Как раз в тот момент, когда Тони собиралась наклониться и брызнуть, самые великолепные изумрудные глаза во всем мире открылись, и на ее лице расплылась еще большая улыбка.

— Добрый вечер, Клэр.

Он пошел к ступеням бассейна, а Клэр поплыла в его направлении. Вскоре она поднялась по ступеням, и их губы встретились. Без единого слова они сказали так много всего. Прошло два дня с тех пор, как он был дома. Он ненавидел путешествовать без Клэр и Николь, но понимал. Он понимал, что Клэр не хотела, чтобы детство Николь прошло в съемных квартирах и самолетах, когда у нее была красота лета в Айове и все удобства пятизвездочного курорта за спиной. Это не означало, что они никогда не путешествовали, но иногда разлука была необходима. К счастью, учитывая возросшую роль Тима, это случалось не так часто.

— Добрый вечер, Тони. Я скучала по тебе, — сказала она с ухмылкой, когда вода из бассейна капала с ее тела и скапливалась в лужу возле его ботинок. — Я думаю, ты слишком одет для вечеринки у бассейна.

Он тоже скучал по ней, каждую минуту.

— Вечеринки? — заинтригованно спросил он. О чем бы она ни думала, это привело ее в приподнятое настроение. — Не думаю, что меня пригласили.

Подтянув его рубашку к воде, она поддразнила:

— Ты единственный ожидаемый гость. Разве ты не получил приглашение?

Ухмыляясь, он остановил ее продвижение к воде и приподнял ее подбородок.

— Хотя мне нравится, как это звучит, сначала расскажи, как ты себя чувствуешь.

Ее нижняя губа игриво выпятилась, когда она отпустила его рубашку и прошла мимо него, чтобы взять свой халат. Будь прокляты камеры, Тони хотел прикоснуться к тому, что было перед ним в белых танкини. Он не смог удержаться, и шлепнул ее по мокрой попке. Хотя контакт был минимальным, из-за влаги звук отразился эхом, когда Клэр подпрыгнула и улыбнулась в его сторону.

— Эй, ты не можешь этого делать!

— О, я не могу? — Его дьявольская ухмылка светилась в темноте. — Я думал, что я устанавливаю правила. Я задал тебе вопрос.

Она демонстративно сжала губы и надела халат. Наблюдая, как исчезает ее тело, одетое в купальник, Тони задавался вопросом, сколько времени пройдет, прежде чем ее грудь начнет расти. Насколько он помнил, это было первое, что он заметил, когда узнал, что она беременна Николь. Возможно, так и было. Может, ему стоит расстегнуть халат и присмотреться. По мере того, как эти мысли приходили и множились, Клэр взяла его за руку и повела к стульям.

— Если ты не собираешься плавать, посиди со мной. — Она похлопала по подушке рядом с собой.

— Ты собираешься намочить меня.

— Таков мой план.

Покачав головой, он сел. Ему было наплевать на свою одежду, когда он обнял жену и притянул ее к себе.

— А теперь ответь мне. Как ты себя чувствуешь?

— Я чувствую себя великолепно! — Ее глаза широко раскрылись и заблестели. — Это действительно так. Я продолжаю ждать, что меня накроет утренняя тошнота, и это все еще может случиться, но пока я чувствую себя хорошо.

— Это нормально? — спросил он явно обеспокоенный. — Разве тебя не должно мутить?

Клэр пожала плечами.

— Я не думаю, что этому существует правильное или неправильное объяснение. Некоторое время меня тошнило с Николь. Некоторых тошнило дольше, чем меня. Бедная Джулия, ей все еще нехорошо — у нее второй триместр, и она все еще не может удержать в себе всё, что съела.

— Да, Брент рассказал мне. Он сказал, что она даже пару раз лежала в больнице.

Клэр сморщила нос.

— Мне ужасно жаль её, но я так не хочу. Единственное, что я замечаю, это то, что я более эмоциональна. Я читала Николь новую книгу о кролике, который потерял свою рукавицу. Хотя я только что купила её, она сказала мне, как ей понравилась эта история. Она сказала, что это была история, которую раньше читала тетя Эм. Я заплакала. Не думаю, что она догадалась, но после того, как я вышла из ее комнаты, я без причины плакала минут пять. Это все гормоны.

