Подскочив, я развернулся и увидев Марину, с еще двумя пилотами доспехов уже в штатных комбинезонах, помахал рукой, правда особой радости в ответ не увидел.

Подойдя, косясь на её подчиненных, зашептал, встав на цыпочки, ей в ухо, – Ну не сердись, ну что ты. Ну так сложились обстоятельства.

– Ладно, – смягчилась та, – отлипни уже, не сержусь я на тебя.

– Ну и славно, – заулыбался я вновь. – А вы куда, на боевой выход?

Услышал смешки от официр за спиной, но не стал обращать внимания, продолжая смотреть на Марину.

– Нет, – качнула она головой, – тренировочный. Будем отрабатывать взаимодействие между разными классами машин и также бой один против двух.

– Ух ты! Слушай, Марин, – я, постаравшись изобразить глаза кота из Шрека, попросил, – а можно мне в кабине посидеть, ну пожалуйста! Очень хочу. Я не буду ничего трогать. Честно-честно.

– Госпожа майора, – в разговор вмешалась, повернувшись к нам от тестового стенда, Валерия. Бросила на меня слегка встревоженный взгляд, – это опасно, мальчик может случайно что-то нажать, а потом мы будем его выковыривать из вставшего на блокировку доспеха. А это, знаете-ли, та ещё работенка.

– Да ничего я случайно не нажму, – постарался убедить я женщин, – я же не совсем дурак.

– Случайно не нажмешь, – покивала в ответ Марина, – а специально?

Снова послышались смешки.

– Ну что вы такие, – обиделся, я, не зная какие аргументы еще привести. Но тут помощь подявилась с неожиданной стороны.

– Да ладно, командира, ну что парень там сделает, – внезапно отозвалась одна из официр, – все одно доспех ему не запустить. Полевой профиль вбить дело пары минут. Пусть посидит, видишь какой любопытный.

Я тут же закивал, обрадованный неожиданной поддержке.

– Ай, ладно, – махнула майора рукой.

Мы отошли ко второй “Триаре”, командирской, и подкатив еще один пульт, с помощью ненадолго отвлёкшейся бригадиры механисток, быстро вбили мои биометрические параметры в свежезаведенную виртуальную карточку пилота. Двое официр подтвердили ввод и пульт мигнул зеленым, активируя новую учетку. Использовался так называемый полевой аккаунт предназначенный для неотложных действий в бою, когда командования с мастер-ключом может не оказаться рядом.

– Значит так, – инструктировала меня тем временем Марина, – Когда окажешься внутри, бортовой компьютер попытается подключится к тебе для запуска систем управления. Интерфейс управления мысленный, поэтому когда на голову опустится контактный шлем и в голове заговорит посторонний голос, не пугайся, это нормально. После оценки твоих психо-эмоциональных характеристик, он отключится, их ты всё-равно не пройдешь и голос пропадет.

– Это чего я не пройду?! – даже слегка обиделся я.

– Ни один мужчина никогда не сможет запустить мобильный доспех, поверь, – опустила меня с небес на землю майора, – Даже не всякой женщине это под силу, слишком специфичные параметры. И физическая сила тут далеко не на первом месте.

– Печально – только и смог вымолвить я.

– Такая жизнь, – ответила Марина. – Управление идет по мыслесвязи и от того насколько четко и хладнокровно пилот пользуется своим мозгом, настолько хорошо себя в бою показывает доспех. Условно это выражается в уровне синхронизации. Если она ниже пятидесяти процентов, то машина просто откажется взаимодействовать с пилотом. Оптимальное значение от семидесяти пяти до восьмидесяти процентов, это уровень хорошей армейской официры. Выше, уже считай элита.

– А у тебя сколько? – спросил я.

– У меня? Девяносто шесть.

– Ух! А ты крута! – восхитился я.

– Есть маленько, – та только скромно потупилась, но было видно, что моя похвала ей приятна.

Вообще я заметил, что когда мы забывали о разногласиях, обсуждая какие-то общие темы, то между нами устанавливалась какая-то почти эмпатическая связь. Некое внутреннее сродство, от которого на душе становилось теплей.

