— Ждешь здесь, я в парадное перекинусь, — старик бодрой рысью кинулся с кухни.

— Эй, я… Это…

Конечно, меня слушать никто не стал. Если уж Григорий Валерьевич считал себя важным свидетелем, то тут его только танком останавливать. Кракеном, например.

***

— А чего сразу не пришел? — подозрительные глаза участкового сверлили во мне дырку.

Мы с соседом сидели напротив него на стареньких стульях, сотрудник для важности весь обложился делами. Папки, файлы, толстые тома.

Я меня как-то сразу подмялось все внутри. Так-то я понимал, что ни в чем не виноват, но сидеть в кабинете полиции, и отвечать на вопросы. Сразу же вспоминаются тысячи слухов, что людей закрывали за куда меньшие провинности, чем слив вражеского клана.

Участковый давил меня лютым авторитетом, давая понять, что мое молчание — самое страшное преступление на Земле.

Тут за дело взялся Григорий Валерьевич. Он демонстративно провел пальцем по верхней папке, и на подушечке собралась заметная пыльная дуга. Первый залп, и прямо из корабельных орудий.

— А ты мое заявление по шумным соседям принял? — вставил свое слово мой сосед, — А тогда я приходил, что мне сказали?

Мой экзекутор отвлекся, его взгляд просканировал старичка с поднятым пыльным пальцем, и сменился на бюрократический режим.

— Ну, Валерий Григорьевич, мы же уже обсуждали это. Шуметь можно до одиннадцати вечера летом, я же…

— Было время уже три минуты двенадцатого!

И старик пошел в атаку, начал прессовать бедного служителя закона. Лампочки в подъезде пропали уже две, а «милиция наша» ни в какую. И подозрительный притон возле рюмочной они никак не разгонят. И ставят машины прямо на газон, а если пожар? А если газ рванет? Коллективное заявление уже три раза приносили, а где реакция?

— Полиция мы уже давно, не милиция, — вяло вставил участковый, но вызвал в ответ лишь новую атаку.

Тут я понял, что присутствие Григория Валерьевича — это просто вселенское благо. Я был благодарен — мой образ жизни и походы в полицию несовместимы.

— Ладно, Антон, — передо мной бухнулась папка, — Смотри фотографии. Это к чему, к делу Макса твоего?

— Так вы же должны были объединить, — подозрительно нагнулся вперед старик, — Замять хотите, да?

— Да объединили уже, — участковый даже слегка побелел, — Что вы вообще такое говорите? Какое там замять, все на ушах.

— Вот этот и этот, — я уверенно ткнул.

Своих рэкетиров я узнал сразу. Круглое кабанье лицо у одного и худое смазливое у второго. Глядя на них, меня посетили и неприятные воспоминания, и радость от скорого возмездия.

— Замечательно, — заулыбался участковый, — Соколики допрыгались, все на них тыкают.

— Ума нет, — заворчал старик, — Они бы хоть маску одели.

— Григорий Валерьевич, вы чему молодежь учите?

— А что? Вообще, такое дело, а они ходят как болваны — смотрите, я какой.

Я улыбался. В чем-то сосед был прав. Ребята слишком верили в сильную крышу, а сейчас их сверху никто не прикроет. Мстители больше не дойная корова, им бы клан восстановить, какие уж там соревнования.

— Ладно, спасибо, — папку захлопнули, — Данные свои оставь. И, это… Заявление писать будешь?

— А что писать-то? — растерянно спросил я.

— Как есть, так и пиши, — это уже сказал сосед, — Все до единого слова. Зря мы что ли дверь с тобой ковыряли?

Я усмехнулся. Одной страницей меньше осталось.

После участкового я, проводив Григория Валерьевича, отправился домой. Не к себе, естественно, а к Марине.

Там я обнаружил, что она уже давно в игре. По-быстрому перекусив, я решил не тратить времени и присоединиться. В игре много дел скопилось, а завтра уже на работу.

Ты вошел в Патриам, странник! Мир Трех Солнц ждал тебя, Антшот.

Я потратил чуть более двух секунд на привычный осмотр личного кабинета. После стольких приключений я каждый раз с трепетом смотрел на постамент с моим героем — на месте ли?

Патриам приветствует тебя, воин!

