Так, что мы имеем?

Честь подразделения героическими усилиями инструктора была спасена.

Критичный объем пара из готового взорваться котла, спустили.

Окружающим бойцам поникший, неустрашимый дух диверсантов подняли.

Полегчало?

Ис-сес-сен-но!

Победа победе рознь и, как бы потом Пирогова не пытались убедить, что главное это мужская честь и выигрыш любой ценой. Он с оппонентами категорически был не согласен. Находиться на одной линии огня с озлобленным и затаившим обиду вооруженным однополчанином не хотелось.

Не в компьютерные, виртуальные стрелялки играем. Все гораздо серьезнее.

Инструктор конечно в эти тонкости не вдавался. Однако сразу понял, что соперник сам лег. Подавая ему руку уже успокоившись от напряжения и азарта схватки, миролюбиво проворчал:

— Можно было и не поддаваться.

Довольный исходом боя и восстановлением равновесия во всех линиях, он терпеливо ждал, когда его соперник поднимется. Продолжать бой, как того требовали столпившиеся бойцы, он не хотел.

— Зря вы так думаете, товарищ инструктор — легко вскочив на ноги и вежливо улыбаясь, произнес Пирогов. — Именно ваше мастерство и боевой опыт повергли меня на землю. Уж больно удар был мастерский. Научите?

Он благосклонно кивнул головой, мол, для того и поставлен на должность отца родного, чтобы вас пацанов обучать и посвящать во все эти хитрости.

— Вновь прибывшим пополнением я доволен, — инструктор обращался к ним в третьем лице. — Со временем из них могут получиться классные специалисты. Вы должны понимать, что эта легкая разминка перед тем, что будет ждать нас уже завтра… или, когда это там… позже еще… в боевых условиях… Пока же занятия закончить и построиться.

Гусаров с Пироговым начали неторопливо стряхивать с себя песок и пыль. Оба обратили внимание на то, что их действия были практически синхронны. Обоих это позабавило. Когда же они одновременно, подняли большой палец вверх, выражая тем самым, определённую степень восторга от действий друг друга, эта одновременность и слаженность уже заставила их расхохотаться. Сейчас, весёлые и довольные, они были очень похожи один на другого.

Через минуту, вместе с остальными они покинули площадку веселых аттракционов.

Вот так и родилась очередная армейская байка о том, что неизвестно откуда, появились два богатыря и выбили из зазнавшихся старослужащих их пошлое зазнайство, боевую спесь и дутые заслуги.

Да, ребятки, было дело.

Недавно я сам без принуждения и угроз совершил высоконравственный поступок с далеко идущими последствиями.

Некоторое время я был очень горд тем, что сделал. Но если бы, к примеру скажу, знал о последствиях возможно и не пошел на поводу благородных порывов. Послал бы их к чертовой матери и дело с концом. Хотя кто его знает, что там ждет за горизонтом?

Говорила моя теща, без обычной злобы своей дочери, а моей жене:

«Погубит его, дурака с высшим образованием, его же доброта».

Мамаша, ты была на волосок от гибели.

Шучу…

От правды ты была маманя на волосок…

И что здесь такого?

На занятиях по рукопашному бою. Мы с новым знакомым, почти приятелем за милую душу отметелили неплохих ребят будущих боевых товарищей. Конечно больше курочил их здоровье Гусаров. Но злятся, косятся и пытаются обидеться на нас обоих. На стрельбище придется быть осторожнее. Шальной пулей, того и гляди можно по голове получить.

Теперь и мне, настало время подумать вместе со всеми. Побрататься со здравым смыслом. Настроиться на общую волну. Задать себе и другим, важные риторические вопросы бытия мировой истории. Начну с моего любимого:

«Кто допускает в мир полный красоты и нежности, столько мерзости и дряни? Почему мы не гоним от себя все плохое, алчное, бездушное и жестокое?»

Красиво, правда?

Еще вот это:

«Сколько человеческую природу не украшай искусством божественного Леонардо, Шекспира, Моцарта и Пантелеева Вовы она, эта природа не становиться лучше. Те, кто должен был все это впитать в себя до краев до отказа. Впитать с такой силой, чтобы с краев стекало наполняющее их бездуховное дерьмо, которое должно быть вытеснено из их существования без остатка и навсегда… Они, к сожалению, для нас болеющих за них и за другие судьбы мира от этого отмахиваются. Предпочитают разменивать себя на кабаки и погоню за призрачными богатствами, которое не делает их свободными, а закабаляет еще больше.

Браконьеры духа, отстреливают все живое, оставляя позади себя голую, безжизненную пустыню. Они забывают о том, что после их кончины мир не кончается, а продолжает свое существование. Их детям придется жить в тех условиях, которые создаются сегодня… Из-за глупости и неразвитости, нарушается баланс, которого мы добиваемся всю жизнь. Многие, когда познают окружающий мир, называют это состояние — жить в ладу с самим собой. Состояние хрупкого равновесия внутри души, когда мы избавляемся от холодного расчета, трезвого взгляда и живем с открытым воротом, навстречу жизни и ее ветрам».

Ну, и чем не передовик прогрессивной психологии? Чем не кандидат на Доску философского почета, как лучший человеколюб и духобор-гипербореец?

Жалко отменили почет, а из досок оставили только гробовую.

Однако радует, что восстановлено Царствие небесное. Для достойных появился шанс.

Ломать ноги, ребра, выворачивать челюсть из черепа? Это, наверное, безумно больно?

Меня когда удалось служить на сверхсрочной к таким фокусам приучали за счет длительных тренировок. Называлось это — резким понижением болевого порога. Судя по тому, как закаленные офицеры теряли сознание от боли и побоев, как они спичками ломались на помосте с современными методиками подготовки элитных бойцов, здесь знакомы не были.

Когда смотришь такие бои по телевизору это не так сильно дрючит и адреналинит как воочию вживую.

Мы с Гусаровым не боялись махать руками и делать дураков из старослужащих, которым возможно в ближайшем будущем, когда они вылечатся, будет поручено оказывать нам огневую поддержку сзади. Прикрывать тылы или держать круговую оборону. От одних мыслей прямо скажу, мне было не по себе и не по тебе тоже было. В таких случаях злопамятным парням очень удобно запулить обидчику пулей точно в затылок.

После таких признаний хочется откровенно спросить у себя: «Ты че, воин, конкретно, боишься? Что ли?».

Честный ответ звучит: «Да! Боюсь».

После боя никто, как правило, вскрытия погибшим не делает, образцы отстрелянных пуль не собирает и судебно-медицинскую экспертизу не назначает. Иди, докажи, что свои разнесли башку. Хотя тому, кому отстрелили, все уже по барабану.

Служба шла и деньги начислялись. Впрочем, деньгами эти слезы очень сложно назвать. Много армейского мата мне пришлось выслушать во время рассказов о том, как надо крутиться, чтобы их получить у армейских финансовых жуликов.

Зато, как врач очень скоро почувствовал благотворное влияние несения службы на свой изнеженный организм. Исчезли любые упоминания и проявления жировых складок. Походка — легкая. Цвет лица — здоровый и загорелый. Мышцы — упругие. Глаза горят и по ночам светятся фосфорическим светом. И еще много чего, касаемого тела.

А вот с духовной сферой, полная прострация и вселенская беда. Такие признания, даже самому себе тяжело даются. За двадцать два дня службы и размеренной жизни, мозгов осталось для того, чтобы ими думать о сексе, еде и…