– Все готово, – вырвал меня из задумчивости голос официры.

– Можно лезть? – спросил я.

– Лезь, – снова под общее хмыканье, фыркнула Марина и нажала на неприметную кнопку.

Зажужжали сервоприводы и между ног боевой машины опустилась вытянутая капсула ложемента с анатомическим креслом и двумя пультами под ладони.

– Давай, – подтолкнула меня женщина, когда я зачарованно застыл, разглядывая пилотское место.

– Ага, – я кивнул и больше не медля улегся туда, удобно устраиваясь.

– Жми на красную кнопку, – послышалась и подсказка и последовав совету, я немедленно вознесся наверх, оказываясь внутри машины в полной темноте.

Хорошо ещё что клаустрофобией я не страдал, а то уже вопил бы наверное от страха. Тут головы коснулось что-то мягкое и хорошо поставленный мужской баритон произнес:

– Первичное сканирование, пилот Эл Уд пять, пять, один, девять, один.

В кабине слегка загудело, а затем затихло. Вновь проснулся тот же голос, – Первичное сканирование пройдено. Права подтверждены. Производится настройка и оценка уровня синхронизации.

Снова мерно загудели вентиляторы и я, вдруг, понял, что это ни что иное, как реакция на нагрев усиленно работающего центрального процессора машины.

– Внимание, – вдруг раздался еще один голос, почему-то немного другой, – сбой системы, параметры пилота не подпадают под базовые настройки, активирую протокол двенадцать М.

Тут уже вой вентиляторов стал почти осязаемым, а затем, внезапно все стихло, и вновь вернувшийся первый баритон произнес, – настройка произведена, управление мобильным доспехом активировано.

Тут вдруг у меня в глазах зарябило и я, словно вживую, увидел выводящееся с камер снаружи изображение, на миг растерявшись, когда обычное бинокулярное зрение сменилось круговым обзором. В руки толкнулись рукоятки управления и машина будто встряхнулась, чуть присев и поведя всеми орудийными стволами.

Последнее, что я услышал, как тот же голос добавил, – Уровень синхронизации двести двенадцать процентов.

Сколько?!

Стоило доспеху пошевелиться, как все вокруг бросились врассыпную, прячась кто куда. И официры во главе с Мариной, и техники, побросав всё железо, что держали в руках.

Глядя на подсвеченные в инфракрасном режиме тела, скрючившиеся за укрытиями, я задумался о том, что совсем забыл спросить, как официально называют здесь пилотов доспеха. Тут же феминитивы правят бал. У нас — “пилот”, а у них, получается, “пилотка”?

От пришедшего в голову сравнения я хрюкнул и беззвучно затрясся от смеха. И доспех вдруг загудел вместе со мною, а я непонятно как ощутил, что стали прогреваться сопла прыжкового двигателя. Оба-на…

Всё веселье мгновенно спало, и движки, к счастью, начали медленно остывать. Я машинально дёрнулся почесать затылок, но вместо руки поднялся правый манипулятор, и в результате я почесал блоком НУР локатор.

Дела…

Я снова глубоко задумался, а когда выплыл из размышлений, то понял, что манипулятор опустился вниз и край ракетной обоймы скребёт броневой лист между ног доспеха.

Представив, как это выглядит со стороны, невольно покраснел.

Это что получается? Полное сопряжение через нейроинтерфейс, где я управляю доспехом словно своим телом?!

Я всполошился, и доспех тут же отреагировал, нервно переступив с ноги на ногу.

“Так, надо успокоиться и ни о чём не думать, — мысленно стал я читать про себя мантру. – Спокойно, спокойно... Главное – не сделать чего лишнего”.

Что будет, если я вдруг пукну, даже представить было страшно. Как бы на реактивной тяге крышу не пробить.

В этот миг послышался глухой стук, поискав источник которого, я внезапно обнаружил, что Марина, воспользовавшись тем, что я замер, залезла на доспех и теперь долбит со всей дури по кирасе здоровенным гаечным ключом. Она к тому же и говорила что-то — я видел её широко открывающийся рот. Динамики включились, по-видимому, от моего желания услышать, что она там вещает.