…Пардальян вскочил в седло и умчался, а Югетта еще долго стояла на пороге и смотрела ему вслед.

— Увижу ли я его еще когда-нибудь? — вздохнула прекрасная вдовушка, возвращаясь в зал гостиницы.

В восьмом часу шевалье прибыл к базилике Сен-Дени, оставил лошадь у коновязи и, чтобы его не приметили, зашел в первый попавшийся кабачок. Он расположился за столом у окна и принялся внимательно следить за дорогой.

В полвосьмого появился всадник, скакавший со стороны Парижа. Это был высокий мужчина, хорошо вооруженный, по виду — дворянин. Пардальян тотчас же узнал в нем того самого слугу, которому Фауста передала письмо, адресованное Александру Фарнезе. Всадник спешился и зашел в соседний с трактиром дом. Пробыл он там не более получаса, потом вышел, сел на коня и помчался по парижской дороге.

«Отлично, — подумал шевалье, — письмо в руках у посланца Фаусты. А теперь подождем, пока появится сам этот посланец собственной персоной».

Через десять минут ворота соседнего дома распахнулись, и на улицу выехал какой-то человек. Он двинулся по дороге на Даммартен и миновал тот трактир, у окна которого сидел Пардальян. Шевалье тотчас же выбежал из кабачка, отвязал коня, взлетел в седло и последовал за всадником, не приближаясь, однако, к нему.

«Посланец, конечно, направляется в Дюнкерк, — думал шевалье, — Фауста назвала его графом. Что это еще за граф?.. Хотел бы я знать, как его зовут… Впрочем, к чему? Обойдусь и без имени!»

Всадник пустил коня рысью, и шевалье последовал его примеру, по-прежнему держась в некотором отдалении. Похоже, посланец Фаусты не очень-то торопился. На разбитой дороге, среди рытвин и ухабов, он и вовсе перешел на шаг. Вот тут-то он, видимо, и заметил, что за ним следят, однако не стал погонять коня, а, наоборот, остановился. Остановился и Пардальян. Всадник помчался галопом, потом попридержал лошадь и заставил ее идти рысью. То же проделал и шевалье. Таким образом, посланец Фаусты окончательно убедился в том, что его преследуют.

Он не стал останавливаться в Даммартене, а поехал прямиком в Санлис. В Санлисе неизвестный граф зашел в старинный трактир «Бочка Вакха». Пардальян оказался там минуты через две. Посланец пообедал в большом зале — шевалье утолял голод за соседним столом. Потом посланец удалился к себе, громко приказав слуге разбудить его в восемь утра.

«Прекрасно! — подумал шевалье. — Голову даю на отсечение, что этот хитрец вскочит в пять!»

Отправляясь в свою комнату, шевалье велел приготовить коня к пяти утра. Перед сном Пардальян долго размышлял о происходящем, пытаясь понять, зачем, в сущности, он едет за графом?

— Чтобы забрать письмо, адресованное Фарнезе… Зачем же еще? — ответил Пардальян самому себе.

Да, но как же это сделать?.. Самое простое — это вызвать графа на дуэль и убить его… Нет, слишком просто… К тому же шевалье не хотел ни за что ни про что убивать или ранить совершенно незнакомого человека, который не причинил ему никакого зла. Но письмо, как же забрать письмо?

— Придумаю что-нибудь! — решил в конце концов шевалье. — Например, подойду к этому дворянину, раскланяюсь, сниму шляпу и скажу: «Сударь, будьте так любезны, вручите мне письмо, адресованное лично генералу Фарнезе. Клянусь, мне оно очень нужно. Век буду вам благодарен за оказанную услугу!» Главное при этом — приятно улыбаться… И посмотрим, сможет ли он мне отказать!..

Пардальян заснул и проспал до пяти утра. Разбудил его гостиничный слуга. Шевалье встал и первым делом выглянул на улицу. Одеваясь, он ни на минуту не терял из виду тот кусок дороги, что был виден из окна.

Но посланец Фаусты так и не появился.

— Неужели я ошибся, и он собирается проспать до восьми? — удивился шевалье.

В семь часов Пардальян позвал хозяина.

— Надеюсь, вы не забудете разбудить в восемь того достойного дворянина? — спросил шевалье.

— Какого дворянина?

— Да того, что приехал вчера чуть раньше меня. Нам ехать в одну сторону, и я бы с удовольствием отправился вместе с ним. а то одному скучно… А он, кажется, милый человек и приятный собеседник.

