— Погоди-ка! — Артур щелкает пальцами, — это ведь та самая студенточка, про которую ты мне рассказывал? Та, из-за кого ты Эльвиру прокатил. Да?

Киваю. Та самая. Единственна и неповторимая. Которую хочется то прибить, то затрахать до полусмерти.

— Она, конечно, красивая, но Дем… это перебор. Сам понимаешь. Надеюсь…

— А мне она понравилась, — тихо сказала Вероника, поглаживая тугой живот. — Она настоящая.

Настоящая? Проблема? Ведьма? Заноза в заднице?

— И ты с ней настоящий, — добавила еще тише ее. — У тебя глаза стали…

Замолкает, словно сказала лишнего.

— Какие глаза у меня стали? — цежу сквозь зубы, — бешеные?

Вероника меня не любит. Поднимает задумчивый взгляд и абсолютно ровно произносит:

— Как у нормального живого человека. — Потом обращается к Артуру: — Я оставлю вас, ладно? Мне хочется присесть.

— Все в порядке? — брат хмуро кивает на живот.

— Да. Просто устала, — она улыбается немного грустно и идет туда, где возле стены стоят мягкие кресла.

— Что планируешь делать? — брат в отличие от своей жены не собирается оставлять меня в покое.

— Можно, я не буду думать об этом прямо сейчас?

К нам подходит сияющий Швецов:

— Ну ты блин устроил.

Этому, как всегда, весело. Ряха вот-вот треснет от улыбки.

— Я ничего не устраивал.

— Мегеру такую где отхватил?

— Где-где, — ворчу себе под нос, — в твоем клубе идиотском.

Влад трет щеку:

— Не зря, значит, покупал. Хорошее место. Завтра вот шмон устроим, чтобы паразитов выкурить и вообще супер будет.

— Шел бы ты отсюда со своими шутками. И так тошно.

Артур качает головой:

— Она же чокнутая, на всю голову. Это, наверняка, должно быть в том досье, что ты на нее собирал.

Скриплю зубами. Чокнутая — мягко сказано. И да, досье есть. Пустое. Ничем не примечательное. Обычная студентка, не уличённая ни в чем противозаконном. Кто ж знал, что там внутри херова куча пьяных чертей.

— Подставила она, конечно, тебя знатно. Такое не скоро забудут, — Влад ухмыляется и едва заметно кивает на присутствующих зале люде. — Готовься.

Мужики аккуратно, потихоньку отчаливают от своих благоверных и мелкими шажками двигаются в нашу сторону. Всем интересно. Это даже интереснее, чем финансовые сводки и обсуждения курса валют.

Любовницы — наше все. Только у кого-то они вышколенные и шикарные, а у меня рыжий ебанутый на всю голову Еж, который всех взбаламутил своим появлением. У меня самого до сих пор все кипит после ее появления. Она мой дестабилизирующий элемент. Частица хаоса.

Я ей завтра точно устрою. Высеку по бестолковой жопе так, что неделю сидеть не сможет. Месяц!

Дергаю узел галстука, злюсь. Мне ни с кем не хочется говорить на эту тему.

Придется затыкать, а я не уверен, что в состоянии сделать это сейчас достойно и без грубости.

— Демид Сергеевич, Артур Сергеевич, Владислав Владимирови, мое почтение.

Как ваши дела?

А вот и первый хер с масляными любопытными глазками.

— Отлично. Сделки идут, работники пашут, — отшучивается Артур, — даже сейчас над договорами думаем. Как всегда.

Я молча киваю, подтверждая слова брата.

Тем временем к нам подползают еще трое, и среди них Щеглов, который уже видел меня в Лерой в кафе. У него выражение морды такое хитрое. Мол, а я говорил…

— Что это мы все о работе и о работе. Как хоть с личной жизнью-то?

Все кивают, старательно делая вид, что в данный момент их не интересует личная жизнь одного конкретного придурка, связавшегося с дурной студенткой.

— Все отлично, — Артур снова перетягивает их внимание на себя, — через пару недель ждем с Вероникой пополнение…

Он, не скрывая гордости, вещает про свою беременную жену. Мужики из вежливости слушают, я думаю о том, как сбежать. Настроение ни к черту.

Потом Швецов подключается. Они с Ясей тоже заделали спиногрыза. Она и не пришла сегодня с ним, потому что чувствует себя не очень. Он обстоятельно рассказывает о токсикозе, гормональных срывах и о том, как бегает по городу в поисках маринованной клубники, фаршированной анчоусам.

