, чем положено. Не говори никому ни слова — никому. Я вернусь к утру.

— Я пойду с тобой, — заявил Эрик.

— Нет, не пойдёшь. Ты останешься здесь. — Фил не стал дожидаться ответа Эрика. Он подключил режим наведения порядка. — Следи за воротами, просматривай мониторы. Нет никаких гарантий, что она сидит в том гостиничном номере. Блять! — Голос Фила повысился. — Она здесь уже три дня. Что, если бы она…?

— Как ты сказал, она глупа. Она не знает, что мы за ней следим.

— Она высокомерна. Она думала, что, используя новое имя при бронировании авиабилетов и отелей, мы не сможем ее найти.

Фил склонился над планшетом и стал набирать запрос. Только звук щелкающих клавиш наполнял воздух, пока он не встал и не сказал:

— У нее есть два билета на обратный рейс в Лондон, на послезавтра.

— Два?

— Да, второй билет на ребенка.

Эрик кивнул.

— Я прямо сейчас пойду в службу безопасности и займусь наблюдением. Если я тебе понадоблюсь, позвони. Я буду здесь.

— Если что-нибудь случится, ты ни черта об этом не знаешь.

— Ты шутишь, что ли? Ничего не случится. Я выучил свои уроки. У тебя они тоже есть.

— Да, — подтвердил Фил.

Небо было еще темным, когда Фил вернулся в поместье. Хотя, возможно, ему следовало чувствовать раскаяние, но его не было. Патриция планировала забрать Николь с собой в Европу. Он видел тому доказательства в ее гостиничном номере: наркотики, чтобы усмирить ее, и краска для волос, чтобы изменить ее внешность. Когда дело касалось его семьи или Патриции, эта тема не обсуждалась. На этот раз он не дал ей возможности объясниться.

Как только Фил нашел билеты на самолет, он узнал о планах Патриции. Для поездки та не только использовала новый псевдоним, но у неё было готово и новое имя для Николь. Он нашел их поддельные паспорта, когда убирался в гостиничном номере. По его мнению, план Патриции был подтверждением ее изобретательности, а также ее глупости. Ее удостоверение личности ни к кому не приведет полицию, потому что Шарлотты Петерсон не существовало. Кроме того, в Айове была зима. Поля были замерзшими и покрытыми снегом. Копать даже неглубокую могилу было все равно, что рыть камень, но Фил справился. Если ее тело не съедят животные, что весьма вероятно, то насекомые начнут пировать весной. Совсем скоро фермеры выйдут возделывать поля. Весна и осень были временем года, когда в сельской Америке часто находили тела: сезон посадки и сбора урожая. В конце концов, длинные пустынные участки шоссе, на которых на многие мили простирались только поля кукурузы и сои, были идеальными свалками. Это происходило постоянно. В попытке еще больше помешать усилиям полиции по установлению личности, Фил был достаточно любезен, чтобы оставить ее удостоверение личности — или ее фальшивое удостоверение личности. Без этого были бы проведены тесты ДНК. План Фила состоял в том, что при опознании улики будут приняты за чистую монету: женщину по имени Шарлотта Петерсон ограбили, убили и выбросили. Поскольку подобные случаи происходили постоянно, маловероятно, что будут проводиться какие-либо дальнейшие расследования. Дело будет закрыто, а государство избавится от ещё одного невостребованного тела.