— В таком случае, сударь, мне, право, очень жаль…

— Что значит «жаль»?

— Думаю, и тот дворянин очень бы огорчился… он, наверное, не знал, что вы хотите ехать с ним, и передумал в последнюю минуту.

— Передумал?

— Ну да! Он уехал еще в три утра!

Пардальян едва сдержал проклятие, готовое слететь с его губ, бросился на конюшню и во весь опор помчался в сторону Амьена.

— Вот и доверяй после этого лицемерам! — ворчал он, подгоняя лошадь. — А я-то ломал голову, как бы его не обидеть, забирая письмо… Вот как он отплатил мне за мою вежливость! Пожалуй, мы с вами поссоримся, господин граф!

Он гнал коня так, что ветер свистел в ушах. Но вскоре Пардальян заметил, что его скакун начал уставать. Так он может потерять коня, а денег на покупку другого у него не было. К тому же он очень дорожил своим верным другом, ибо справедливо полагал, что второго такого коня не найдешь.

Поразмыслив, шевалье решил прекратить бессмысленную погоню. Разумнее проехать полями и попытаться сократить путь, двинувшись наперерез посланцу Фаусты. Шевалье доехал до Мондидье и решил часок передохнуть. Он зашел в кабачок, порасспросил хозяина и узнал, что человек, по всем приметам весьма и весьма напоминавший загадочного графа, заходил в это заведение выпить стакан местного вина. Более того, он проехал через Мондидье всего лишь полчаса назад.

— Пора его догнать и отплатить ему за ту шутку, что он сыграл со мной в «Бочке Вакха»! — решил Пардальян.

Через десять минут шевалье уже был в седле; рискуя загубить коня, он опять пустил его вскачь.

«Одно из двух, — думал Пардальян, — или этот человек, которого называют графом, приедет в Амьен раньше меня, или я успею перехватить его до въезда в город. Если он успеет въехать в Амьен, в городе мне его не найти. Тогда придется ловить посланца Фаусты на выезде из Амьена… В любом случае, от меня он не уйдет!»

Пардальян поднялся на вершину холма и увидел впереди крестьянскую телегу, что медленно ползла по ухабистой дороге. Он поравнялся с телегой, и возчик сообщил, что минут пятнадцать назад его обогнал какой-то всадник. Пардальян, прося в душе прощения у коня, опять пришпорил его. Но через десять минут он увидел вдалеке городские стены и башни Амьена и понял, что всадника ему нагнать не удалось.

— Все! Он уже в Амьене! — вздохнул шевалье.

Вечерело. У самых ворот наш герой остановился и задумался. После недолгих размышлений он принял решение и заставил измученного коня шагом идти вдоль городской стены. В Амьен Пардальян въезжать не стал. Он резонно рассудил, что неизвестный граф наверняка остановился на ближайшем к воротам постоялом дворе и теперь следит из-за занавески через окно, не появился ли на улицах города его преследователь.

«Пусть наблюдает! — усмехнулся про себя шевалье. — Пусть рассматривает каждого, кто въезжает в Амьен! А я ему сюрприз приготовлю…»

Объехав Амьен кругом, шевалье выбрался на северную дорогу, ту, что шла на Дуллан и Сен-Поль. Он доехал по-прежнему неторопливо до первого городка на этой дороге — Виллье. Там он оказался уже ночью.

Северная дорога проходила как раз через Виллье. Единственный постоялый двор также размещался при дороге. Так что любой путешественник, следовавший из Амьена на север, неминуемо должен был проехать мимо этого постоялого двора.

Пардальян спешился, отвел коня в конюшню и убедился, что о благородном животном позаботились: вытерли, почистили, поставили в хорошее стойло и насыпали вдоволь овса. Лишь после этого шевалье, буквально падавший с ног от голода и усталости, подумал о себе.

После хорошего ужина от голода и следа не осталось, но Пардальяну все так же смертельно хотелось спать. А ведь надо было всю ночь следить, не появится ли посланец Фаусты… Что же предпринять?

Ему отвели комнату, что выходила окнами на дорогу. Он бросил взгляд на прекрасную постель и приуныл. Шевалье долго скреб в затылке в надежде хоть что-нибудь придумать. Наконец он заметил лакея, которому вменялось в обязанность провожать гостей в их комнаты.