— Молодцы, — кивает Щеглов, а потом бесцеремонно переводит стрелки на меня. — А ты, как я посмотрю, все с этой рыжей?

Остальные тут же прислушиваются, а Артур разводит руками, мол я сделал все что мог. Дальше сам выпутывайся, раз такой идиот.

— Я уже вроде говорил, что не собираюсь это обсуждать? Ничего не поменялось, — смотрю на него в упор.

Если жирный боров не заткнется, я за себя не ручаюсь. Черт, похоже Вознесенская заразила меня своим безумием.

— Эх, молодёжь, — он качает головой с улыбкой милого доброго дедушки, но глаза ни черта не милые. Зацепило его, что на публике поставил на место.

Ничего проглотит.

— Все за ногами красивыми бегаете. И не понимаете, что на одних ногах далеко не уедешь, — смеется своей шутке.

— Она у тебя совсем дикая? — влезает кто-то еще.

— А вообще, конечно, стыдно…

— Ты бы ей объяснил, где ее место. Проучил…

По глазам вижу, что каждый из них сам не против проучить рыжую заразу. Цепляет она. С первого взгляда. Дурью своей. Таких как она хочется приучить, приструнить, наказать, на шелковых простынях, наматывая волосы на кулак.

Я завожусь. Дикая смесь из злости, неуместной ревности и идиотского чувства собственника.

— Боюсь, вас всех это не касается, — произношу без тени улыбки. Не в том настроении, чтобы миндальничать.

Артур это понимает, Влад тоже, но ничего не успевают сделать. Потому что к нам, как лиса в курятник, протискивается Эльвира.

— Что за напряжение? — улыбается всем и никому конкретно, — вокруг вас прямо искрит.

— Вот пытаемся донести до Демида, что надо тщательнее выбирать… знакомых.

— Признавайтесь, — Эльвира заговорщически понижает голос и берет меня под локоть, — вы просто завидуете, что глупая девочка преследует Демида.

— Было бы чему завидовать, — фыркает один из них.

Эля грозит элегантным пальчиком.

— Не скромничайте, каждый из вас в душе охотник.

Ей удается как-то подмазаться сразу ко всем. Мужики заметно добреют, подосаниваются. Дескать да, мы еще ого-го.

— Между прочим, не просто преследует, — влезает Щеглов, — я видел как они обедали вместе.

Пальцы на моем локте чуть вздрагивают.

— Что такого? Приятно есть вкусную еду в хорошей компании.

— Хорошая компания? Ты видела, как она сюда завалилась.

— Ну что поделаешь, — Эля пожала плечами, — свои мозги в чужую голову не вложишь. Всем нам на пути попадаются странные люди. Помните, Аркадий Дмитриевич, как тебя тоже преследовала фанатка. Блондинка. Анита вроде. Я не ошибаюсь?

У него краснеют кончики ушей. Про Аниту я не в курсе, остальные как видно тоже, потому что удивлённо переглядываются. Щеглов очень старательно поддерживает репутацию хорошего семьянина и ни разу не был замечен за прелюбодейством.

— Она ведь тоже как банный лист к тебе липла. И ты ее отвадил, — мягко улыбается. Мягко стелет. — Как истинный джентльмен. Вот и Демид отваживает.

Она забалтывает их всех, планомерно переключая с моего сегодняшнего позора, на их собственные косяки.

В итоге все приходят к выводу, что все беды от глупых баб и расходятся, удовлетворенные беседой. Их больше не интересую ни я, ни мой бешеный Ёжик.

— Эля, ты просто волшебница, — Влад показывает два больших пальца и ретируется следом за остальными.

Артур тоже уходит. Он как орел неустанно бдит за тем, где его Вероника.

Мы остаемся с Эльвирой наедине.

Я смотрю на нее с некоторой досадой. Досада из-за того, почему кому-то достается воспитание, хорошие манеры и острый ум, а кому-то копна рыжих волос и ветер в голове.

Лишний раз убеждаюсь, что Эльвира идеальна.

Она ведь прекрасно поняла, что с Вознесенской у меня далеко не платонические отношения. Могла бы тоже устроить скандал, оскорбиться, плеснуть мне в рожу шампанским. Но вместо этого она умудрилась все разрулить так, что все свелось к сочувственным шуткам. Посмеются и забудут.