-Может, пойдем уже? Не люблю такие места.

Полагаю, никто их не жалует. Слизни обратили внимание на новые цели и медленно поползли к нам, оставляя за собой огненный след. Радиус агрессии бесов оказался невелик, но они носились по поляне со скоростью породистых лошадей. Рано или поздно, копытные столкнутся с нами. Рассматривая скользящих по земле улиток-переростков, наконец вспомнил, откуда мне знакомы вихры мага:

-Дорого обошлась смена профиля? Ты же вроде специализировался на холоде?

Игрок понурил голову и протянул горсть монет, от которых я в ужасе отшатнулся.

-Ой, прости, у тебя же аскеза? Тогда потом отдам, мне правда нужна была книга по квесту. Из денег только медь, а время поджимало.

-Забудь. Или пожертвуешь на алтарь. Лучше скажи, что забыл в моей церкви? Вряд ли тебя волнуют вопросы религии.

Мы осторожно смещались к вратам в город, опасаясь ввязываться в драки. Жрец без веры и маг без маны. В боевом плане каждый из нас сейчас лишь жалкая тень самого себя. Приходилось выписывать зигзаги на местности.

-Бонусы на ману, реген ХП и самое вкусное – процентное увеличение получаемого опыта. Лучший набор из существующих!

-Эм…а у меня только защита от огня.

-Так они временные. Давно в главном храме не был? Одна молитва у алтаря – недельные бафы, потом обновляешь.

Тот, кто придумал эту штуку - гений! Освежая эффекты, игроки что-нибудь жертвуют. Учитывая бонус к получаемому опыту - все топы мои с потрохами. На хай левелах каждый процент становится важен. Я концентрировался на дорогих постоянных эффектах, упуская из виду другие возможности. Не понадобились даже расходы моей веры. С этой характеристикой первое время будут проблемы… про завершение паломничества можно забыть. Если сейчас начну рваться к некромантам – привлеку ненужное внимание. Вряд ли мне позволят пробиться к саркофагу во время боевых действий. А в том, что после моей выходки грядет полноценная война с мертвецами - сомнений нет. В лучшем случае, они займут оборону вокруг кладбищенской пустыни, в худшем - придут сюда. С аскезой тактика ясна: банально переждать этот месяц в нищете. Если мои расчеты верны, я все еще опережаю остальных жрецов. Планирование дальнейших действий прервал грозный окрик стражника:

-Куды прешь? Плати мзду…тьфу ты, пошлину. Во! Серебрушка с человека.

Тарифы растут, впрочем, это неудивительно. Мало кто переживет ночь за пределами городских стен. СинийЛед потянулся к мешочку для монет, но я остановил его. Сколько эти стражники мне крови попортили в свое время? Настал мой черед. Откинув капюшон, я придвинулся вплотную к служивому, ткнув пальцем единственной руки в его могучую грудь:

-Мне тоже платить? Не узнаешь, кто перед тобой?

Надеюсь, я не слишком перегибаю палку. Глупо возвращаться в храм через тюрьму. Охранник сначала опешил от такой наглости, но затем вытянулся и немного побледнел. Известность сработала идеально:

-Это, того… не ведал… гхм-кха… Рады приветствовать в нашем городе, ваше преосвященство! Надеюсь, ваше пребывание станет долгим и того... приятным.

-А моему другу?

-Ваш друг - друг города. Проходи, не задерживайся!

Как будто сзади выстроилась очередь из желающих. Пока мы выписывали кренделя по поляне, я гадал: почему мы не телепортировались сразу в Квартал Нищих? Причина открылась, стоило пересечь городскую черту – меня готовились встретить. Для разнообразия, не засада врагов, а верные соратники. Так ощущали себя римские полководцы, возвращаясь из триумфальных походов. Прямо от ворот, по основной улице, тянулась широкая ковровая дорожка. В два ряда стояли Апологеты Храма и салютовали дубинками. Стены практически всех домов украшали черные полотна. Сначала я думал, что это траур в честь погибших воинов, но присмотревшись, понял – это флаги Церкви Улыбок. Сам же выбрал официальным цветом черный! Поверх мрачного полотна серебряными нитями вышили улыбку в круге. Горожане свешивались с балконов и махали руками из каждого окна:

-Слава Норману! Добро пожаловать домой, святой отец!

