– Шаттер, пожалуйста, не приставай с расспросами. Я ценю твою наблюдательность и отзывчивость и понимаю, что ты не из праздного любопытства, но единственное, чем ты на самом деле можешь мне помочь – это антидот. Пожалуйста, Эльза, не спрашивай ни о чем сейчас, а сделай мне отворот для отца.

– Хорошо. Проверим группу с высоким содержанием магии, – просто ответила я и принялась за работу.

В чем состояла работа? Нужно было определить действующее вещество приворота и подобрать к нему антидот. В принципе и все. И у меня было все для выполнения этой работы – оборудование, реагенты и раздражающе барабанящий пальцами по столу Крейг.

Проблема была в том, что во всех баночках второй группы ни одна не прошла реакцию на наличие кубелики.

– Хм… – задумчиво уставилась я на ряд баночек.

– Что-то не так? – напряженно спросил Крейг.

– Пока нет, – я покачала головой. – Еще есть группа для проверки.

Парень покосился на часы на стене. Шел третий час ночи.

– Завтра, – произнес он, но как-то неуверенно.

– Нет, давай сейчас. Потому что если и здесь пусто, то мне нужно будет подумать.

Крейг колебался. Ему явно не хотелось, чтобы я работала всю ночь, но внезапно возникшая неизвестная мне дополнительная мотивация заставляла сомневаться. Я не стала ждать от него ответа, тем более что от его решения здесь вообще ничего не зависело.

Моя ночь – хочу сплю, хочу провожу алхимические эксперименты.

Два часа спустя я, умывшись ледяной водой из-под крана, заходила из угла в угол лаборатории, перебирая бумаги с записями.

– Пусто? – как-то невесело усмехнулся парень.

– Да. И нет. – отрывисто ответила я.

– Пояснишь?

Я вздохнула, положила бумаги на стол и потерла виски.

– Есть слабые реакции, как будто использовались не ягодки, а, не знаю, цветки или листья. Короче, то, что связано с ингредиентами приворота напрямую, но не является его основой. Это очень и очень по-умному сделано, но я пока не вижу… не понимаю…

– Ясно, – кивнул парень.

– Мне нужна еще одна ночь. Или хотя бы день.

– В день нельзя, занятия, – покачал головой Крейг. – Завтра продолжим.

– Хорошо, – вздохнула я, принявшись убираться.

Парень помогал мне, и в четыре руки лаборатория через полчаса блестела первозданной чистотой. И несмотря на то, что Крейг не упрекнул меня ни словом, ни взглядом, я почти физически чувствовала его разочарование.

– Алекс, – я накрыла его пальцы ладонью, – я подберу антидот.

Парень молча смотрел на наши руки, а затем приобнял меня и вздохнул в макушку. Я чувствовала тепло его тела, его усталость, его напряжение. Такой большой и такой мальчишка по сути сейчас оказался в очень непростой ситуации, когда глава рода фактически недееспособен, но это недоказуемо.

– В любом случае, спасибо за попытки, – тихо произнес Крейг и, чмокнув меня в макушку, отстранился.

И я на миг замерла от удивления, потому что от этой мимолетной теплоты мое сердце внезапно пропустило удар.

Сирена побудки застала нас примерно на середине пути до общежития. Я широко зевнула:

– А героически спасшимся из Туманных чащ не полагается заслуженный отдых?

– У тебя хотя бы нагрузок нет, – поморщился Крейг, – а мне сейчас утреннюю выкладку проходить.

Я ободряюще похлопала его по плечу:

– Зато взбодришься. Как раз ночью дождь был, грязь помесите.

Парень мрачно зыркнул на меня, а я подумала, что там, в лаборатории, показалось. Ну вот показалось, и все тут! И нечего искать намеки там, где их нет. Самая злая ведьма Темнейшей академии никогда не сможет стать парой образцово-показательному светлому магу. А потому взяла себя в руки и…

Мой внутренний монолог был нарушен внезапным явлением человека, которого я здесь увидеть не ожидала. Что уж говорить, вообще нигде и никогда больше не ожидала.

Но София стояла на дорожке вся такая омерзительно свежая и красивая, что невольно подумалось, будто и ей чего перепало из запрещенки мачехи Крейга.

– Алекс, – пропела девица, хлопнув пушистыми ресницами, – как я рада, что мы встретились!

