— Цель — флагманский остров! — крикнула Касси, смотря в бинокль. — Башня управления!
— Это безумие, капитан, — подал голос Моол.
— А ты что, хочешь жить вечно? — Касси повернулась к нему. — Да, будет жарко. Но гарры не ждут нападения с тыла. Смотри: мы позади их боевых порядков, тыловое охранение — одна пехота. Такого шанса нельзя упускать.
— Да, капитан.
«Небесный клинок» двинул рулями и рванулся к боевым порядкам врагов. Касси взглянула на свою команду. На лицах отважных солдат Неба была тень страха, но никто не возражал приказу, ни у кого не дрожали руки и никто не высказал своего страха вслух. Касси отвела взгляд и утерла выступившую слезу. Они верили ей, хотя сейчас она вела их всех на верную смерть. Они готовы были идти за ней хоть в самый ад, куда, по сути, она их сейчас и вела. Но имелось и то, что вселяло надежду: даже один маленький корабль мог нанести серьезный ущерб вражескому боевому порядку, вклинившись в него и нанеся повреждения флагману, а оптимально — убить того, кто командовал этим флотом.
«Ищешь оправдания, Касси? — спросила она сама себя. — Что ж, ищи, раз тебе от этого легче…»
Капитан отбросила все лишние мысли. Сейчас было не время и не место. Громыхнули молнии с бортовых орудий, защелкали иглометы.
— За Алашом! — послышался чей-то крик. Судя по голосу, их юнги.
Прозвучало не особенно грозно, но клич подхватила вся команда, и палуба вздрогнула от слаженного крика:
— За Алашом!!!
Появление еще одного крейсера заметили только те, кому досталось от его орудий. Остальным было не до того: куда более грозные противники наступали на боевые порядки гарров: огромные острова, застроенные укреплениями и крепостями, бронированные корабли, возглавляемые линкором «Маргаррат», на котором находился сам Машали Первый, хранимый целым десятком сильнейших шуольских магов. Магический бой не оставлял шансов ни одному обычному противнику, но колдуны Аргаррона хотя и уступали в навыках и магической силе, но зато в разы превосходили магов Света численностью.
В воздухе схлестывались заклинания и контрзаклинания, пахло озоном от молний и гарью от потоков пламени, шары морозного огня обдавали леденящим холодом, а потоки мелких камней, летящих с умопомрачительной скоростью, словно пули, — клубами пыли.
Трещали магические щиты, выставляемые и рассыпающиеся, падали без сил чародеи с обеих сторон. Звенела сталь о сталь, грохотали выстрелы и щелкали метательные механизмы.
Сокрушались скалы и броня, рвалась и горела плоть. Крики умирающих и раненых слились в единый рев, от которого становилось дурно одним и который опьянял других. С ревом кидались на кинжальный огонь обезумевшие от крови гарры и гроски, с горящими глазами сеяли смерть своими семицветными клинками рыцари Радуги.
Транспорты, которым удавалось добраться до вражеских островов, уже не могли взлететь: обычно их тут же накрывал огонь противника. Уцелевшие после такого воины с яростью кидались на врага. Доходило до того, что и те и другие кидали на землю жезлы и арбалеты, сразу же выхватывая холодное оружие и бросаясь врукопашную. Кровь хлестала потоками, смешиваясь на каменных полах крепостей и стен, где раз за разом сходились воины двух армий.
Гигантские корабли, дирижабли и острова обеих сторон перебрасывались всевозможными смертоносными снарядами, круша корпуса и палубы, плавя броню и разнося в клочья магические и технические устройства. Шум боя время от времени заглушался грохотом очередного взрыва, который нес смерть какому-либо очередному из величественных левиафанов. Иногда летучие корабли или дирижабли спускались в Великую Бездну медленно, словно нехотя, и тогда команда спешно покидала гибнущее воздушное судно, но это лишь отсрочивало смерть: от крылатой пехоты скрыться было очень трудно.
Раз за разом сталкивались армии, сначала пехотинцы и истребители, затем корабли и дирижабли, а позже всех и огромные острова. Сыпались в Великую Бездну обломки и трупы, хлестала кровь, и бушевало пламя…
Спустя несколько часов стало ясно, что гарры одерживают верх. Казалось, ничего больше невозможно противопоставить их ярости, их решимости, их количеству. Даже отвага и мощь союзников не могли сдержать бешеного натиска армии Тьмы.
Линкор «Маргаррат», отбивший больше двух десятков атак и уничтоживший без счета врагов, накренился и начал снижаться. Его орудия почти все смолкли, уничтоженные выстрелами врага, сломались рули, а паруса истрепались в клочья.
Какой-то гроск, имя которого так и не было впоследствии установлено, направил свой пылающий вертоплан прямо в надстройку этого корабля. Окровавленное лицо пилота исказилось в гримасе торжества раненого зверя, которому удалось увлечь за собой в пропасть охотника…
«Касси, как же хорошо, что я не доверил тебе флагман, — подумал Машали Первый, глядя на приближающуюся смерть. — Как жаль, что мы так и не увидимся больше…»
Король кашлянул кровью, зажимая рану в боку: шальная пуля процарапалась сквозь доспех и плотную ткань мундира, пробив легкое. Он еще успел прошептать последний приказ в шарик Голоса Неба, прежде чем горящий вертоплан врезался в надстройку. А в следующий миг рубка «Маргаррата» превратилась в огненный ад, в котором мгновенно погиб Машали Первый, последний король шуолов.
Линкор медленно, словно неохотно, опустился в Великую Бездну. С него никто не спрыгнул и не улетел: почти вся команда полегла, а те, кто остался, так и не пошли к спасению, оставшись со своим королем до конца.
Касси видела, как погиб флагманский корабль, и почувствовала у себя внутри закипающий гнев. Перед глазами всё поплыло, и она смахнула выступившие слезы.
— Вперед! — приказала она.
Потрепанный крейсер вздрогнул, словно услышал ее, и в отчаянном рывке полетел вперед. Теперь «Небесный клинок» представлял собой жалкое зрелище: искореженные борта и устройства; не осталось ни одной мачты и более-менее крупного орудия; почти две трети команды сейчас уже пребывали в Великой Бездне или лежали на остатках палубы неподвижными и изломанными куклами.