Замечаю на ткани длинный рыжий волос, снимаю его и долго пялюсь. Настолько долго, что хочется самом у себе дать по морде. Точно олень, потому что из одного единственного волоса развертываю щепочку ассоциаций, которая возвращает к нашей ночёвке. Ночь. Тишина. Рыжая ведьма сопит под боком и на ней ничего, кроме моей выцветшей футболки.

Надо было трахнуть ее тогда. И забыть.

В животе неприятно горит. После ее волшебных хот-догов дикая изжога, будто проглотил того самого ежа. Таблеток нет, приходится по старинке — ложка соды, на стакан теплой воды. На вкус омерзительно, но пью до самого дна. Вроде легче.

«Привет Демид. Есть планы на вечер?»

Эльвира.

«Планов нет».

Есть. Стоять под ледяным душем, пока зуб на зуб не перестанет попадать, и смывать с себя весь этот бред.

«Работаешь?»

«Да».

Над собой. Прорабатываю свой идиотизм. Пытаюсь его искоренить. Пока никак.

«Не буду мешать».

«Ты чудо».

Она идеальна. Понимающая, ненавязчивая, воспитанная, никаких ежей. Тогда почему сейчас ее письма вызывают только раздражение?

Все. В душ и спать. Завтра утром встреча, а до нее надо переговорить с Артуром.

Не до херни.

И тем не менее херня все равно лезет в голову, и спустя час, так и не сумев заснуть, я открываю ноут и захожу в соцсеть с нейтрального аккаунта. Ищу рыжую заразу. У нее наверняка должна быть страничка, где она постит фото с выпяченной задницей и надутыми губами. Ну на крайний случай с жуткими оранжевыми ногтями, едой, котиками и дебильными изречениями типа «меня трудно найти, но легко потерять».

Набираю имя в поисковой строке.

Валерия Вознесенская.

Надо же какая благородная фамилия. Вообще не подходит. Меня раздражает этот диссонанс, как и все остальное в этой особе.

Нахожу ее моментально, но профиль закрыт, и нет ни единой причины, по которой мне следовало бы проситься в друзья. Посмотреть никчемные фотографии? Узнать, чем она живет? Так один звонок ребятам, и я буду знать о ней все, даже адрес магазина в котором продаются ежовые трусы и невыносимый цветочный парфюм.

Включай логику, Барханов. Включай. Нахер она тебе сдалась? Нечем забить свободное время? Так возьми умную книгу, почитай. Толку будет больше, чем от общения с рыжей инфузорией.

Все проехали.

Захлопываю ноут, откидываюсь на подушки и устало тру глаза. Завтра сложный день. Как и сегодня, как и вчера, как и всегда.

Когда я последний раз отдыхал, по-настоящему, не думая о том, что надо сделать, не прорабатывая план на три дня вперед.

Когда?

Пытаюсь вспомнить и на ум не приходит ничего… кроме сегодняшней короткой прогулки по набережной. Там моя голова была занята ежами, духами и как бы не заработать заворот кишок, после сомнительной уличной жратвы. Никаких расчётов, переговоров и звона калькулятора в голове.

Я не могу понять, как это работает. Не могу просчитать и почему-то не могу отмахнуться. Скрипнув зубами, тянусь за телефоном и ищу ее номер, под кодовым названием «Ёжик». Его я пробил сразу, как поймал наглую физиономию на камерах возле стоянки. Просто так. На всякий случай. Вовсе не для того, чтобы писать посреди ночи.

«Мое предложение в силе. Как надумаешь — дай знать».

В ответ тишина. Пять минут, десять. Я даже начинаю подозревать, что рыжая тупо не поняла, кто ей написал, а может вообще давно спит, но телефон моргает экраном, оповещая о входящем.

Я открываю, ожидая поток какой-нибудь словесной дичи, истерики. Но вместо этого обнаруживаю картинку вождя пролетариата, который известным жестом указывает направление.

Ленин? Причем здесь Ленин? Что за херня?

Это она меня посылает что ли?! Что?!

Я чуть ли не подрываюсь с кровати, потому что хочется добраться до худосочной задницы и хорошенько всыпать. Ленин, мать ее. Швыряю телефон на тумбочку и раздраженно отворачиваюсь.