Внимание, вы находитесь в Сафире. Задания для этой локации вы можете получить от жителей и владельцев города.

Помните, для кровного друга Сафиры доступны особые поручения.

Я стоял посреди площади, окруженный игровым народом. Толкотня, разговоры.

Из Запределья моего персонажа выкинуло в то место, где я чаще всего выхожу из игры. Вполне логично.

— Привет, Броин, — я махнул жрецу.

— Друг Антшот, — гном улыбался так, будто тысячу лет меня не видел.

— Броин, ты уже можешь отправлять в Запределье?

— Нет, пока только к Рэйхану, — сокрушенно покачал головой гном, — В Запределье еще не активировали сеть.

Я кивнул. Значит, кроме камня воскрешения там еще много чего надо запускать.

— Наставник Тариель у себя? — я кивнул в сторону храма.

— Да, теперь старший брат редко отлучается, — шепнул Броин.

Я подумал было, не спросить ли у Броина, как в Запределье начать все эти квесты, но тут послышался голос сзади:

— Антшот?

Повернувшись, я увидел эффектную высокую эльфийку. Золотые волосы, фигура такая, что на ум просится только: «Все при ней». Ее тело едва было прикрыто ажурным кованным металлом, на все это сверху накинута полупрозрачная мантия. В руках у эльфийки были магические мечи, лучащиеся голубым светом.

Патрикея, мастер двух клинков, 75 уровень, эльф

— Э-э-э… — протянул я неуверенно, потому что этого игрока я не знал.

— Мы вроде договаривались встретиться? — усмехнулась эльфийка, — Артем Михайлович я.

У меня чуть челюсть не отвалилась.

Насколько я знал, в Патриаме нельзя создавать персонажа не своего пола. Это чревато какими-то там последствиями для психики и все такое, да я никогда особо и не интересовался такими вещами.

— Не бойся, — усмехнулась эльфийка, — Это не игровой персонаж. Но так мне легче оставаться инкогнито.

Она кивнула в сторону, золотые волосы встряхнулись.

— Отойдем поболтать?

Мы направились за боковую стену храма. Остановившись, я сразу спросил, ткнув пальцем в бронелифчик:

— Но ведь нельзя же…

— Кто сказал? Есть жесткая рекомендация, что нежелательно менять пол в игре, для нашего региона. Скажи, а как бы мы вышли на мировой рынок? — Патрикея улыбнулась, — Попробуй там скажи про психику.

Мне это было немного жутко. Я сам еще помнил те времена, когда легко можно было создать женского персонажа в компьютерной игре, и никого это особо и не беспокоило. Но там я сидел на стуле, крутил в руках мышку, и смотрел на свое игровоя «Я» со спины. А тут ведь эффект погружения. Пусть и неполный, но он есть.

А так, конечно, все было понятно. Хочешь рубить бабки, должен чувствовать мировую конъюнктуру.

— Ясно, — я усмехнулся, — Что вы хотели?

— У меня всего два вопроса. Где Бог Крови? И какого, извините, в игре появилась Богиня Мести?

Я даже слегка опешил от такого обращения, но Патрикея подняла ладони.

— Извини, Антон, но мы уже привыкли там, что все вокруг тебя крутится. Ты можешь что-нибудь сказать?

— Бог Крови вышел в Запределье, — ответил я, — Где он, я не знаю.

— Точно вышел?

Я честно делился с владельцем Патриама инфой, но не освещал деталей. Хаммера мне сдавать не хотелось.

— Точнее некуда, он со мной там общался.

Патрикея потерла лоб и поправила несуществующие очки.

— Это плохо. Сканируем, ищем, найти не можем. То появляется, то исчезает, живет своей жизнью.

— Заметно, — сказал я, — Он говорит, что чувствует вашу слежку.

— Замечательно просто, — эльфийка покачала головой, — Вырастили на свою голову. Держи кнопку, — на ладони мне протянули небольшой черный квадратик.

— Что это?

— Активируй, у тебя появится «метка». Встретишь Бога Крови, просто щелкни по нему мыслекурсором.

Я взял кнопку, поджав губы.

— А вы что?

— Найдем, просканируем, отключим, сотрем, — кивнула Патрикея, — Он уже неконтролируемый, даже военные переполошились. Хотят потом этот же проект с нуля запускать.