Конечно, можно было утешать себя мыслью, что покойные не были нравственными личностями и вполне заслужили то, что с ними произошло, но меня волновало не только это.

Я превращалась в монстра. Даже мой отец после попадания в Системные миры не успел наворотить столько дел, сколько я сделала за сутки. Впрочем, его стартовая позиция была куда ниже моей.

Он начинал с первого уровня. Он не родился в этом мире, не принял правила игры и попытался прогнуть вселенную под себя. С печальными для вселенной последствиями.

А я как-то очень быстро вжилась в предложенную мне роль и принялась нести хаос и разрушение. Возможно, местное мироздание только и ждало моего возвращения, чтобы навязать мне место, свободное после смерти моей матери,Морриган, богини войны.

Ведь с ее смертью войны здесь так и не прекратились, а место богини по каким-то причинам оставалось вакантным.

И какая-то часть меня хотела этого.

Но другая часть помнила, что помимо Миров Бесконечной Войны есть и другой мир, где меня ждет дочь, Кларк, тот, кого я не знаю и прочие обязательства, и я не имею права оставаться здесь и делать вид, что мне нравится играть в войнушку с игрушечными солдатиками. Как-то все это неспортивно.

Словно я влезла в песочницу к малышам и теперь коваными сапогами давлю их куличики.

Я оттерла с себя всю кровь, помыла голову и вылезла из ванны. Залепила кровоточащий порез пластырем, залезла в инвентарь и достала оттуда одежду, купленную во время похода по магазинам.

К сожалению, одежда у местных торговцев была только системная, а поскольку здесь процветали сексизм и объективизация, все были либо слишком откровенным, либо слишком обтягивающим, либо имело вырезы в самых неожиданных местах. Но то, во что я была одета раньше, можно было только сжечь. Желательно где-то за пределами города, подальше от человеческих жилищ.

Я надела длинную широкую юбку с разрезами чуть ли не до бедра, и свободного покроя рубашку, излишне, на мой вкус, цветастую. Собрала волосы в хвост. С обувью тут была еще большая проблема, даже бронесапожки оказалось невозможно найти без каблуков, так что пришлось оставить мои старые кеды. Надеюсь, в других местах есть другие магазины с более широким ассортиментом, иначе мое и так не слишком приятное пребывание в Мирах Бесконечной Войны и вовсе превратится в сущий кошмар.

Когда я закончила одеваться, меня все еще шатало от слабости. И, возможно, от перегруза в инвентаре.

— Я готова, Эллиот, — сказал я, выходя из ванной. — Пришла пора выбираться из этого гиблого места. Вы уже решили, куда мы отправимся?

— Я подобрал несколько локаций, — сказал он. — Но окончательный выбор за вами.

— Мне все равно, — сказала я. — Только бы убраться отсюда подальше и поскорее. Где тут местный портал?

— В подвале городской ратуши, — сказал он.

— Ведите же.

— Уверены, что не хотите сначала отдохнуть?

— Уверена, — сказала я. — Это место плохо на меня влияет.

— С этим не поспоришь.

— Эй, — возмущённо сказала я. — Немного поддержки мне бы не помешало. В конце концов, я заработала денег на билет отсюда.

— И я на самом деле очень ценю все, что вы делаете, — сказал Смит. — Но это место и правда плохо на вас влияет, Роберта.

На этот раз я не стала его поправлять.

Салун снова встретил нас гробовой тишиной, наступившей сразу после того, как мы сделали первые шаги по лестнице.

— Мы отбываем, — объявила я, и услышала прокатившийся по залу явственный вздох облегчения.

— Деньги за комнату я не верну, — заявил бармен, и его голос снова пробудил во мне желание взяться за топор.

Перед глазами пронеслись картинки из возможного будущего, на которых бармен лежал в луже крови с проломленной головой, а стены салуна полыхали в огне, но мне удалось удержать себя в цивилизованных рамках, и я просто пожелала ему подавиться этими монетками.

— Счастливого пути, — пожелал нам пожилой шериф, отсалютовав мне полным бокалом пива. — И удачи вам, куда бы вы ни направлялись.

