— А может, и не нужно этого?
— Вот, и я вам о том же говорю — не нужно! — Девушка обрадовалась, что, наконец?то, смогла до него достучаться…
— Я не о том. — Он поморщился досадливо.
— А о чем?
— Думать так много не надо, когда речь идет об отношениях…
— Мы же люди, нам для этого сознание и дано, и от животных отличаемся этим…
— Выходи. — Он остановился и распахнул дверь со своей стороны.
— Зачем это? Где мы? Куда вы меня завезли? — В её голосе нарастала паника…
— Ну, ты ж хотела поговорить в обстановке без лишних глаз и ушей? Вот, пожалуйста, обеспечил.
Он подошел к пассажирской двери, открыл, протянул девушке руку…
— Да выходи ты, не бойся. Заодно посмотришь на красоту…
Девушка, недоверчиво глядя ему в лицо, посомневалась, но отстегнула ремень, опустила пальцы в ладонь, выпрыгнула.
Там, действительно, было на что посмотреть: Дэн остановился на склоне небольшой горы, дальше дорога резко уходила вниз и влево, под очень крутым углом, будто исчезая. Перед глазами раскинулся девственный лес, укрытый снежными шапками. Серебрящийся в свете огромной луны, пейзаж манил и захватывал своей первозданной чистотой, мощью вековых елей, умиротворенным покоем.
— Ух, ты… Здорово! Как?то здесь… даже слов подобрать не могу… — Девушка крутила головой по сторонам, жадно впитывая все, что успевал ухватить взгляд…Потом обернулась к нему, словно за помощью. — Такое ощущение, что на другую планету попала, потрясающе…
А он смотрел на её радостное удивление и мягко улыбался: сам любил приезжать сюда, посмотреть и подумать, просто расслабиться… Но сегодня пейзаж не мог подарить ту массу эмоций, что светились в глазах Вероники: хотелось смотреть в них, долго, и не отрываться…
Денис позволил девушке еще какое?то время повосторгаться увиденным, потом понял — если не остановить, разговор не получится. Она забыла, похоже, о том, что волновало так сильно, всего десять минут назад… Или, скорее, старательно делала вид, что отвлеклась…
— Вика…
— Да? — Она уже направлялась куда?то вниз по дороге, но на его оклик обернулась. — Что?
— Не ходи далеко. Свалишься куда?нибудь, не дай Бог, что?нибудь повредишь… Лучше здесь постой.
Девушка вернулась, прислонилась к теплому капоту рядом с ним. Но смотрела куда?то в сторону…
— А теперь скажи: где моя жена, где твой Миша сейчас?
Улыбка на её лице медленно потухла. Снова дернулся уголок рта, выдавая волнение, зубы сжались.
— Зачем вы опять об этом? Только я расслабилась, отвлеклась.
— Затем. Ты сейчас обо всем забыла. Их здесь нет. Правильно?
— Это ничего не значит. Они же есть, просто далеко…
— О, Господи… — Он преувеличенно тяжко вздохнул, а потом неожиданно резко дернул девушку на себя, обхватил за талию, всем телом прижал. — Смотри на меня!
Она послушалась: задрав голову, уставилась прямо в глаза… Осторожно облизнула губы, на миг отвлекла этим внимание… Дэн решил, что пока не время.
— Ну, кого ты видишь сейчас? Его? — Растерянно мечущийся взгляд сказал о многом. — Или меня? На что спорим, что плевать тебе сейчас на остальных людей?
— Но так нечестно… Вы сбиваете меня с толку…
— Ага. Или вбиваю его в тебя…
Отпустил её, так же резко, как и прижал. Отвернулся, словно давая полную, абсолютную волю… Вика осталась там же, где и была, еще более потерянная…
— Я не понимаю ничего…
— А пора бы уже. — Прозвучало жесткой насмешкой.
— Да ну вас, к черту! — Дернулась, было, подальше от него, — успел поймать.
— Да стой ты, глупая…
— Не хочу! Отпустите меня!
— Ну, куда ты бежишь? Сколько можно прятаться?
— Если бы я пряталась, то свалила бы из этих краев, к чертовой матери, еще неделю назад…
— А от себя?
— Что — от себя? — Она уже прекратила трепыхаться, физически — сдалась, и мирно стояла, прижатая всем телом к нему. Смотрела снизу вверх, но в глазах плескались гнев и возмущение. А теперь еще — и вопрос.
— Сможешь от себя убежать?
— Пффф… Зачем мне это?
— Затем. Я видел в своей жизни счастливых людей. И влюбленных женщин…
— Я рада за вас и завидую вашему богатому опыту…
— Да при чем тут это?
