— Перевоспитают! С ума сойти! Ты слышал это, Смиггенс? Помилуйте!

Уилл кивнул в сторону Грызуни:

— Ее ищут родители.

Смиггенс удивленно раскрыл рот:

— Ты имеешь в виду, что она еще не взрослая?

— Именно так. — Заметив неподдельный интерес помощника капитана, Уилл решил использовать это. — Вы наверняка догадывались, что она не совсем взрослая?

— Насколько она молода? — Смиггенс непроизвольно посмотрел в направлении главного каньона.

— Она очень юная. Не знаю, как пересчитать это на человеческие годы, но она совсем ребенок.

— Младенец! Интересно. Если это младенец, тогда какого размера взрослые? — удивленно воскликнул помощник капитана.

Пиратам было уже не до смеха. Направление взгляда Смиггенса не ускользнуло от собравшихся. Они тоже начали нервно озираться; хорошо, что ни один из них не был настолько зорким, чтобы заметить Чаза или затаившихся стратиомимусов.

— Вы даже не представляете себе, — сказал Уилл. — Вы просто не можете представить. По сравнению со взрослыми тираннозаврами лев или тигр — это обычные домашние кошечки.

Блэкстрап встал между Уиллом и Смиггенсом:

— Что тут происходит? Неужто мы не справимся с близнецом нашего маленького любимца, пусть даже с большим? Этот парень просто хочет напугать тебя. Да мы прогоним всех отсюда обратно в джунгли.

— Ваше оружие не остановит крупного хищника. — Уилл говорил с твердой убежденностью. — И нисколько не напугает. Он его вообще не заметит.

Неожиданно Блэкстрап наклонился прямо к лицу Уилла и заговорил низким, угрожающим голосом. Грызуня рванулась, но ничего не смогла сделать со своими путами.

— Ты что, парень, хочешь сказать, что старина Блэкстрап лжет? А?

Уилл лихорадочно стал подбирать слова:

— Нет. Я только пытаюсь предупредить вас. О вас лично я ничего не хотел сказать.

— Да. — Блэкстрап сделал глубокий вдох и медленно выпустил воздух. — Если так, тогда не вздумай пугать нас, парень. Я не боюсь ни крылатых, ни ходячих, ни водоплавающих тварей.

— Вы не поверите, сэр, — вполголоса добавил Уилл, — но даже если вы никогда и ничего не боялись, то родители Грызуни могут напугать вас.

Несколько человек нервно засмеялись, и Уилл понял, что они боятся Брогнара Блэкстрапа больше, чем чего бы то ни было.

— Всем спокойной ночи, — оборвал разговор Блэкстрап. — Мы здесь в безопасности. Вы сами видели, что случилось с теми чертовыми тварями с парусами на спинах. Никто размером больше нас не сможет пролезть в этот узкий каньон, а там, где мы высадились, нет никаких зубастых тварей.

— Так что, капитан, сегодня можно не ставить часовых? — спросил Томас.

— Нельзя, Томас. Сюда не доберутся динозавры, но это не значит, что не доберутся люди. Если этот парень говорит правду, его будут искать, на этот случай мы выставим караул. Я-то, конечно, не боюсь ни философов, ни ученых, но не хочу, чтобы они мешали мне спать. — Он усмехну лея. — Хотя не думаю, что они найдут нас; парень сам сказал, что об этом месте никто не знает. Так что, джентльмены, всем спать. Завтра собираем все, что можем унести, и прямиком на корабль.

— Ура капитану Блэкстрапу! — крикнул кто-то.

За этим возгласом последовало тройное нестройное «ура», но в нем не слышалось обычного ликования. Люди были измучены до предела.

Уилл терпеливо ожидал, пока два пирата привязали его к тому же столбу, где раньше томились Хизалк и Шремаза. Он, конечно, дал честное слово, но Блэкстрап не был таким глупцом, чтобы позволить своему новому пленнику бежать из лагеря.

Когда все угомонились, Уилл проверил веревки. Как он и опасался, они оказались слишком крепкими. Примостившись на твердой земле, он старался устроиться поудобнее, чтобы поспать.

За ним спокойно наблюдала малышка Грызуня. Ее морда была лишена мимики и ничего не выражала, но Уилл чувствовал исходящее от молодой хищницы доверие, а может быть, даже дружеское тепло. Хотя последнее редко встречалось среди тираннозавров.

