— Стальное дерево… Не гниёт, не ржавеет, как железо, со временем становится только крепче. Прошу, транспорт прибыл. Извините, я встану по центру, надо мной будет парить ящик

Подъёмник постоял неподвижно около минуты, что-то внизу заурчало, площадка мягко скользнула вниз. Талкос с опаской посмотрел вверх. На расстоянии двух метров над людьми, парил ящик. На верху раздался звук закрывающего шахту огромного белого камня, вокруг стало темно и от этого — немного не по себе.

Дворец короля Пристории.

Королевский дворец поразил Хоргарда как снаружи, так и изнутри. Пол — розовый мрамор, вверх уходили белоснежные колонны, которые поддерживали потолок, расписанный всевозможными картинами из жизни ныне здравствующего короля Ильваранда.

Огромные зеркала Гостиного зала создавали эффект одновременного присутствия десятков тысяч человек. Окна, которые начинались, казалось, от самого пола и заканчивались где-то там, наверху, создавали ложное представление у людей об отсутствии одной из стен.

Два горящих камина, столы, заставленные всевозможными яствами и напитками. От входной двери через весь зал, была разослана ковровая дорожка бордового цвета, которая заканчивалась у Королевского трона.

Трон, как произведение искусства краснодеревщиков, поражал своими продуманными деталями. Начиная от ножек трона и заканчивая гербом королевства Пристория, который был продолжением спинки трона. Орёл, сделав наклон туловищем и расправив крылья, казалось, сейчас раскроет свой клюв и над залом разнесётся его клекот. В лапах орёл держал пойманную змею. Что означал этот герб, Хоргард не знал, как не знали, скорее всего, и все, приглашённые на бал, люди.

Стена, противоположная стене с огромными окнами, была задрапирована тяжёлым материалом бледно-голубого цвета, на одинаковом расстоянии друг от друга, висели гобелены с изображением сцен охоты короля Ильваранда. И везде, естественно, была позолота, лепнина, дорогая посуда и многое-многое другое, что поражало своим великолепием.

Кого не интересовало всё это великолепие, так это Сильрель. Она разглядывала наряды присутствующих здесь женщин. Женщины, впрочем, не оставались перед ней в долгу. Сколько бы это всё продолжалось, самому Всевышнему не известно, но…

Двери зала распахнулись, стало очень тихо. Хорошо поставленным голосом, мажордом, заведующий всеми делами во дворце, объявил о прибытии Короля Пристории Ильваранда Сиятельного. Одного взгляда на этого мужчину, с брутальной внешностью, хватило, чтобы Хоргард вспомнил слова гнома Гура о роли незамужних и замужних женщин в жизни короля. Взгляд серо-стальных глаз завораживал, гордая осанка и манеры первого лица в королевстве, делали Ильваранда действительно Сиятельным.

Вспомнив о гноме, Хоргард удивился, услышав его голос у себя за спиной.

— Только не оборачивайся, Хоргард. На вас смотрит странная парочка. Возле колонны с именным вымпелом Ильваранда. Вы их знаете?

Хоргард глазами нашёл эту «странную парочку». Мастер-вор Таллер и мадам Торро смотрели на Хоргарда и Сильрель, словно на призраков.

— Гур, это враги. — шепотом произнёс Хоргард, Сильрель сильнее сжала его руку.

На лице Таллера скользнула улыбка, которая не обещала ничего хорошего. Мастер-вор, оставив мадам Торро, подошёл к молодому капитану, начальнику охраны Короля, начал ему что-то говорить, чуть ли не пальцем, показывая на Хоргарда. Когда капитан повернулся и посмотрел в сторону парня, у того пробежал по спине холодок страха — это был тот самый капитан, который вручил Сильрель перстень Ильваранда.

— Стойте спокойно, улыбайтесь. — услышал Хоргард голос Гура. — Я всё устрою самым лучшим образом.

Капитан Лардок, это был именно он, посмотрел в глаза Хоргарда, улыбнулся, всем видом показывая, что рад видеть во дворце столь замечательную пару. Но глаза капитана говорили совершенно другое — в них Хоргард прочитал свой приговор и приговор Сильрель.

Лардок начал приближаться к разведчикам, не отводя от них взгляда. И когда между ними осталось расстояние в несколько метров, капитан скривился от боли, приложил руку к шее.