— Шли бы вы к черту, Денис Игоревич! Мне уже надоело играть в ответы на ваши вопросы! Чувствую себя неподготовленной дурочкой на экзамене… Признайтесь, вам нравится доводить меня до такого состояния? Чувствуете свое превосходство? Мерзкий способ повышения самооценки, скажу я вам… — Она вновь попыталась отвернуться, чтобы скрыть сквозившую горечь и накатившие слезы.
— Господи, Вика, какая же ты, все?таки, маленькая еще… Причем тут моя самооценка? — Придержал ладонями её краснеющие от холода (или от волнения) щеки. — Я тебе о том говорю, что люди, счастливые в отношениях, никого вокруг не замечают. Кроме одного, единственного, дарящего счастье. Они не смотрят по сторонам, а если смотрят — все равно не видят. Хоть пляши вокруг них, хоть стой на голове — бессмысленно и бесполезно…
— Ну, да… Разве я с этим спорю?
— Нет, не споришь. Но и не думаешь об этом.
— Хорошо. Подумала. Согласилась. Что дальше?
— Ну, а теперь ответь мне: почему ты меня заметила? И сейчас — ты здесь, со мной, обсуждаешь высокие материи? Зачем это тебе, если ты счастлива?
— А куда б я, интересно, делась?то, с подводной лодки? Приказал в машину сесть, привез куда?то, высадил — я что, в лес убежать должна? — Монолог звучал на удивление ворчливо, недовольно… Однако, праведный гнев погас, возмущение утихло. Казалось, она сопротивляется больше для порядка, чтобы не сдаваться сразу же…
— Смешная ты, Вик… — Девушка снова фыркнула, готовясь выпалить новую порцию раздражения. — Да помолчи уже, дай договорить…
— Ну, молчу…
— Вот и молчи, все равно не скажешь ничего хорошего… — Эти слова он проговаривал уже прямо ей в губы, просто — напросто закрывая рот, потому что уже надоело спорить. Потому что все еще хотелось её целовать и трогать, и сильно прижимать к себе, с тех пор, как их прервали в несчастном кабинете…
— Но… — Трепыхнулась неуверенно, в попытке отодвинуться…
— Никаких "но". Молчи… — Было какое?то особое, изысканное удовольствие в том, чтобы говорить вот так — перемешивая дыхание, касаясь сухими губами её — горячих, и оттягивая до последнего момент, когда они раскроются для него, сдадутся…
А Вика, вот упрямая, не сдавалась: вновь попробовала что?то пробормотать и добавила в его чашу терпения последнюю каплю…
— Напросилась, вини саму себя… — Он накрыл её рот своим, жадно, голодно, непреклонно. Закончилась игра в неприметное соблазнение, время, отданное на то, чтобы приручить, вышло. Мысли теперь катились только в одну сторону: жаль, что на улице мороз, долго не продержится на холоде, иначе бы… А телу было совершенно параллельно до мыслей и соображений: нервные окончания, все сразу, будто потрескивали от желания всю её, целиком, проглотить, подмять, выпить… Он снова и снова пробовал на вкус её губы, то ласково поглаживая, то прикусывая — и жестко, и нежно, заводясь только от того, что она больше не сопротивляется…
Девушка затихла и не дергалась, вначале… А потом, вздохнув, будто на что?то решаясь, ответила, наконец, сдалась… Откликнулась на его ласку, на уверенные касания ответила — робкими, на жесткие — мягкими, а потом потеряла контроль над собой, прижалась плотнее, вцепилась пальцами в рукава… Даже сквозь толстую ткань куртки он ощутил её судорожную хватку. Поймал момент, когда ослабли колени, и её — поймал, придержал за спину, не позволил отшатнуться…
И держал её крепко, одной ладонью вцепился в затылок, сбив куда?то, к чертям, её теплую шапку, растрепав тугой пучок волос, второй сжимал ягодицы, как будто не давая упасть, и наслаждаясь их, такой знакомой, упругостью… И впивался в её губы все крепче и все горячее, опасаясь хоть на секунду отпустить, впитывал робкий и неуверенный ответ… Боялся дать ей хоть секундную передышку, зная, что лишь мгновение — и колесики в её умной и сложной, слишком сложной головушке вновь закрутятся… Не в том направлении, которое было ему полезным. Ей вообще не стоило давать времени на раздумья, совсем. Это полезное соображение проскочило где?то на закоулках сознания, придав уверенности в том, что поступает правильно. А её сладкий стон, еле слышный, окончательно убедил…
