– Это вам. Ничего не спрашивайте и вслух не произносите. По прочтении уничтожьте, так будет лучше для всех.

Слуга уже успел скрыться за поворотом, когда я, слегка опешив от подобного, глянул, что он мне отдал. Взял с ладони небольшой квадрат бумаги, развернул в лист не больше половины тетрадного, наталкиваясь взглядом на убористый почерк. Вот только первые же строки письма заставили меня мгновенно свернуть бумагу обратно и поспешить в комнату.

Уже там, я разделся и зайдя в душевую, включил воду, а сам прижавшись спиной к стеклянной дверце, так чтобы не замочить записку, снова ее развернул, внимательно вчитываясь в мелкие аккуратно выведенные буквы.

Я сразу понял от кого мне пришло это послание. Я уже видел почерк Шитца, да и начиналось письмо ровно теми же словами, что он начинал каждый наш сеанс. Минут десять я внимательно, под ставший оглушительным, стук сердца, читал тайком переданную записку. Останавливаясь, начиная снова, перечитывая по несколько раз то, что показалось мне наиболее важным.

А затем, уверившись, что понял и запомнил всё написанное, я подставил бумажку под воду, дожидаясь когда она размокнет и станет расползаться. Понаблюдав как остатки уходят в слив, прикрыл глаза и встал под теплый душ.

Нет, психолог не отрицал своей причастности к попытке похищения, он лишь упоминал, что это не была его инициатива. Ему было известно, что меня ранили но смогли откачать. Причастность их организации к покушению он категорически отметал, указывая, что, что-бы ни говорили и считали другие, они такими методами не работают.

Подсознательно я ожидал, что тот будет сетовать, что я оказался настолько нерешительным, что не поехал с неизвестным, но наоборот, Шитц, казалось, этому факту даже обрадовался. По крайней мере что-то такое – довольное, в записке прослеживалось. И, наконец, самым важным было то, что он смог отыскать еще один способ, вырваться из гарема. Не сказать, правда, что тот был очень легким. Заключался он в том, что мне нужно было стать воей. Только раз на третий, перечитывая написанное, я допер, что воя, это ни что иное как наш воин – родовой дружинник. Любая глава рода могла за особые заслуги взять себе вою – сиречь, профессиональную воительницу, обязуясь ту кормить, поить и тщательно готовить к возможным боям. Воя же обязалась верой и правдой служить роду, составляя этакую личную гвардию.

Чем это отличалось от статуса той же службы охраны я не понял, но отличия, похоже, были. Потому что это понятие – воя, – я вроде даже не слышал. Но самая мякотка была в том, что не существовало единого регламента назначения воей, был скорее ритуал с додревних времен, присягания на верность, в котором ни пол ни род занятий человека были совершенно не важны и Шитц даже откопал два упоминания в истории, когда воями становились мужчины.

Став воей, психолог на этом акцентировал момент, я мог от боярыни требовать отправления на обучение владению мобильным доспехом, так как имел подтвержденную фактически способность им управлять. В обязательства главы рода, это вполне попадало. Оставалось только как-то убедить Руслану этой воей меня сделать.

Выйдя из душа, я невесело хмыкнул. Да, это был шанс, вот только тоже эфемерный. Фразу про особые заслуги я прекрасно запомнил.

И как эти особые заслуги заработать?

С такими мыслями я и лег вечером спать, совершенно не подозревая, что шанс проявить себя мне выпадет очень-очень скоро. Буквально этой же ночью.

***

Проснулся я от того, что свалился с кровати. Взвыв от простреливших болью ребер, я приподнялся, но тут же снова плашмя упал на пол, потому что снаружи что-то гулко лопнуло и меня осыпало осколками стекла, от вынесенного ударной волной окна. Благо осколки были некрупные, только слегка поцарапало.

Следом взорвалось снова, чуть подальше и грязно выругавшись, аккуратно, стараясь не приближаться к щерящемуся мелкими осколками по краю рамы, похожему на распахнутый акулий рот, окну, выглянул наружу.