Двое пиратов расположились по обе стороны от пленников. Очевидно, что Блэкстрап ни на минуту не хотел упускать Уилла из виду даже связанного. Нельзя, чтобы кому-то подвернулась возможность повторить ночной визит, который послужил освобождению стратиомимусов. Блэкстрап не ошибался дважды.

Уилл закрыл глаза. Лучше попытаться заснуть. Утро вечера мудренее.

— Что они сейчас делают?

Низкорослому протоцератопсу никак не удавалось выглянуть из-за стены, за которой прятались они с друзьями. К тому же он не так хорошо, как стратиомимусы, видел в темноте, поэтому в любом случае ничего толком разглядеть все равно не смог бы. Килк, Аримат и Трилл толклись позади него.

— Похоже, они собираются спать, — шепотом ответила Шремаза.

Взрослые стратиомимусы притаились на стене.

— Да, — согласился Хизалк. — Посмотрите, как они обступили костер.

Он и его супруга повернулись и неслышно спрыгнули на землю.

— Как же помочь Уиллу? — протараторила Килк на родном языке, зная, что одаренный полиглот Чаз все равно поймет ее.

— Мы можем попытаться освободить его, — бормотал Чаз, — и молодого тираннозавра тоже.

Хизалк удивленно уставился на него:

— Мы ничем не обязаны дикому хищнику.

— Да, но Уилл и я… мы обещали ее родителям.

— Надо же, какие странные союзы приходится заключать, чтобы выпутаться из этой истории, — заметил Хизалк.

— Мы не можем просто так вторгнуться в лагерь, — продолжал Чаз. — Уилл объяснил мне, что такое оружие. Оно не причинит вреда большому карнозавру, но любого из нас оно может убить.

— Тогда что нам делать? — спросила Шремаза.

Хизалк оглядел свою только что воссоединившуюся семью. Похоже, теперь им снова придется расстаться.

— Среди нас я самый быстрый и самый выносливый. Килк и Чаз, расскажите мне про тропу, по которой вы пришли, чтобы мне не искать дороги в Дождливой долине. Так я в два раза быстрее доберусь до Лесограда и вернусь с подмогой.

— Это очень опасно. — Шремаза совсем не обрадовалась такой затее.

— Килк же сделала это! — Хизалк взглянул на дочь, которая запыхтела от гордости. — Пока меня не будет, вы должны осторожно следить за этими людьми. Может быть, удобный случай освободить Уилла… и молодого тираннозавра представится сам собой. Чаз мог бы попытаться подслушать, что говорят люди, и передать вам. В такой ситуации можно немного поступиться этическими принципами. — Он по очереди обнял детей. — Это будет интересный опыт, хотя и опасный. Сделаем из него игру.

— Это очень серьезная игра. — Шремаза посмотрела на высокие стены, окружавшие целый город из странных золотых домов. — Ты думаешь, что этот каньон или тот, который его пересекает, ведет к Северным прериям?

— Про этот я не знаю, но знаю, что есть другой, который туда ведет. Где есть один, там наверняка есть и другой. Если я вовремя доберусь до Лесограда, возможно, спасательная команда успеет остановить этих людей, пока они не сядут на свой корабль.

Гибкие шеи Хизалка и Шремазы ласково переплелись. Супруги нежно потерлись клювами.

— Я буду искать вас между сушей и морем, в том месте, где встречаются влюбленные. Дети, слушайтесь маму. Переводчик, ты хорошо выполняй свою работу. Прощайте. — Сказав это, Хизалк повернулся, пустился бегом и скоро исчез в глубине каньона.

Шремаза ласково бросила ему вслед:

— Лети как птица. Пусть ветер несет тебя на своих крыльях.

Чаз понимал, что стратиомимус рискует жизнью ради Уилла. Но Уилл сделал для них то же самое.

— Нам не следует оставаться здесь на всю ночь. Кто-нибудь из охранников может прогуляться в эту сторону. Думаю, нам надо пойти назад и переночевать в главном каньоне. Они не будут заходить так далеко. Во всяком случае, ночью.

— Я согласна, — сказала Шремаза, собрав вокруг свой выводок. — Нужно хорошенько выспаться.

— Почему люди бывают такими странными? — Килк стояла, вытянув шею, и глазела на лагерь людей, когда мать оттащила ее от стены.