Он пошатнулся, посмотрел по сторонам, словно не понимая, что с ним произошло и где он сейчас находится. Лардок направился к выходу из зала и выйдя в холл, схватился за сердце, его лицо стало белее мела. Капитана подхватил кто-то из службы охраны, двери в зал закрылись.

Тем временем, король Ильваранд закончил свою пламенную речь, его потом поздравляли высокопоставленные лица королевств, родственники, люди стали скучать и смотреть в сторону праздничных столов.

Всё это время Хоргард чувствовал прожигающий насквозь взгляд своего бывшего босса, но тот, словно поперхнулся самим воздухом. Лицо Таллера покрылось пятнами, спустя несколько секунд, примерно то же самое произошло с мадам Торро. Они, поддерживая друг-друга под руки, поспешили выйти из гостиного зала. Больше их никто на балу не увидел.

Хоргард и Сильрель вздохнули с облегчением, но услышали опять у себя за спиной голос гнома:

— Хоргард, твои опасения насчёт Сильрель полностью оправдываются. Король смотрит на неё не отрываясь, только разве что не облизывается, как кот на сметану. Если Сильрель пропадёт из зала во время танцев, просто поднимись на второй этаж дворца под предлогом, что собираешься посмотреть картины. Я дам тебе знать куда идти и что делать. Если ты меня понял, просто кивни головой.

— Интересно, какая я у него сегодня по счёту буду в постеле — первая, или десятая? — произнесла Сильрель, улыбнувшись королю. — Хоргард, ты мне сейчас больно сделал. Я же пошутила!

Люди облепили столы, как мухи. Хоргард не переставал удивляться их аппетиту, сложилось устойчивое убеждение, что приглашённых во дворец, несколько суток морили голодом. Вино прислуга не успевала разливать по бокалам, всё моментально исчезало в чреве мужчин и женщин.

Блюда действительно были очень вкусными, Хоргард попробовал не менее десяти небольших порций, которые ему в тарелку подкладывала Сильрель.

Пришло время танцев, Хоргард даже и не удивился, когда Ильваранд, избегая взгляды своих поклонниц, прямиком направился к Сильрель. И пока он шёл через зал, то смотрел, не отрываясь, в глаза Хоргарду. Как и тогда, когда дилижанс встретился с каретой короля, парень не отвёл своего взгляда, по лицу Ильваранда пробежала тень недовольства.

Традиция есть традиция. Право короля выбрать себе напарницу для первого танца, было неизменным. Гур о такой традиции предупреждал.

Хоргард отошёл за колонну, и опять услышал:

— Сделай глубокий вдох и выдох. Всё идёт по нашему плану, Хоргард.

— Почему я тебя не вижу, Гур? Как с призраком разговариваю.

— Вспомни наш разговор возле озера о магии гномов.

— Те люди мертвы?

— Мертвее не бывает. Маг-лекарь голову ломает. Три смерти в течении получаса. Это перебор, конечно, но ничего страшного. Капитана, да, жалко. Не наделай глупостей, Хоргард. Я исчезаю. А тебе, похоже, пора подниматься на второй этаж. Сильрель в зале нет. Быстр наш король, как олень, однако.

Хоргард, выругавшись сквозь зубы, вышел из зала и неспешной походкой направился в сторону центральной лестницы.

Старый Минк, сколько себя помнил, работал в конюшне при королевском дворце. Много им самим лично было объезженно лошадей, все они имели надлежащий уход, конюх всех лошадей любил. Нет, не потому, что они были при конюшне самого королевского дворца, нет, он их любил за характер, за грациозность и ещё многое за что. Как можно не любить лошадей?

Обучал Минк и, тогда ещё молодого, Кильватера искусству верховой езды. Учил жёстко, без поблажек и с матерными словами. Но однажды случилось то, от чего никто из людей не застрахован — Минк, будучи в изрядном подпитии, упал с лошади, повредив при этом коленную чашечку правой ноги.

С этого момента жизнь дала трещину, Минк стал не пригоден к выполнению своей задачи — он еле передвигался. Горевал Минк не долго. Однажды, он сидел на скамейке возле конюшни, грелся в лучах весеннего Сантора. Ильваранд, которому тогда уже было сорок лет и он стал полноценным руководителем государства, проходя мимо конюшни, заприметил старого конюха.