Несмотря на глубокую ночь, парк за окном подсвечивало какое-то темно-бардовое зарево и внезапно я увидел мелькающие то тут, то там силуэты в ночи. Раздался еще один взрыв, только теперь на краю парка и в вспышке огня я увидел гротескные очертания тяжелого доспеха. Не нашего доспеха, потому что наш не вел бы частый пушечный огонь по усадьбе по корпусу справа от меня.

– Там же гарем, – выдохнул шокировано я, буквально телом ощущая как здание вздрагивает от частых попаданий. – Суки, что же вы делаете!

Откуда то слева по доспеху ударили трассирующие пулеметные очереди, отвлекая на себя. Похоже кто-то из охраны рода наконец очухался и сопротивление приняло более менее организованный порядок. С каждым мгновением все больше и больше огневых точек вступало в боевой контакт, расчерчивая темноту злыми трассами пуль и вспышками боевой магии.

В комнате стало небезопасно и когда уже вторая шальная пуля влетела в окно, чиркнув по стене и рикошетом войдя в брызнувшую щепой дверь, я понял, что пора сваливать.

Полуползком выбравшись в коридор, я сел, опершись спиной о стену, попытался успокоиться и мыслить трезво. Правда получалось плохо, я не был матерым воякой, способным попивать кофей когда пули летают над головой.

– Спокойно, – пробормотал я, стараясь глубоко дышать, – это не по настоящему, это просто игра, вирт с полным погружением, четвертая батла, а ты Русский мясник, и ты лучше всех знаешь, и умеешь выживать в таком крутом замесе.

Бред конечно, какой вирт, какой мясник, но помогло, по крайней мере ушла безотчетная паническая мысль бежать куда глаза глядят. На смену ей пришла уже отчетливая мысль, что пара срочно передислоцироваться и желательно туда, где можно разжиться оружием.

Тах мест было только два, тир и гараж с доспехами. Оба они были не в этом корпусе и надо было как-то до них добираться. Гараж был чуточку ближе и я аккуратно, стараясь не шуметь, на полусогнутых порысил туда. Плечи мои вздрагивали при каждом новом взрыве, но я, стараясь не обращать на них внимания, упрямо двигался вперед.

Охрана еще держалась, я слышал это по непрекращающейся канонаде, вот только, похоже, нападающих было куда больше.

Внезапно сбоку рядом что-то рвануло особенно сильно, так что треснула и заскрипела стена коридора,обсыпав меня штукатуркой. А следом, вышибив дверь прямо передо мной, в коридор выскочили две фигуры в боевом облачении с автоматами в руках, сверкая трехглазыми биноклями на шлемах.

Я едва успел вскинуть руки защищаясь, когда в них прилетел короткий и жесткий удар прикладом, сразу сваливший меня на пол.

– Погоди, – хрипло произнесла одна из нападающих, – это же парень?!

– Точно, – та что ударила меня, наклонилась, разглядывая, – хорошенький. Блин, а у меня давно уже не было... Встанешь на стреме? – обратилась она ко второй, – я по быстрому.

– Сдурела? – буркнула вторая, – нашла время. Старшая узнает, таких люлей пропишет.

– Не дрейфь, не узнает. Да сладкий? – сняв с головы шлем, наемница еще ближе наклонилась ко мне, – ты же не будешь вопить и звать на помощь?

Моё молчание она приняла за согласие и дернув за одежду, затащила в ближайшую комнату.

Описывать остальное? Ну там было все просто. Пузырек эликсира в рот, шумное пыхтение расстегнувшей штаны и скачущей на мне женщины, под тихий напряженный шепот напарницы: – Быстрее давай! – и закономерный финал.

– Спасибо, сладкий, – на прощание чмокнула меня насильница, – никуда не уходи, найду тебя потом, как трофей возьму!

– Ага, как же, – буркнул я, стоило им скрыться. Выпил антистояк, который давно уже носил с собой, на всякий, так сказать, застегнул штаны. – Только трофеем я еще и не был.

Выбравшись из комнатушки, огляделся, а затем снова продолжил путь к известному подземному переходу в ангар.

Мне повезло, что до него еще не добрались. По пути попалось несколько девчонок с охраны, двигавшихся в том же направлении и уже с ними я благополучно достиг цели, ввалившись в такое знакомое помещение с мобильными доспехами.