Все. Нах ее.

Очередное собрание. Только руководители подразделений. Надо проговорить важные моменты, тактику, стратегию и прочую херню. У руля сегодня Артур и Варвара.

У нее всегда есть идеи, есть предложения и решения. В который раз убеждаюсь, что нам повезло, что мы перетянули ее от Мартыновых.

Такие как она — редкий вид, занесенный в красную книгу. Ум, красота, стальные нервы и бычьи яйца. Она абсолютно уверена в себе, смотрит всегда в глаза и никогда не сомневается. Пока она стоит у экрана, раскладывая по полкам весь план так, что даже тупой поймет, я рассматриваю ее. Стройные ноги, бабочка на щиколотке. Юбка чуть ниже колен, но такая узкая, что каждый изгиб охватывает. Строгая блузка.

Красиво, эффектно. Понимаю почему на нее капают слюной половина наших мужиков.

Тех, что посмелее. Слабые рядом с ней становятся похожи на робких оленей. Мне интересно, какая школа жизни за ее плечами, но это не та информация, которой она будет делится. Такими стервами не рождаются. Ими становятся, сожрав кучу дерьма и блюя после этого собственными кишками.

«Сегодня привезут новый диван».

Пишет мне Эля.

Я недовольно морщусь и кладу телефон обратно на стол, даже не думая отвечать. Кажется, после предложения у Эльвиры началось размягчение мозгов.

Сказал же — бери какой хочешь, не дергай меня. Мне вообще срать какой диван приедет в гостиную и как он будет сочетаться со шторами. Но она с чего-то решила, что надо об этом сообщить. Середине дня, прекрасно зная, что у меня совещание.

Еще одно сообщение, и я снова отвлекаюсь от выступления своей стервозной подчиненной. Хочу проигнорировать, но телефон снова трусит.

Слишком много осечек, Эльвира. Слишком много. Так я могу подумать, что ошибся, выбирая тебя на роль жены.

Когда телефон начинает вибрировать в третий раз, я все-таки беру его в руки.

А там…

«Демид! Помощь твоя нужна».

«Срочно».

«Ответь мне».

Ни здравствуй, ни насрать.

Типичный Ёжик. Три. недели молчала, а тут выскочила и сразу с требованиями.

И тем не менее я отвечаю.

«Чего надо?» — быстро строчу, опустив телефон под стол, будто школьник под носом у строгой училки.

Отправляю и тут же крою себя матом. Да какая разница чего ей там надо. Меня это не касается.

«Мне от девственности избавиться надо».

У меня аж руки дергаются, и телефон с грохотом падает на пол.

Варвара прерывает свой рассказ и оборачивается ко мне, остальные тоже смотрят, а я как дебил едва моргаю и перевожу взгляд то на одного, то на другого.

— Демид Сергевич? — Мартынова вопросительно поднимает одну бровь, — у вас возникли какие-то вопросы?

Да. Только один. Что это блядь такое сейчас было?

— Телефон из рук выпал, — скованно кривлю губы в усмешке и ныряю под стол, едва не хряснувшись лбом о столешницу.

Пи**ец.

Меня хватает на то, чтобы достать мобилу, сесть ровно, напустить на себя серьезный вид и милостиво кивнуть:

— Продолжайте, Варвара Григорьевна.

Она продолжает. Я туплю. Не понимаю ни слова. Взгляд то и дело опускается на темный экран. Он больше не загорается, входящих нет.

Может не мне? Ошиблась номером?

Логично. Просто написала кому-то, что хочет…

Тормози, Демид.

То есть вот так запросто пишет кому-то что хочет потрахаться?

Тормози, мать твою.

Какого…

— Прошу прошения, — извиняюсь и под удивленными взглядами присутствующих иду на выход, — важный звонок.

Да, блядь. Важный! И нехер на меня так пялиться.

Меня просто вымораживает весь этот бред. Что за идиотские письма.

На ходу открываю мессенджер, раздражённо смахивая сообщения от Эльвиры с фотками нашего нового дивана. Достала.

Открываю инфернальное послание Ёжика и перечитываю его еще раз.

Мне надо избавиться от девственности.

Может она что-то другое имеет в виду.

Что, мать вашу? Что здесь еще можно иметь в виду?! Поточить карандаши?