– Уверена? – приподнял бровь Крейг. – Потому что я вот тебя видеть совсем не рад.

– Уверена абсолютно, – продолжала щебетать девица. – К тому же у меня для тебя новости. О-о-очень важные.

– Кхм…

– Алекс, – чуть нахмурила изящные бровки София, – я серьезно. Это касается твоего отца.

Крейг выдохнул сквозь сжатые зубы, а я решила, что вот эти подробности определенно лишние для моих ушей.

– Ну, я пошла, – сообщила я и, кинув взгляд на Крейга, пошла в общежитие.

– Тебе пора завязывать общаться с этой швалью, Алекс, – пропела мне вслед София, – отец очень недоволен твоим поведением.

Что ей там ответил Крейг, я не слышала, да и меня это мало беспокоило, мне и не такое кидали в глаза и за глаза. А вот дивное преображение девушки действительно выглядело тревожным. Или она всегда была такой хорошенькой? У кого бы спросить…

День прошел скучно. Я боролась со сном на парах, не слушала ни одного преподавателя и постоянно думала, в чем секрет мачехи Крейга. В конце концов с обеда я ушла с занятий, сославшись на боль в травме, честно заглянула в лазарет за успокаивающей мазью, получила аж четыре штуки с инструкцией по применению и ушла к себе в комнату спать.

Проснулась поздно вечером оттого, что Фредерика крадется по комнате с грацией медведя в посудной лавке.

– Етить!!! – чертыхнулась соседка, споткнувшись о собственную кровать.

– Который час? – потерла я глаза.

Кнопочка, решив, что раз я подала голос, самое время включить верхний свет, зажгла светильник.

– Полночь, – ответила Фредерика, с шумом скидывая обувь.

Я села на кровать. Полночь… Странно, Крейг уже должен был зайти за мной. Но, может быть, София принесла какие-то действительно важные новости. Ладно, важные – это я приукрасила. Воспитанница такой амбициозной дамочки могла притащить ультиматум, шантаж и лошадиную дозу яда, а никак не важные новости.

– Ты куда? – удивилась соседка, когда я начала собираться.

– Хм… нужно закончить одну работу по алхимии.

– Прямо сейчас?

– А что? Мы с Крейгом уже который день занимаемся, но педагог из меня тот еще, – вдохновенно соврала я.

– Так это вы что, действительно алхимией занимались?! – округлила глаза Кнопочка.

Я так и замерла посреди комнаты с сумкой в руках.

– Не поняла?

– Ну… поздний вечер, приходит Крейг, вы вздорите, потом ты сияющая собираешься и куда-то с ним уходишь, чуть не пританцовывая… Мы… я… короче, все думают, что вы встречаетесь как бы тайком! – с восторгом закончила девушка.

Бум! Это что, моя челюсть? А нет, всего лишь сумка…

– Не военная академия, а редакция бульварной газеты, – бухтела я, собирая рассыпавшиеся по полу предметы.

– Нет, ну что еще здесь можно подумать?

– Что мы занимаемся учебой? – предположила я.

– Прости, это ж какой надо быть высоконравственной, чтобы заниматься учебой ночью с АЛЕКСОМ КРЕЙГОМ!

– Считай, у меня кроме моей высокой нравственности и знаний по алхимии ничего в наследстве нет, – парировала я, поднимая какую-то бумажку.

Бумажкой оказалась инструкция к лекарским мазям, и я уже хотела ее выкинуть, как глаза зацепились за строчку:

«…ВАЖНО! Наносить только в указанной последовательности, иначе эффект будет незначительный!»

– Эй, ты меня вообще слушаешь? – возмущалась где-то на фоне Фредерика.

– Нет. И не собираюсь, – ответила я, запихивая бумагу в сумку. – Если припрется Крейг, скажи, что я в лаборатории.

– А если не придет? Неужели ты будешь ждать его всю ночь?

– Нет, я буду заниматься алхимией, а явится он или нет –  мне без разницы. Но если тебе захочется еще раз намекнуть на мою интимную связь с Крейгом, вспомни, что ты, вообще-то, живешь с ведьмой.

Я вышла из комнаты, хлопнув дверью и кипя от негодования. Настолько была возмущена, что даже не стала заходить за Крейгом. В конце концов, нечего обнадеживать парня, я лучше покажу ему готовый результат, если получится.