— Я иду домой, — сказала я.

Но вскоре выяснилось, что сказать это было куда проще, чем сделать.

Целитель отодвинул в сторону сложную систему линз, через которую смотрел на мою правую руку, и протянул мне стакан с красной пузырящейся жидкостью.

— Это поможет? — спросила я.

— Уж точно не помешает, — сказал он. — Это тонизирующий общеукрепляющий напиток, и он входит в стоимость консультации.

— Вот оно что, — сказала я несколько разочарованно. — Значит, это не лекарство для руки?

— Это не лекарство для руки, — подтвердил целитель. — Зато у него приятный клубничный вкус.

— Действительно, приятный, — согласилась я, сделав небольшой глоток. — Но что насчет той проблемы, с которой я к вам обратилась?

Невысокий пожилой человечек (возможно, это был гладковыбритый гном) снял очки и принялся вытирать их полой халата.

— Сложный случай, — сказал он. — Скажите, где и при каких обстоятельствах вами была получена эта травма?

— Один мой знакомый на протяжении нескольких лет ломал мне пальцы молотком, — объяснила я. — Ну, может быть, не он сам, но это делали по его приказу.

— Он еще жив?

— А это имеет какое-то отношение к постановке диагноза и назначению лечения?

— По правде говоря, нет, — сказал целитель. — Этот вопрос был продиктован исключительно моей любознательностью.

— Он жив, — сказала я. — Я пока не решила, как с ним поступлю, и сейчас мы поддерживаем… рабочие отношения.

— Хм, — сказал целитель.

— Думаете, проблема в этом? — спросила я, и перед моим взором сразу же возникла картинка с проломленной, исключительно в терапевтических целях, разумеется, головой Смита. Зрелище это не было лишено приятности.

— Нет, не думаю, — сказал целитель. — Просто это несколько… неожиданно, учитывая известные мне обстоятельства.

Когда я пришла к нему на консультацию, первым делом он попросил открыть для него все мои характеристики. Между нами состоялась небольшая дискуссия, в ходе которой он ссылался на врачебную тайну, а я несколько раз упоминала о возможности проломить излишне любопытную голову топором, но в итоге мы пришли к соглашению, и я показала ему свои статы, что в Мирах Бесконечной Войны считалось процессом довольно интимным.

Надо отдать целителю должное, ему удалось практически полностью скрыть и изумление, и испуг, и минут пятнадцать он изучал все эти таблицы с довольно профессиональным видом. И только после этого перешел к осмотру той части тела, которая меня больше всего беспокоила.

Так что он знал, кем были мои родители, поэтому мог ожидать другой линии поведения по отношению к моему обидчику. Но, в конце концов, я — сержант Кэррингтон, а не неумолимая машина для зверских кровавых убийств. По крайней мере, большую часть времени.

— Отец не в курсе, — сказала я.

— Что ж, это многое объясняет. Я не буду спрашивать вас о сопутствующих обстоятельствах, поскольку могу сделать некоторые выводы на основе анамнеза и проведенного мной осмотра. Системный характер травмы, которая повторялась несколько лет, перевел ее из разряда временных эффектов в разряд эффектов постоянных, и я полагаю, что никаким эликсиром или заклинанием нам этот эффект снять не удастся.

— Жаль, — сказала я.

Я была уже большой девочкой и не верила в сказки, поэтому и не думала, что все окажется так легко, но где-то в глубине души все-таки пряталась надежда, что проблему можно будет решить за один этот визит, и я почувствовала легкий укол разочарования.

— К сожалению, медицина здесь бессильна, — сказал целитель. — Но, к счастью, в этом мире мы не ограничены одной только медициной.

— Что вы имеете в виду?

— Я посоветовал бы вам поискать решение в церкви.

— В какой-то конкретной церкви?

— Нет, выбор конфессии здесь решающего значения не имеет. Но чем больше церковь, тем больше шансов, что в ней найдется способный вам помочь специалист. Поэтому на вашем месте я отправился бы в какой-нибудь большой храм и попытался пробиться на прием к верховному настоятелю. В идеальном случае — к Первожрецу.