Тони нежно очертил круг по спине Клэр, когда она наклонилась к нему. Запах хлорки исходил от ее волос, когда прохладная влага проникла под его рубашку.

— Тише, не плачь сейчас. Наверное, хорошо, что она может говорить об этом так, будто это не имеет большого значения.

Клэр кивнула.

Он не всегда был самым проницательным, но ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что она плачет. Крепко обняв ее, он снова приподнял ее подбородок и большим пальцем вытер слезы.

— Ты не считаешь, что воды из бассейна достаточно для моей рубашки — ты считаешь, что ей также нужны слезы?

Клэр усмехнулась и покачала головой.

— Я люблю вас, миссис Роулингс. Мне нравится, что ты так эмоционально привязана к кролику без рукавиц, что это заставляет тебя плакать.

— У мистера Кролика были варежки, — поправила она. — Он просто потерял одну.

Тони наблюдал, как блеск вернулся в ее взгляд.

— Как насчет того, чтобы устроить вечеринку у бассейна наверху, в нашей комнате?

— У нас наверху нет бассейна.

Тони встал и взял ее за руку.

— Нет, моя дорогая, но у нас есть душ и большая ванна. Преимущество их в том, чтобы запретить купальник.

— О?

— Разве я никогда не упоминал об этом?

Ее губы изогнулись в понимающей усмешке. — Нет, мистер Роулингс. Я слышала многие из ваших правил, но этого не помню.

— Ты когда-нибудь надевала купальник в ванне?

Клэр покачала головой.

— Ты когда-нибудь надевала купальник в душе? — спросил он, когда они направились к дому.

— Нет, я не могу сказать, что надевала.

— Тогда это звучит так, как будто ты хорошо выполняешь свою работу, следуя моему правилу.

Клэр поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Я знаю еще несколько вещей, которые у меня хорошо получаются.

Он переплёл свои пальцы с ее.

— Думаю, у меня есть кое-какие представления, но нам лучше подняться наверх и проверить каждое.

— О, мы так и сделаем. Промежуточного списка с ограничениями нет. Это мое новое правило, — добавила Клэр с усмешкой.

Декабрь 2017

Фил

— Любовь — это дружба, объятая пламенем. Это спокойное понимание, взаимное доверие, разделение и прощение. Это верность в хорошие и плохие времена. Она довольствуется меньшим, чем совершенство, и делает поправку на человеческую слабость.

Энн Ландерс

Во многих отношениях поместье Роулингсов было похоже на маленький городок: люди были близки, и мало что оставалось незамеченным. Хотя никому из персонала, кроме Шеннон, не требовалось проживать на этой территории, у Фила не было желания жить где-либо еще. Его чувства разделяли большинство других сотрудников. В старом поместье у каждого была своя комната в главном доме. Излишне говорить, что из-за близости их работы и проживания личная жизнь была не такая уж и личной.

Часы показывали начало двенадцатого, когда Фил услышал стук в дверь своей комнаты. Ухмыльнувшись, он натянул спортивные штаны и пошел открывать. Потянувшись к ручке, он ожидал увидеть Тейлор. Хотя они не всегда ночевали друг у друга, но это все же случалось. В скромной попытке сохранить свои отношения в тайне, они часто выжидали позднего вечера, чтобы наведаться друг к другу в гости.

Отношения Фила и Тейлор развивались с тех пор, как она впервые начала работать на семью Роулингс. Поначалу Фил задавался вопросом, был ли он единственным, у кого были чувства, выходящие за рамки профессиональных в области безопасности и коллеги. Он боролся с этими мыслями столько, сколько мог. Со временем все стало более личным. Первый признак не был по-настоящему сексуальным: это было родство. Фил мог поговорить с Тейлор, по-настоящему поговорить о вещах, которые он никогда никому не рассказывал. Это началось в тот день, когда он рассказал ей о своей семье, и продолжало расти. В ту ночь, когда он признался в своей неспособности защитить Клэр от Патрика Честера, он понял, что Тейлор была чем-то большим, чем просто другом.