Повсюду радостные и улыбчивые лица. Люди бросали в воздух лепестки и целые букеты цветов, будто идет свадьба. Поначалу было необычно и приятно, но десяток домов спустя я устал от шума и свернул в темный переулок, растолкав апологетов. Эти места не готовили к моему приходу: здесь царило запустение и грязь. Если смайлы предполагали, что я покорно пройду по основной улице до самого храма, они крупно просчитались. Я знаю этот город как никто другой, и мне очень интересно, насколько он изменился. Что могут сделать церковные власти за два с половиной дня? СинийЛед увязался следом, очевидно, в его инструкции входило проследить за моим возвращением до самого храма. Вдруг из тупикового переулка раздался стон.

Если верить окну персонажа, я поспешил туда во все свои 1,06 м/с. Без сапогов, с бонусом к передвижению, очевидно, становились бессмысленны все мои пробежки и иные попытки тренировок скорости. Я почти смирился с тем, что физическая активность, даже в игре – не для меня. Наверняка и в реале я тот еще слабак. Окружающие давно подстраивались под мой ритм движений, а не наоборот. Все эти мысли мелькали в голове до тех пор, пока я не достиг тупика. То, что я там увидел, мигом выбило из привычной колеи.

На стене дома красной краской грубо намалевали перечеркнутую корону. Чуть ниже красовалась надпись: «Смерть Таврию!». На мостовой, под надписью, валялся, раскинув руки в стороны, жрец Триединого. Полная мана и 10% от ХП. Исцеляющие заклинания вам не преподают, что ли? Отгрохали себе учебные аудитории и кафедры богословия, а лекарское искусство забыли. Учитывая мои трудности, пришлось склониться над телом и несколько раз воспользоваться Наложением рук. Давно не чувствовал себя таким слабым.

Поздравляем! Выполнен Квест «Помогая сильному».-Спасен служитель Триединого.Получен опыт 10.Получено золото: 0 (функция заблокирована).

Святой отец закашлялся и, шатаясь, поднялся на ноги. Взглянув на меня, вместо благодарности, он визгливо закричал, брызгая слюной:

-Отступник и еретик! Отправляйся в ад, из которого явился!

Глядя вслед убегающему прочь жрецу, я подумал, что не все в этом городе рады моему возвращению. Как бы ни хотели мои аколиты показать обратное. Чувствую себя политиком, которому боятся открыть истинное положение дел. Придется инспектировать город самостоятельно.

Торговый квартал по-прежнему остался тих и пуст. Лавки заколочены, лотки брошены в спешке. Сразу заметно, что караваны в город не ходят. Зато над ремесленными районом вился густой черный дым. Зайдя на бывшую территорию Навьи, я испытал приступ ностальгии. Крики и шум перемежались с ударами молотом, шипением каких-то зелий. Иногда что-то громко взрывалось и раздавалась брань. Все было, как и в первое мое посещение. Мастера вернулись в город! Из новшеств: повсюду висели начинающие уже раздражать черные флаги моей церкви. Прямо передо мной игрок 3 уровня доставал кряжистого усача:

-Дружище гном, здесь доспехи куют?

-Знамо здесь, человек.

-Я бы купил, если сталь хорошая.

-Материал отменный, только продать не могу. Все латы – собственность Церкви Улыбок.

-Хо, так в чем дело? Верую в Мирену Непорочную, как в лучшую и единственно верную богиню! Состою в прихожанах храма и роба у меня имеется.

От такой неприкрытой лжи скривился не только кузнец, но и я. Возле ника игрока отчетливо подсвечивалась маленькая корона:

-Шагай отсюда! Раз истово веруешь, знаешь, где доспехи выдают.

Гном замахал молотом, не обращая внимания на новые попытки мечника получить халявную защиту. Оказавшись свидетелем нескольких похожих разговоров, я понял, что квартал несет чисто декоративные функции. Здесь не учили профессиям, не продавали инструмент и готовые поделки. Все кузнецы трудились во славу Церкви Улыбок и только разводили руками на любые просьбы. Единственное, что здесь продавали – кособокие медальоны на простых веревках. На кругляшках с трудом угадывался мой профиль. Не знаю, кого назначили казначеем у смайлов, но этому человеку надо выдать премию: безделушки явно изготовлены из камешков, залежи которых забивали склады церкви. Геймеры все приспособят к делу! Интересно, а мне мастеровые тоже откажут? Я толкнул скрипучую дверь лавки с вывеской в виде клубка шерсти и вязальной спицы. Навыки скрытности СинегоЛьда оказались еще хуже моих. Он зашел следом, громко топая.